- Заплатишь, говоришь? - Аносов вдруг нахмурился, и тихо сказал - Пошел вон! И больше не приходи. Мне здесь не нужны убийцы! Пи-сатель!
Я свяжусь с вами только в том случае, если узнаю, что переворот произошел и вы пришли к власти. Сами понимаете, я должен опасаться любых случайностей. Но если вы станете Г=неральным секретарем - обещаю, я отдам вам все сведения, которые имеются у меня в голове. Все, что вам нужно для успешного управления страной. А пока я «ложусь на дно». Меня ищет КГБ и я не хочу им попадаться.
Я позвал медсестру, она всплеснула руками, побежала за врачом. Врач пришел, констатировал смерть. А пока их не было - я закрыл глаза Капитолине Прокофьевне, прожившей хорошую, долгую жизнь. И ушедшую в иной мир с улыбкой на устах. Дай бог мне сил так же стойко встретить смерть - так, как это сделала маленькая, слабая поэтесса.
- Это видно! - с удовольствием кивнул Страус, которому беседа явно нравилась - Я тоже занимаюсь спортом, теннисом. Вы хорошо выглядите, и я бы никогда не дал вам больше сорока лет! А то и тридцати пяти! Если убрать седину - точно, тридцать пять, не больше! Если вы покрасите волосы, то вполне сойдете за тридцатилетнего. Так, Пегги?
Уже лежа в ванне представляю себе влажные глаза продавщиц, пытающихся об меня потереться как ласковые кошки, глаза и губы Леночки, взирающей на меня с обожанием, граничащим с безумным самопожертвованием, и улыбаюсь, как уснувший на руках у хозяйки кот. Новое для меня ощущение - обожание! И оно мне нравилось, хотя из-за этого и было немного стыдно. Ну как же - я такой весь тертый, обожженный войной воин - я должен спокойно принимать поклонение! Равнодушно отворачиваясь от толпы поклонников. А я наслаждаюсь любовью людей! Это же ненормально! Или нет?