– Позвольте, господин полковник, вы забываетесь! Вы не отдаете себе отчета в том, что вы разговариваете с новым комиссаром путей сообщения! Я попросил бы вас сменить тон и освободить мой кабинет!
В ставке же за главного оставался Лукомский, который развернул поистине кипучую деятельность, рассылая телеграммы, делая звонки и отправляя курьеров во все стороны. Особо напирал на три темы: раскрытие заговоров с арестами/расстрелами заговорщиков, отгрузка и обеспечение переброски войск для усмирения мятежа и указания по мерам противодействия ожидаемым проверкам прочности нашего фронта со стороны германской и австрийской армий.
– Прошу садиться, ваше императорское высочество. – Добронравов указал на чрево автомобиля.
Петроград. 28 февраля (13 марта) 1917 года
Говорили, что Преображенский полк вовсе не шел к Зимнему дворцу, а как раз покидал Петроград.
Что ж, моя миссия к царю-батюшке, нужно признать, завершилась полным фиаско. Я полностью лишился возможности влиять на события через Николая, а значит, вся концепция, на которой базировались мои действия и планы, оказалась полностью несостоятельной. Теперь у меня нет ни власти царя, ни его имени, ни возможностей от его имени говорить. А это значит, что заговор, безусловно, достигнет успеха, и вся история покатится по известной мне колее, результатом которой станет гражданская война для страны и пуля под Пермью лично для меня.