– Ваше превосходительство, простите, а будет ли эта пулеметная рота стрелять, вдруг что?
– Что значит «в этот раз»? Раньше тоже приходилось падать с аэроплана?
Лукомский изобразил на лице оскорбленную невинность.
Антон Иванович Деникин поморщился при одной мысли о том, что колебавшиеся до последнего румыны, которые все никак не могли решить, на чьей же стороне им вступить в мировую войну и на территории кого из соседей раззявить пошире свой ненасытный роток, все же вступили в войну на стороне Антанты. Генерал не раз ловил себя на мысли, что лучше бы Румыния так воевала на стороне центральных держав.
Милюков читал с каким-то упоением, и Родзянко казалось, что тому самому доставляет удовольствие быть сейчас в центре внимания и буквально провозглашать смертную казнь всем присутствующим в этом зале.
– Не позволю, – отрезал Кутепов. – Вашими стараниями боевая рота превратилась в стадо баранов! Где дисциплина? Где исправные пулеметы? Где, я вас спрашиваю?