Законы драматургии, о которых я, впрочем, знаю только из краем уха услышанной лекции о сентиментальных романах эпохи правления вурдалаков Клакков, требуют, чтобы я сказал, будто был глубоко потрясен случившимся, ошеломлен, разгромлен, сметен с лица земли и так далее. Но это неправда. Перефразируя давешнюю метафору шефа, можно спросить: вы когда-нибудь видели рыбу, потрясенную фактом существования моря и собственной способностью в нем плавать?