Вздохнув и пробормотав «аве, цезарь», я надавил на себя изо всех сил, не давая сойти с прямой линии, ведущей к арене. Низкий бортик все ближе, ближе… да, меня что-то подталкивает, но я определенно сильнее. Жаль, что не умнее. Ну да куда деваться…
Мами захлопала, я поклонился и вытер руки какой-то тряпочкой.
– Без соответствия внутренней сути ты бы даже направления не получил. А ты получил! Кошколюб.
– Забей. Экзамены. У всех – свои. Вот у тебя что было? Случись это седьмицу назад, ты бы остался нормальным?
Отражение в зеркале меланхолично помахало рукой, Пушок так же лениво приподнял голову и упал обратно на подушку.
– Зло в очередной раз посрамлено! – И тут же минорным голосом добавил: – Но оно воспрянет! Оно всегда воспрянимает свое знамя!