Все цитаты из книги «АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2»
— Теперь наше, — счастливо улыбалась Женя. — Это нам подарили.
На улице Тим ещё раз вытер лицо и огляделся. Где Дим? А, вон у лужи. Сколько ни осталось времени, надо работать, машину-то он так и не закончил.
— Помолчи, Ларри, — бросил, не глядя на него, Джонатан.
— Ага, ага, — закивала Ада. — Собирайся, сынок. Спасибо тебе, он у бани и подождёт тебя. Слышишь, сынок? От дяди… Эрика ни на шаг. И слушайся его.
— Чтоб ты безносую лучше разглядел, — откликнулся военный из угла.
— Не цирк, смотреть нечего, — ответил он одной из фраз Фёдора.
Фредди целил впритирку между тремя головами. Чтобы все трое услышали и свист и поняли. Но…
Обед проходил в лёгкой необременительной болтовне. Фредди чувствовал, что готовится серьёзный разговор, но не понимал, почему профессор тянет с началом. Хотя… нужно ему, значит, пускай он и думает.
— Разберитесь без меня, — предложил Фредди, отступая к двери.
— И даже смерть не разлучит нас, — и, отвечая на удивлённый взгляд Жени, упрямо сказал: — Я и там буду верен тебе.
Иван кивнул. Солнце пригревает, ветра совсем не чувствуется, работа предстоит не скажи, чтоб уж очень тяжёлая, и на себя работать будем… Иван повторил это вслух. Эркин кивнул и перевёл для Чолли.
— А… спиртное обязательно? — осторожно спросил он.
Внезапно наступила осень. Как-то сразу в одну ночь натянулись тучи, посыпал мелкий холодный дождь. Эркин теперь начинал день с того, что растапливал печь, а уже потом плиту. Не зажигая лампы, не трог…
— Когда ты горел? — мягко спросил Аристов.
И зашла за барьерчик. Села на низкую, обтянутую дерматином банкетку. Продавщица подала ей сапоги. Женя сняла черевички и обулась. Мех приятно щекотал через чулки, голенища закрывали икры, а коричнева…
— Хорошо, что зимой: всё тёплое на себя наденем, уже паковать меньше.
— Туда остальное бельё, посуда, мелочи всякие, продукты на дорогу. Или нет. Вот посуду, продукты, мелочи и всё, что в дороге нужно, в маленький мешок. А в большой всё бельё, а в ковёр верхнее. Деньги…
— Нет, — убеждённо покачал головой Тим. — Но начальство большое.
— Господи, да пропади они пропадом, фрукты эти. Лишь бы обошлось всё.
— С каких пор моя личная жизнь тебя интересует? — огрызается он.
— Вы не хотите меня понять или…? Хотя, действительно… Скажите, весь этот цирк с медиком-спальником, неужели это для меня?
— Она самая, — сказал, входя в отсек Владимир. — Была, да вся вышла.
И сообразив тут же, что он сказал, со стоном закрыл лицо локтем, прикрывая другой рукой живот, не зная, как лечь, что прикрыть от неизбежного удара. Жариков молча смотрел, как он корчится, пытаясь сп…
— Марш на кухню, оба! — очень строго сказала Женя.
Магазины, вернее, магазинчики — дверь рядом с витриной — тянулись сплошной линией. Цветы, одежда, обувь, антиквариат, посуда, книги… но, в основном, в каждом магазине всего понемногу. У одной из витр…
— За правду, Тим. Да, вот ещё. Как происходит передача другому хозяину?
— Понятно, что простил, раз ты здесь. А чего это ты в тюремном отсеке начудил?
— И не желаю знать, — решительно обрывают его. — Меньше знаешь, дольше живёшь. Понял?
— Вам повезло, — наконец заговорила седая. — Встретить любовь — это большая удача. Берегите её.
— Вот, Женя. И не сыро, и не запачкаешься.
— А мне сказали, — спокойно ответил Ларри. И улыбнулся. — Чтоб недоразумений не было.
— Точно, — кивнул Шурка. — У него морда — во! Что в длину, что в ширину. Кувалдой не прошибёшь.
Он разделся, сложив одежду так, чтобы быстро одеться, если что, и чтоб оружие под рукой. Трусы и рубашку он взял с собой. Выстирает заодно.
— Пап, а почему где чёрт не справится, туда бабу пошлёт?
— Я думаю, — Старцев улыбнулся, — я думаю, ни то, ни другое. Оставьте пока у себя. Эти каталоги неполные. Здесь самое-самое. Нужен настоящий специалист. Пока…
— Военный госпиталь, чего ты ждал, Джонни? Ларри я не узнал. Щёки со спины видны.
— Ничего, — он обнял её, вдохнул запах её волос, ткнулся в них лицом и повторил: — Ничего.
— Ага, ага, — закивала Алиса. — Уже зима, да?
— Ну что, по домам, мужики? Пятница ведь, бабы, небось, с пирогами ждут.
— Да на хрена он нужен? Никто ж его не знает!
Но длилось это недолго. Как-то само собой толпа распалась. Роланд, Сэмми и Ларри стали разгружать грузовик, перетаскивая мешки и ящики к кладовкам. Стеф пошёл в котельную подготовить душ, чтобы помыл…
Она отпустила его. Ей хотелось погладить эти взъерошенные торчащие иглами пряди, но она удержалась. Сейчас этого нельзя. И… и надо поесть.
— Это очень больно, сэр, — Тим вдруг виновато улыбнулся. — Я не знаю, сколько прошло времени. Я… у меня руки уже до плеч онемели. Но я нашёл Дима, сэр.
— Готов? — спросил, не глядя, Эркин. — Тогда пошли.
К вечеру небо затянули тучи и пошёл дождь. Он успокаивающе шелестел по крыше и журчал в водостоках. И Норме Джонс казалось, что она слышит, как шипят заливаемые дождём пожарища. Неожиданно заглянула …
— И вам здравствовать. А почему нет? Так жену сам себе выбираешь, а соседа тебе бог посылает. А с ним не поспоришь.
Ну, когда-нибудь, всё это, этот кошмар должен же закончиться. Он больше не может… не может…
— Алиса, не шуми, а то ничего не получишь, — строго сказала Женя. — Эркин, ты со сметаной или с вареньем хочешь?
Мулат кивнул и вздохнул, как всхлипнул. Крис покровительственно усмехнулся.
Когда шаги удалились и затихли, Рассел перевёл дыхание и посмотрел в щель, но рабской куртки уже не было видно. И он со стоном закрыл лицо ладонями, скорчился как от удара. Да это и был удар. Такой б…
— Это мы его дребедень слушать будем, да ещё платить за это?! — возмущается Андрей. — Да ни хрена! Я ему завтра устрою. Такое устрою…!
— Да, — Эркин с натугой выталкивал слова. — Уходи.
И только-только она уложила Мишку со Светкой спать, а Пашу опять покормила, как пришёл… В лицо Настя его знала, знала, что из начальства, но по имени — нет. И он только вошёл, как у неё чего-то испуг…
— Хватает, — хмыкнул Ночной Ездок. — Всякая шваль сейчас наверх полезет.
— Они победители, Джек, — Говард кивнул своим мыслям и непроизнесённому вслух уточнению: "Пока". — Победитель имеет право на всё.
— Я пришёл. Один и без оружия, — Эркин говорил медленно, разделяя слова паузами, будто выталкивал их. — Отпусти мальчишек.
— И ты иди руки мыть, — Женя выпрямилась и оглядела результаты их работы. — Сейчас обедать будем.
— Всё, маленькая, я на работу. Будь умницей.
Дверь сарая открыта настежь, и в его глубине возится, чем-то громыхая, Эркин. Женя, крепко сжимая на всякий случай руку Алисы, прошла мимо. Нижняя дверь открыта, лестница только что вымыта, верхняя д…
— Я… я был неправ. Не держите на меня обиду.
Он воткнул топор в колоду для колки и стал собирать поленья. Из дома выбежала Настя и стала помогать ему. Без куртки, в одном платке на плечах.
— Не знаю. Я не шучу и не играю с тобой, Андрей. Я действительно не знаю. Ты хочешь поговорить с Шерманом, так?
Эта улица была тиха и пустынна. Обитатели домов — белая беднота, но ещё не "белая рвань", а чуть-чуть получше — дрожали по своим халупам. Он прямо ощущал эту дрожь и брезгливо сморщился. Этим всё рав…
…— Ну, устроил ты тогда, — смеётся Эркин. — Классно! Больше он к нам не лез.
Терентий — догадался Эркин, и веселье его тоже понятно. Работа подвалила!
Когда Чака увели, Михаил Аркадьевич ещё раз вызвал Золотарёва, и опять получил ответ, что майор "в поле", точные координаты не указаны. Секундная пауза и кивок. Ну что ж, значит, обойдёмся без майора.
Чеснок, спитой чай, мята — запомнить, конечно, надо, но здесь ничего такого не достанешь. Водой, как всегда, прополоскать рот, пальцем промять дёсны — это он тоже с питомника знает. Разминувшись с Ти…
— Ага, — Фёдор был на редкость покладист. — Я подожду. Когда надумаете, скажете.
— Я только-только прошёл всё, ну и… женился. Теперь заново думать надо. Семья всё-таки.
— Да, мамочка, — Джинни поцеловала её в затылок. — Я ещё немного почитаю у себя.
Эркин побежал к себе в барак разобрать банный узелок. Полотенце казённое, если и не высохнет, то и фиг с ним, а мочалку надо просушить. Быстро развесив и разложив вещи, он, по-прежнему ничего не заме…
— Ага, — Андрей открыл шкаф, чтобы повесить брюки.
— Живой должен думать о живых, не правда ли? — Норма кивнула, и миссис Риббок продолжила: — Жизнь не останавливается. Конечно, да упокоит Господь в своих объятьях всех ушедших, но живые важнее.
Чак лёг. С первых дней именно эта процедура больше всего унижала его. Большей беспомощности не бывает. Но не ходить же под себя. И сил на то, чтобы хотя бы поязвить, уже не было: он чего-то страшно у…
— Не надо дуться, Джен. Я не предлагаю вам ничего, кроме дружбы. Поверьте. Я не Хьюго. Кстати, вы знаете, он уехал на Русскую Территорию.
Тестирование было несложным, хотя и новым. Логические задачи, задачи на внимание… всё это пустяки, он их сотнями перерешал. Условия — хозяин, а Грина он по-прежнему про себя называл хозяином, называл…
— Я ж не на дежурстве, — объяснил Андрей, усаживаясь возле кровати. — Ты как?
— Это уже прошлое. Ни исправить, ни изменить уже ничего нельзя. Время… — он запнулся, подбирая слово, — его не вернёшь, ну, не пойдёшь обратно, ну…
— А что? Случилось чего? — и повернулся к Жене. — Женя, ты в порядке?
— От своих отстал? Второй этаж. Налево. Кабинет номер три.
— Спасибо, Игорь Александрович, — негромко рассмеялась Вера.
— Да нет, Михаил Аркадьевич, лет семь, а может, и меньше. И самому Тиму и четвертака ещё вроде нет. Так сначала он и, что грамотный, скрывал, и пацана от нас прятал. Потом перестал.
— А заметил, у этих, на третьей машине, белых сколько?
— И как это делалось? На фильтрационных пунктах? — спокойно спросил Джонатан.
— Сэр, я не хотел обидеть… — Чак на мгновение втянул голову в плечи. — но… простите, сэр, но они так верят вам. Я думал, они на клятве.
— Не такой уж ты старый. Седой только, — усмехнулся Тим. — Сколько тебе?
— Все, значит, все, — перебил его лепет Жариков. — Все до одного. Кто приходит делать вам уколы, кого вы видите на спортплощадке, все.
— Доктор Ваня! — забыв обо всех правилах, счастливо заорал, вскакивая на ноги, Крис. — У него дёргается!!! — и бессмысленно счастливо выругался сразу на двух языках.
— Нет, Дим, это… это просто… — Он запнулся, не находя нужных слов. — Война кончилась, Дим.
— Д-да, — выдохнул Ряха, быстро шаря взглядом по сумрачно внимательным лицам. Эркин снова смотрел в стол, и встретиться с ним глазами Ряха не смог. — Так… так я не брал, он сам мне дал. Да вы что, му…
— Я их помою тогда сейчас. Катя, шкурки бери, выкинем их сразу.
— Нет, — вошёл он к ней. — Ещё день, — присел на корточки у её постели. — Выспалась?
— Да, — кивнул Эркин. — Дешевле мужской подёнки ничего нет. Только руки нужны. Ну, так и заработок — меньше нет.
— И я не скажу. Это твоя жизнь. И ты её сам делай. Сам думай и сам решай…
— А если не получится? — ласково улыбнулась Шурочка. — Ты ставишь каждому?
Фредди снова посмотрел в кузов на Ларри, втиснувшегося между мешками с крупой и прочими припасами. Надо же… купил инструмент и начал работать. Жесть, стекло, а как смотрится… мастер есть мастер. Надо…
— Да, это довольно распространённая практика, я говорил вам, Николай Алексеевич. Имя подлинное, но носителя заведомо нет. Что ещё? Разорялись и гибли Бредли не сами по себе, а им очень умело и целена…
— Рабом родился, рабом и помрёт, — в тоне Чака прозвучал вызов, и в щёлке между веками блеснул настороженный взгляд.
Сюда, в эти комнаты, он пока не заходил, даже не совался. Книги, альбомы, газеты, журналы… Картинки, правда, есть, но все с текстом, а цифры знакомы, но без слов опять же непонятны. Да и сидели здесь…
— Апельсин после обеда, — строго сказала Женя. — Ты ещё яблоко не доела.
— Где-то тридцать — тридцать пять, — не слишком уверенно ответил Старцев.
— Этого мне хватит надолго, — рассмеялся Андрей и посмотрел на Жарикова. — Уже поздно, Иван Дормидонтович. Самый лучший гость — это тот, что уходит вовремя.
Норма поникла в кресле. Она так надеялась, что Джинни никого не узнала.
— Да на хрена мне кусок этот?! Я им, что ли, за койку заплачу?!
Джонатан медленно покачал головой. Фредди ещё раз отхлебнул и медленно расслабился, распустил мышцы, заставил себя отдыхать. Вот значит, как здесь было. Вот откуда богатство Большого Дома. Тогда, зим…
Тим поправил, подоткнул ему одеяло и залез на свою койку. Пока не сменили свет, он почитает. Вытащил из-под подушки разговорник, перелистал. Да, раздела "семейные беседы" нет. Ну, перечитаем "служебн…
Эркин брезгливо сплюнул, выругался вполголоса, успокаивая себя, и повернулся. И впрямь место какое-то поганое. В лесу было хорошо, а здесь… сваливать надо и поскорее. Лишь бы Женя выбралась благополу…
— У вас глаза стали… как в отключке, — последние слова он произнёс по-английски и замялся, не зная, как перевести.
— Что ж, можно и так сказать. И какой твой вывод, Андрей?
— Меня тоже это… смутило, — кивнул Джонатан. — Я никогда не видел раньше такого.
— Нам… очень приятно видеть вас, сэр, — заговорил Роберт, обращаясь к Джонатану. — Вы окажете нам честь, если придёте в понедельник на вручение дипломов.
Кожушком здесь называли женский полушубок. Настя вздохнула. Кожушок, большой яркий платок в розанах и с бахромой, сапожки или белые бурочки, да ещё юбка из-под кожушка тоже яркая, и чтоб с оборкой по…
Они попрощались, и, когда за Михаилом Аркадьевичем закрылась дверь, Спиноза снова сел за работу. Генерал умеет работать, но и другим передышки не даёт. Тем более, что крыть нечем: готовились, готовил…
— Ну, тётя-майор, у неё карточки с картинками. Она ещё говорила, что я развитой.
И снова ехали. Куда можно так долго ехать? И зачем? Джонатану очень хотелось лечь как-то по-другому, но столь же очень не хотелось получить чем-то тяжёлым, похоже прикладом, по затылку. Справа кто-то…
— Победа должна быть честной, — гордо ответил Толян.
— Молоко, хлеб, а это что? Колбаса? Ой, ты молодец, Эркин, раздевайся и иди на кухню. Сейчас поедим.
— Соответственно возрасту, — смеётся хозяин.
— Папа, а бывает так, чтобы войны не было?
— Да шлёпнули бы его в момент, где бы мы были…
— Не разрешит, — покачала головой Маша. — Тут у каждого… своё найдётся.
— Не будет мне здесь жизни, Мартин, — ответил Эркин.
…Всё. Он и так прожил лишний год. Двадцать пять лет закончились первого января. Тогда он этого не заметил. То ли ещё в имении был, то ли уже брёл со всеми. Да и неважно. Не жизнь это была. Жить начал…
— Что не доем, то досплю, — ответил Эркин, закрывая глаза.
— Не выдумывай, — строго сказала Женя. — Мне с понедельника тоже на работу выходить. Давай я тебе ещё киселя налью. Вот так. Алиса, спать будешь?
К возвращению сержанта он не только высушил джинсы, но и вторично прогладил рубашку и выключил утюг.
— Думаешь, всех не расстреляют? — горько усмехнулась Женя. — Ладно. Так можно до чего угодно договориться. Пойду Алиску звать.
— Ты мой наследник. Приедешь, вступишь в права и заберёшь их. И Ларри, и Энни, — хозяин пожимает плечами. — Что тут сложного? Всю домашнюю работу Ларри знает.
— Начинается с очага, — задумчиво ответил Крис. — А когда выгибать начнёт, то уже ничего не соображаешь.
— Не верится, — повторил Эркин и кивнул. — Да, так. Женя, ведь… мы… мы не поедем больше никуда, тебе здесь нравится, Женя? Я… я сделаю всё, всю квартиру сделаю. Ты мне покажешь, как обои клеить, и я …
— Я знаю его, видел, — начал объяснять Эркин. — Он беляк, конечно, и сволочь, но… но вот такого зла, как эти, — Эркин показал на фотографии белоглазого и других, отложенные им на левый край стола, — …
— Закрой рот и дыши носом, — строго сказала Женя и посмотрела на Эркина. — Пошли домой?
— Ты сейчас маму принесёшь? — уточнила Алиса и радостно закричала: — Мама! Сейчас тебя принесут!
— Выдержу, — улыбнулся Эркин. — Ты ложись, поспи. Не ходи сегодня в церковь.
— Это уже на тот год, — решительно сказал Чолли. — В этом, дай бог, картошки с крупой чтоб хватило. А с весны… участок обещали. Семена я уж найду.
— Да уж, — кивнула низенькая и круглая из-за толстого платка поверх куртки женщина с младенцем на руках. — Какие уж тут дела.
Женя уже хотела сказать, чтобы, когда он придёт, они бы поели, но вспомнила, что Эркин после работы пойдёт покупать краску и клей для обоев. Так что ещё неизвестно, кто раньше домой успеет. Вчера к н…
Тим открыл пакет и достал лежащий сверху белый лоток с виноградной гроздью.
— Спасибо, — он взял бумаги, небрежно и ловко бросил черновик на стеллаж и, поглядев на копирку, удивлённо вскинул брови. — Почему сразу два? По привычке?
— Приходи в пятницу вечером, после обеда, сын мой.
— И встал, и сапоги ему поцеловал. Я б и не то сделал. Чтоб до дома дойти. Дошёл и… словом, в чём были, ушли. Через парк к дороге. Стёпка — дурак, сволочь. Я через парк шёл, нёс их обоих, Найси следо…
— Так, — кивнул Золотарёв. — Значит, они в Джексонвилле. Где один, там и второй. Почему вы их не оставили в имении?
Обычная неразбериха с новичками и уезжающими, спокойствие остальных. Ровный гул голосов, дружное звяканье ложек. Дневные аресты — говорят, чуть ли не десяток замели, да не всех вместе, а порознь, так…
— Ты что, Библии начитался? — смеётся он.
— Да. Это я решил сам. Как остальные, но сам. Но… я не знаю, как объяснить. Тот сержант… я даже не знаю, где он сейчас, он меня и не помнит, наверное, но я ещё тогда подумал, что если все русские как…
Синее небо, голубоватый снег, жёлтые пятна фонарей. Эркин глубоко вдохнул холодный, защекотавший горло воздух. Холода он не то что не ощущал, а не замечал. Не до того. На мгновение его тело ощутило т…
Чак быстро прошёл в свою палату. Внутри клокотала, просилась наружу дрожь. Её нельзя показать. Нельзя. Никому. Это слабость, а слабаку жить незачем. Войдя в палату, торопливо содрал с себя пижаму и л…
— Ну вот. А я Торманс, а правильно — Тормозов.
— Хорошо, — улыбнулась Женя: таким виновато-смущённым было его лицо. Будто он и впрямь… что-то не то сделал.
— Обалдеть, как вкусно! — сказал Дим, доев бутерброд.
Андрей поёрзал, укладываясь поудобнее, натянул до подбородка одеяло. — Спокойной ночи, Джо-Джим.
Чак говорил тихо, но с такой силой убеждённости, что Жариков понял: не переубедить. Никаких доказательств Чак попросту не услышит. Потому что не хочет слышать. Надо менять тему. Если тропа явно тупик…
— Брату завтра девять дней, — ответил Эркин.
— Стоп, парень. Мы все смертны, а в гробу карманов нет. И если мои деньги помогут вывалиться другому, я не в обиде. Кто выжил, тот и выиграл.
Женя сделала ему такое же кольцо на безымянный палец правой руки, сняла и положила рядом со своим. Она придумала это ещё в Гатрингсе и специально купила перед отъездом плитку в золотой, а не в серебр…
Он подтянулся на руках и сел, опираясь спиной на подушки, осторожно взял лежавшую на тумбочке книгу. Скользнул глазами по обложке…
— Всегда рад видеть, — улыбнулся хозяин, а черноволосый молча кивнул.
И удовлетворённо улыбнулся, увидев входящих. Крис, Эд, Майкл.
Гольцев невольно присвистнул от удивления. А Крис продолжал, перемешивая русские и английские слова.
— Какой ты молодец, Эркин, я вот не сообразила купить. Алиса, не хватай. Вот, держи.
— Ничего, — Женя подалась к нему так, что их лбы соприкоснулись. — Немного осталось. Ты потерпи ещё, ладно?
— Не держи меня за фраера, Джонни. Про трупы было?
— Чего? — с интересом спросил Гольцев. — Боли?
Женя бегала по квартире, а Алиса, как всегда, ходила за ней по пятам, рассказывая дневные новости. Что сказали и сделали Дрыгалка, Спотти, Линда, Тедди и мисс Рози. Эркин принёс вязанку дров и лучинк…
— Джентльмены, — обратился ко всем седой благообразный старик в элегантно потёртом кожаном пиджаке, — я думаю, мы можем представиться друг другу, ибо трое суток нам придётся провести вместе.
— Привет, — улыбнулся Гольцев, проходя к столу. Вытащил из кармана и поставил на стол бутылку водки.
— Как я понимаю, моя очередь. Но сначала ответьте вы мне. Чего вы к ним прицепились?
— Ну, в понедельник всё было как обычно, сэр.
— Ну, весной тогда. Вот так, я себя твоей рукой по лицу бил и руку целовал. Я теперь твой раб на клятве. До самой смерти.
— Рад тебя видеть, Рассел. Ты чего такой, — Сторм заботливо улыбнулся, — невесёлый? Устал? Береги силы. Главное — впереди.
Проходя из уборной в спальню, Женя заглянула к Алисе. Спит. Набегалась, наигралась и спит. Ну, и отлично. Дверь пока пусть открыта, со временем приучится. Она вошла в спальню. Эркин уже спал, как обы…
— Да, негр. И вот ведь интересно. Так, с кем из бывших ни поговори, такого нарасскажут, таких ужасов распишут… А этот — нет. Да и по нему видно, что не бедствовал особо. И выучили его, а это ведь зап…
— Рад познакомиться, — наконец сказал Рассел.
Он добился своего: Женя засмеялась. И ещё раз поцеловала его.
— Liquid jam (жидкий джем) — ответил по-английски Башкин, и Арчи понимающе кивнул, уже зная, что русские называют просто джемом. — Никогда не ел?
— Спрашиваешь, — Зина улыбнулась, не открывая глаз. — У меня за всю жизнь такой красоты не было… — она всхлипнула.
— Тогда тебе крупно повезло, парень, — усмехнулся Ник. — Хуже нет, когда тебе на башку небо валится. И не убежишь, и не прикроешься.
— У меня своего хоть залейся, — засмеялась Настя. — Паша вон плюётся от всего, так насасывается. Тяжеленный стал.
— Было приятно познакомиться, — и с еле заметным усилием вместо привычного "сэр", — мистер Северин. Надеюсь, мы помогли вам.
— Есть в пять тридцать скорый и в восемь с чем-то кружной.
— Ага, аж бегу! Про пособничество не слыхал?!
— А работа? — не дал ему закончить фразу Стеф. — Не дури, парень. За подарки спасибо тебе большое. Но у тебя вон, малец на руках, расходов много.
— Меня вызвали. Срочно. По делам. Меня не будет дома. Неделю не будет.
Десять ступенек наверх, столик у двери. Козёл кидает ему его пояс с кобурой. Он застёгивает ремень, проверяет кольт. Как всегда, патроны вынули, сволочи. Теперь, пока не купишь, ходи голым.
Эркин очень легко передвинулся со стулом к ней, чтобы сидеть рядом. Осторожно обнял. Женя положила голову к нему на плечо, вздохнула.
— Такая наша мущинская доля, браток. Бабы франтят, а мы расплачиваемся.
Снова открылась дверь. Фредди с трудом удержал лицо. Джонни! Белый, с бешено прикушенной губой.
— Ну, как сапожки, только короткие, до щиколотки и на каблучках.
Нашлась и еда. И плита работала. Он сварил кофе, сделал сэндвичи. Подумал и, сердясь на себя, налил ещё кружку, взял её и два сэндвича.
— Тогда я с Алисой пойду в киоск покупать в дорогу, а ты к коменданту. Хорошо? — предложила Женя. — Я и Нюсе отложила юбку одну и кофточку. Вот и отдам.
…Серая лента шоссе стремительно неслась навстречу. Зелёная трава, жёлтые и красные деревья, по-осеннему голубое небо. Индейская осень. А индейцев нет. Да, что русские сделали хорошо, так это то, что …
Пить? Да, пить, дайте воды… И тут же его обжигает понимание. Ему не дают умереть, заставляют жить, мучиться. Зачем?
— А так? — сцепил по-другому пальцы и показал "гибкое кольцо", оплетая сцепленные руки вокруг себя.
Тим кивнул. На свадьбу, вернее, на помолвку — он знает — положено дарить кольцо.
— Не задирайтесь. У вас это плохо получается. Скажите, вы знаете о судьбе отца?
— Да, спасибо. Вы предупредили их о нашем приезде, Геннадий Михайлович?
— А я не думал, что тебе отдельное приглашение нужно, — ответил он, пожимая плечами.
Аристов вышел из-за ширмы. Лицо его было озабоченным. По-прежнему не замечая Джонатана и Фредди, он вымыл руки, так же тщательно вытер, сел к столу и, включив селектор, быстро приказным тоном произнё…
— Не надо, — улыбнулась Женя. — Тебе тоже надо… размяться. А за вещи отвечает проводник.
Чак оттолкнулся от подоконника, прошёлся по палате и лёг на кровать. Как был, в пижаме, поверх одеяла. Закинул руки за голову. Вот она — свобода. Ждал, да нет, мечтал. А пришла… холодная пустая яснос…
Сцепив зубы, Эркин сохранял неподвижное выражение. Такого он никак не ждал.
— Хорошо, — и неожиданно для самой себя Женя задала совсем не тот вопрос: — Там грифы "совершенно секретно" и про отчётность. С запретом выноса. Как она попала к вам, Рассел?
За разговором незаметно дошли до лагеря. Фёдор поправил шапку, вдохнул, выдохнул.
За окном было уже совсем темно, в вагоне горел яркий свет и опять… пли, смеялись, плакали, ругались…
— Хорошо, сэр. Мы попробуем договориться.
— Да нет, — весело ответил Золотарёв. — Он спокойный, — и еле заметно подмигнул Свиридову, — когда без приказа.
— Ага, — выдохнул он, касаясь губами её виска.
— Я же сказал, — Аристов недовольно повёл головой. — Нет, как же тебе… Так, значит, документы у них. И твои, и девочки. Так?
— Ага, — кивнул Найджел. — Каждый развлекается по-своему.
Фредди встал и устало потянулся, упираясь кулаками в поясницу.
— Запсихуешь, — Джонатан быстро переложил карточки в алфавитном порядке. — Я сейчас к шерифу. Надо оформить документы.
— Никто тебе его продавать не будет. По закону нельзя. Но ездить на нём, работать его ты будешь, — Николай усмехнулся. — Захочешь, так к себе во двор на свою конюшню поставишь. Только продать никому …
Да, это вагон, вон спит Владимир, а кто ж ему сказал?
— Да, мэм, — покорно кивнул Ларри и получил поднос с едой.
Она помогла ему сесть, подложив под спину подушки, ловко пристроила поднос и села рядом, с удовольствием наблюдая, как он ест. Жадно и в то же время аккуратно. И руки не дрожат, и координация после т…
Холодный воздух обжёг лицо, защипал, защекотал в носу и горле. Усилием воли Эркин отбросил ненужное воспоминание и улыбнулся, жадно оглядываясь по сторонам. Красное кирпичное здание вокзала с двухска…
Эйб Сторнхилл никак не ожидал, что индеец приведёт и этого странного белого парня. Рассчитывал, что Меченый придёт один. Им бы пришлось работать вдвоём, и за работой индеец бы оттаял, по своему опыту…
— А вон идут. Ты как это проскочил, что тебя не заметили?
Полди встал, неловко отряхнулся. Могли бы и сказать, он бы понял, ладно, до завтра, а сейчас… сейчас он пойдёт… А куда же он идёт…? А не всё ли равно, куда… Сыт, пьян, нос в табаке… А переспать… Нет,…
— Чего тебе, Мустанг? — тётка Фло как всегда за прилавком.
Леон и Андрей закончили работу и ушли. Арчи быстро сменил куртку разносчика на халат санитара и побежал в ординаторскую. Интересно, чья сегодня смена? Если толстого рыжего доктора, то он и сам спит, …
— Сказанул! Да я мальцом с отцом ещё в город ездил, так на ней каждый раз и…
— Я им покажу торги! — вспылил Рукастый. — А в Овраге они полежать не хотят?
— Благодарю вас, сэр. Спокойной ночи, сэр.
Эркин выключил душ и вернулся к своей скамье, стал стирать. Стирал и Однорукий. У того белья было больше, видно, всё грязное собрал. И значит, одинокий. У него-то самого Женя всё забрала. А ловко одн…
— Да, сейчас посмотрю. Алиса, за узел держись.
Их привели в кухню. Чистую, аккуратную, заполненную старой мебелью. Стол накрыт. Две тарелки густого супа, в каждой тарелке по куску мяса, две тарелки поменьше и на каждой по большому куску запеканки…
— Ну, что ты, ну, ничего, ну, успокойся, — приговаривая эти незначащие, важные не смыслом, а интонацией слова, Жариков уложил его в кровать, укрыл одеялом и напоил.
— Сэр, вы можете называть меня, как вам угодно. Я знаю, есть адъютанты, денщики, референты… Это же всё равно то же самое, сэр.
— За-го-рье, — задумчиво повторил Эркин, словно пробуя слово на вкус. — А с жильём там как?
— Русские вошли в город? Что же теперь будет?
— Охотно, — кивнул Бурлаков. — Гербы подлинные. Это немецкие княжества четырёхсотлетней давности примерно. Династии угасли где-то двести пятьдесят, двести лет назад. Но для более детальной атрибуции …
— Мы уже приехали? — спросила Алиса, задирая голову, чтобы Жене было удобнее завязать ленты её фетровой шапочки под подбородком.
— В центральной башне. Двести сорок седьмая, — Тим улыбнулся. — Семёрка — счастливое число, а у тебя аж две.
Золотарёв кивнул и ушёл. Так, Бредли и Трейси он от парней отсёк. Но до чего же скользкие, сволочи, не прижмёшь их… Ладно, бумага эта ещё сыграет. Пусть они теперь только сунутся в Джексонвилль. Дача…
Маргарет вертела в руках бокал с соком — старый дурак решил: до совершеннолетия никакого алкоголя! — насмешливо поглядывала на сестру. Вот дура, нос распух, глаза красные, опять ревела. Как же, ни ма…
— Вы отлично водите, — объяснила она свою улыбку, заметив его взгляд.
— А теперь пойдём гулять, — сказала Женя Алисе.
— Да, — сразу понял его Михаил Аркадьевич. — Но хотелось бы всё-таки разобраться. Вы помните Ларри?
Кропстон обессиленно поник в кресле. Это уже конец. Но кто мог подумать… Он их так ждал! И дождался. Чёрт бы побрал этого русского. "Ничего, подождём, может, ещё кто забежит". Будто знал, проклятый! …
Эркин аккуратно ввинчивал вышедший из паза шуруп, предварительно капнув на резьбу клеем. А двери хорошие, прочные. Но тоже надо красить. Значит, надо будет купить обои, краску, да, клей для обоев, а …
Алиса, прижимая палец к стеклу, спрашивала то об одном, то о другом. Эркин, а чаще Владимир отвечали ей. Женя с Олей говорили о своём, до Эркина долетали малопонятные обрывки фраз о складках, вставоч…
— Пап, — дёрнул его снизу за рубашку Дим. — Пап, ты совсем-совсем не ипугался?
Так всё и было. Войдя, Ив выключил свет и раздевался уже в темноте. Но обычного похрапывания не было. Лежали тихо, но не спали. Света со двора от незанавешенного окна хватает и свёрнутый рулоном тюфя…
Привычное, слышанное в детстве обращение выскочило у неё само собой. И, к радостному удивлению Зины, Тим принял его как должное. Достал опять свой необыкновенный нож и точными движениями разрезал гру…
…Его встретил Метьюз, расплылся в улыбке.
Пропуск на входе… в раскрытом виде… быстрый взгляд на фотографию и на него… Дальше куда… Первый рабочий?… Сюда и направо… Вторая внутренняя проходная, здесь уже женщина… Ей табельный номер… Дальше… П…
А потом другая комната, где было всего двое русских. Щуплый в очках за столом с бумагами и второй — помоложе и побольше, с ссадиной на скуле. Велели сесть за маленький стол посредине комнаты. Стол до…
— Много в форме. Похоже, на горячем брали, — задумчиво сказал Джонатан. — А так… Главный вопрос. Кто подтвердит твою личность и отношение к цветным. И ждать подтверждения.
Чолли угрюмо кивнул. Степан ушёл, и он снова, не дожидаясь бригадира, взялся за работу. Ну… ну, не мог же он знать этого. И ничем Раскат не лучше других, и… и он просто шёл мимо, и как в душу ему это…
Мама приносит из кухни тарелку с горячими пирожками и выкупает отца. Конечно, один пирожок за такого большого и сильного — это мало, но Аня уже встала, а им с Милой вдвоём его всё равно не удержать. …
Когда Мартину сказали о чудном беляке, что торчит у пожарища, будто ждёт кого-то, желающих пойти и вздуть, а если получится, то и придавить нашлось много. Мартин хмыкнул.
Когда-то Ларри очень смешило, когда он говорил по-ковбойски, парень с трудом удерживался от смеха. И сейчас он ждал… ну, хотя бы улыбки, но Ларри словно не заметил. Он смотрел, как Ларри размачивает …
— Нет, его… он убегал, нет, на себя отвлёк… ну, его догнали, избили, потом облили… бензином… и подожгли. Он ещё жив был… кричал.
На столе вместо скатерти лежала новая клеёнка, блестящая, белая, вся в мелких красных розочках. Женя разложила макароны, поставила тарелку с бутербродами с колбасой, тарелку с печеньем и чашки с чаем.
Золотарёв улыбнулся. Надо же, хорошо как перевёл. Что ж, пусть залезет поглубже. И себе найдёт, и с нами поделится, и… нет, об этом парне говорить ещё рано, пусть профессор увязнет, и тогда… вот тогд…
— Часа три, не меньше, — понимающе кивнула Женя. — Конечно, поспи. До Дурбана остановок не будет, никто не подсядет. Может, приляжешь?
— Может, ты с ним обсуждаешь свои научные проблемы?
— Ещё бы! И какую премию вам отвалят за мою голову?
Чолли кивнул, взял, как и Эркин, мочалку и мыло, и они пошли, протискиваясь между полуодетыми, вытирающимися или только ещё раздевающимися людьми.
— Мне сказали, ты болеешь. Выпороли или током протрясли?
— Вы сами сказали, Юри, — пожал плечами Джонатан. — В случае чего мне оплачивать лечение. Профилактика дешевле.
Паника в голосе остановила его. Но как же тогда? И тут его осенило. Сток же общий! Вот через сток и вернуть. Она не хочет, чтобы он видел её, ну, так он и не увидит.
— Не завидуй, — серьёзно сказал Жариков. — Ему ещё только предстоит стать человеком.
Плотно закрыв за собой дверь, Чолли прошёл сенями и вышел на крыльцо. Опять ветер со снегом. Крутит и крутит. Могут завтра автобус отменить, если дорогу занесёт. Тогда он опять в город не попадёт. Хр…
— Я нашёл в архиве СБ своё дело и дело семьи. Их всех, жену и детей, арестовали в сто одиннадцатом, десять лет назад. Жену и дочерей убили на допросах, а сына… его отправили в спецприют, для перевосп…
— В душе был? Бельё, пижаму, тапочки, всё дали? По росту?
Он составил посуду аккуратной стопкой и встал, надел тёмно-зелёную пижамную куртку. Всё-таки он не спальник, чтоб нагишом бегать, не на торгах и не на сортировке, там-то другое дело. Долго чего-то се…
— Ладно, — Роланд вытер рукавом мокрое от выступивших слёз лицо. — Сколько тебя ни лечили, — он не выдержал и фыркнул, — но вылечили здорово, что и говорить.
— Пронести — не проблема, — сказал костлявый стриженый наголо мужчина
Эта дверь отворилась сразу, и он оказался в… ванной? Да, вот ванна, душ, раковина, зеркало, унитаз… Зеркало… Узкое высокое зеркало от пола до потолка. Он шагнул к нему и оторопело заморгал. Но это же…
Он старался не показывать виду, но когда его называли Гришей, а не Грегом, всякий раз расплывался в улыбке.
— Смотри, Нюр, водка ему не нужна. А коньяка мы не держим. Так чего тебе?
Оба сопровождающих курили на краю площадки, негромко разговаривая о чём-то своём. Увидев надвигающуюся на них толпу, они переглянулись и заметно насторожились, хотя поз не изменили и сигарет не броси…
Андрей встал, всунул ступни в шлёпанцы, надел халат и, завязывая на ходу пояс, вышел в гостиную.
— Генни, а вы? — Джонатан явно хотел снизить накал. — Вы тоже так считаете?
И они, ещё раз обменявшись улыбками, разошлись. Миссис Энтони первая из соседей стала здороваться с ними и разговаривать о погоде. Сложив на террасе, которую они использовали как хозяйственную кладов…
…Он сидел на кровати, не решаясь лечь под одеяло, и смотрел на дверь. И ждал, что вот-вот зайдут и скажут: "Ты чего тут расселся? А ну мотай живо, пока цел!" Но вошёл Фредди.
— Вы про кого, мистер? Про индейца? Он как ушёл тогда утром, так больше и не появлялся. Нет, мистер, он был тихий, работящий. Жаль, конечно, но если бы Джен сослалась на вас, его бы ей оставили.
— Мы ищем двух парней. Может, вы что-то слышали о них.
Когда Эркин вошёл в камеру, его пошатывало, как после полной смены. Не глядя ни на кого, никому не отвечая, он добрёл до своей койки, подтянулся и сел, свесив ноги. Куртка на месте, а это что?
— Понял, — Майкл легко закинул здоровую руку мулата себе на плечи. — Пошли.
— Кое-что, — кивнул Ив. — Ну… ну вот, сейчас… — он улыбнулся. — Приз, работать будем?
Холодное, нарезанное ломтями мясо, хлеб, густая белёсая жидкость дымится в мисках. Роберт подозрительно оглядел свою миску.
— Ну-у, может, и продадим. Это всё надо обдумать.
— Мы поедем на поезде в большой город. Там погуляем, пообедаем в кафе и вечером вернёмся домой.
— Ни хрена себе! — ахнул кто-то из собравшихся слушателей.
— Они не хотят об этом говорить, сэр. Сэр, вы не можете ничего сделать для него? Он же… он же хороший парень.
— Я уже думала, ты утонул, — встретила его Женя. — Ой, и чайник захватил, ну, молодец, садись скорей.
Эркин поднял голову, отбросил со лба мокрые волосы, снизу вверх глядя на Женю. И она не выдержала, присела рядом на корточки и обняла, прижавшись лицом к его твёрдому скользкому от воды плечу.
— Не надо… мне больно, сэр… не трогайте меня, сэр… не надо…
Она вздрогнула и выглянула из-под зонтика.
— Посмотреть и добить, не так, что ли? — Чак перевёл дыхание. — Вали отсюда на хрен, скотина.
Эркин глотнул сладкого душистого сока, взял круглое, облитое шоколадом печенье. Земля пухом будет, так? Да, так.
Эркин свёл брови, считая. Двенадцать бутылок по три сорок семь — это… это чуть больше сорока, да ещё…
Том и Джерри переглянулись, но Роб их опередил и пожелал всем спокойной ночи, а за ним Билли, Том и Джерри.
— Сорок на шесть. Тридцать четыре щелбана за мной, — и встал, сняв Алису с колен. — На ужин пора.
Проснувшись в очередной раз, Женя посмотрела на часы и осторожно, чтобы раньше времени не разбудить Алису, вылезла из-под одеяла. Пять двадцать, пора. Лучше не спеша собраться и подождать, чем, опазд…
И он опять молчит. А что тут скажешь? Профессиональная некомпетентность…
И пошёл к скотной. Марк трусил рядом, заглядывая снизу вверх в его лицо.
— Потом вам объяснят, почему, — мягко сказал Михаил Аркадьевич. — Боль постоянная?
— Я в Цветной, — твёрдо сказал Джейми, вытирая рукавом кровь с лица. — У меня там… семья.
— Час? — Эркин неопределённо хмыкнул. — Буду знать. Женя, там, мне сказали, столовая есть. Так я завтра там поесть попробую.
— Фамилия… это у доктора Юры наверное записано. Да, он говорил. Мороз.
Эйб, считавший деньги, поморщился, но промолчал. Разговор, конечно, непотребный для церкви, но и винить этих… детей нельзя. Сделать им сейчас замечание — это напугать и оттолкнуть. К его изумлению, н…
— Спасибо, но… неужели вы… вы не будете мстить?
— Нет, — негр с ломом решительно повернул обратно. — Мы вас одного не оставим.
— Армейские, — он не спрашивал, но Фредди кивнул.
— Чёрт! Из рук эту гниду вынули! — он витиевато выругался по-ковбойски.
— Не говори с полным ртом. Сейчас опять умываться пойдёшь.
— У нас было тихо, — сказал Роберт. — Мы только слышали стрельбу, издали, — и что-то решив, улыбнулся. — Сэр. Вы с дороги. Давайте мы вам сейчас массаж сделаем, а потом вы выпьете кофе.
Женя весёлая, смеётся, шутит, так… так ему ж больше ничего и не надо.
Они ещё только остановились у магазинчика рядом с домом, и Эркин зашёл купить водки.
— Женя, я на подоконник положу, пусть сохнет.
— Н-нет, — неуверенно ответил Чак и, подумав, энергично мотнул головой. — Нет, сэр.
— Дойдёт и до тебя очередь, — пообещал ему лейтенант, подходя к Эркину. — А ну, расстёгивай куртку.
— Пейте, — он усаживает её на жёсткий диван, суёт мензурку, — это лекарство.
— Тренировали нас на таких, — твёрдо ответил Тим и, помедлив, добавил: — И сам горел.
— А мы чаю попьём, — тряхнул головой Крис.
И здесь её встретили охами и ахами насчёт серёг. В гладильню-то и с колечком можно бы было, но уж оставила, так что теперь…
Алиса вздохнула, медленно открыла глаза и расплылась в счастливой улыбке.
— Я видел его… Я на площадке был, на заднем дворе, качаться стал и увидел его… он здесь, он… — Новенький всхлипнул.
— Да, сэр, разумеется, вы правы, сэр, — мягко сказал Ларри. — Я… пойду, сэр?
— Спасибо, сержант. Свободны, — и уже по-английски: — Давай руки.
Эркин посмотрел на неё с таким радостным изумлением, что она рассмеялась.
Они прошли по коридору, полутёмному от редких лампочек вполнакала. Крис привычным уже движением открыл свою дверь и включил свет. Снял куртку и повесил её в шкаф.
— Убейте, — хрипит мулат. — Я не могу больше, убейте меня.
— Год рождения? Место рождения? Род занятий? Место постоянного жительства?
— Хорошо, — кивнул Фредди. — Если, — он выделил это слово, — если встретим, передадим. А дальше пусть сам решает.
— Я буду молиться за тебя, сын мой. Чтобы Господь вразумил тебя и ниспослал мир твоей душе.
— Давай, — заинтересованно сказал Фредди.
— Майор, он сзади по голове не треснет? — негромко спросил Свиридов.
— Ну, мам, уже утро, — возразила Алиса и ойкнула: — Ой, мама! Что это?!
— В конструкторском отделе. Но… но как же я вас раньше не встречал?
— Похвально, — Михаил Аркадьевич сказал это так серьёзно, что Крис улыбнулся. — А что за суматоха была днём?
— Дурак! — Женя всхлипнула и рассмеялась сразу. — А если я тебе скажу в окно прыгать? Прыгнешь?
— Он велел найти Армонти. И всё. Ещё… ещё в том году. Я не смог. И вот… отрабатывал.
— Ладно, — сказал Тим. — Не буду куртку снимать.
Фредди прикусил изнутри губу. Парень в самом деле ничего не понял, и разговора не будет. Смотрит как на врага. Неужели успел так привязаться к тому игроку.
— У вас, как бы вам сказать, Джен, есть своё место в этой жизни. Вы на своём месте. А я… — он комично развёл руками.
Когда Люся вышла, они быстро переставили стулья и сели обычным полукругом.
— А про второго, Юра? Про белого мальчишку?
— Ну да, конечно. А ты откуда их знаешь? В Аризоне индейцев не было.
— Мы нет, — голос Эркина по-прежнему спокоен и ровен. — Но я не хочу сейчас по пустяку залететь. Я уже смолчать не смогу. Понимаете?
— Мне пора. Я рад, что у тебя всё так удачно складывается.
— В сад, — кивнул Роберт и встал. — Листву уберём, и газон подстричь надо, и изгородь.
— Так много? — удивилась Алиса. — А почему он не тает?
Дождь шёл, не переставая, то ослабевая, то усиливаясь. Мужчины перестали собираться у котельной, детвора сидела по комнатам: мало у кого была крепкая обувь для прогулок по такой погоде. Половину свое…
— Нет, — улыбнулся Жариков. — Они получают деньги, зарплату.
— Спасибо, браток, — Владимир полез в нагрудный карман гимнастёрки. — Сейчас деньги дам. Рубль там?
— Забирай, — кивнул Медведев. — Ряхов, с тебя ещё тринадцать рублей Морозу долгу. Тоже при всех отдашь.
— Ну, ничего страшного, иди, умывайся, сейчас чайник закипит, чаю выпьешь.
— Не, — улыбнулся Дим, хлопая себя по карманам. — Всё моё при мне.
И тут в дверь опять позвонили. На этот раз открыла Женя. Пришла жена Виктора, Клавдия. Она немного поговорила с Женей об окрестных магазинах и сказала Виктору, людям с дороги отдохнуть надо.
В городе было тихо. Фредди выругался вполголоса — тишина ему не понравилась — и повёл машину по их летнему маршруту. Джонатан кивнул. Конечно, надо проверить, как у парней дома, а Эндрю жил ближе. Во…
— Та-ак, — врастяжку сказал Гольцев, — и что же это за порядки такие? Я о них ничего не знаю.
— Роб! — окликнул он мальчишку и, когда тот подбежал, очень серьёзно сказал: — Собери все старые мешки из-под кормов и скажешь мне, сколько их.
— Не жалей, мама. Я понимаю, что он нас обманул, но, — Джинни скорчила покорную гримасу, — но у нас не было других вариантов, мама. Мама, я ходила к отцу Эйбу. Отдала ему то, что мы отобрали. Он был …
Эркин окончательно убедился, что бригадир здесь не так сам ворочает, как остальных расставляет. Ну, это не его проблема. Его вон стоит, серая, с красными цифрами и буквами на боку. И видно, в них всё…
Ник покачал головой. Крыть ему, что называется, нечем, на такой козырь серьёзный джокер нужен, но и… но и нельзя, чтобы парень взял верх. Напомнить про заваруху? Ведь наверняка тогда за парнем хороши…
Жариков молча посидел возле него, пока не закипел чайник. Когда забилась, застучала крышка, он встал, и веки Андрея остались неподвижными. Жариков заварил умеренно крепкого — к "настоящей" заварке па…
Он не договорил. Потому что Женя заплакала, и он стал успокаивать её, целуя в мокрые глаза и щёки, посадил к себе на колени, покачивал, обнимая. И чувствовал, что сам плачет.
— Она уехала уже, — и, чтобы Владимир не подумал чего, добавил: — Ей виза раньше пришла.
— Да, конечно. А… местных только амбулаторно?
Немолодая женщина с выбивавшимися из узла на затылке рыжевато-седыми прядями прямых волос улыбнулась им. Перед её столом стояли два стула. Женя и Эркин сели, а Алиса осталась стоять, с интересом огля…
— Хоть кофе попьём. Посмотри здесь, может, ещё что найдёшь. Дотти особых запасов никогда не делала, чтоб каждый день по магазинам бегать.
Высыхая, пот стягивал кожу. Тим растёр ладонью грудь и лёг. Ладно. Врачей он прошёл, психолога тоже. Теперь… да, теперь ему в справочную. Психолог посоветовал не спешить, а как следует разузнать об о…
В Загорье Комитет защиты узников и жертв Империи работал в одном помещении с беженским. Большая комната, заставленная письменными столами и шкафами с бумагами, на подоконниках кипят сразу два электро…
Только откусив хлеб с колбасой, Эркин почувствовал, как проголодался. Розовая колбаса с белыми пятнышками жира, ноздреватый тёмно-коричневый хлеб с чёрной корочкой, прохладное молоко… Он ел молча, на…
Раз Эркин так переживает из-за этого, то зачем его беспокоить, читая при нём. Миссис Стоун со странностями всё-таки, она что угодно могла написать.
Второй день шли всё те же допросы. Никого не били, спрашивали вежливо и… и по делу. Так чего ж не ответить? И жратва нормальная, и спать не на полу вповалку… нормальная жизнь. А беляков выгораживать …
— Да. А у неё младшая сестра Билли, учится в хорошем пансионе. У Билли есть подруга Марджи, и её родители ищут домашнюю учительницу для младшего сына и средней девочки.
— Бегает, — Женя посмотрела на свои часики. — Пойду загонять её. Ты ложись тогда сейчас.
— Спасибо вам за беседу, Джен. Но… вы можете сколько угодно смеяться надо мной, но я беспокоюсь за вас. В городе опасно.
— Чолли, — Настя осторожно протянула руку и тарелке, но не взяла её, а только погладила. — Это ж… это ж… по-господски. У хозяина такая была.
Неужели он опять сейчас заговорит о своей клятве? Нет, просто наклоняется, опираясь лбом на её руки. Застиранная выгоревшая рубашка туго натянута на его плечах и спине, чёрные волосы блестят в свете …
— Дошло наконец, — ухмыльнулся Фёдор. — Ну, давай напрямик, припоздали мы, сейчас попуток нет. Городишко, понимаешь, занюханный, ездят туда мало.
— Понятно, Михаил Аркадьевич. Вы завтра один?
Он послушно подходит, встаёт на указанное место. Сильные мягкие пальцы пробегают по его телу, всего обшаривают.
Ни Фёдор, ни Грег ни о чём не спросили Эркина, другие — тем более. Да и у каждого свои дела и проблемы. События набегали друг на друга, заставляя каждый раз решать. А как тут решать, когда не было ещ…
— Бери стулья и табуретки. Женя, иди домой. Холодно.
— А он потемнее, — заканчивает за него Старый Серж. — Если бы да кабы… Не знаешь этой присказки? Ничего, узнаешь. Дим у тебя русский, это ты знаешь?
— Тимофей Чернов, — Тим даже сделал лёгкий полупоклон и без малейшей заминки обменялся рукопожатием с Алёной и Женей.
— Я здесь, сэр, — спальник бесшумно появился в холле, склонил голову в полупоклоне и подошёл принять у него плащ, улыбнулся.
Пришелец молча выполнил приказ. Обыск занял меньше минуты. В штатском. Пистолет под мышкой. Бумажник. По-прежнему одной рукой он завёл пришельцу руки назад, надел наручники и уже тогда подсечкой свал…
Джонатан с сомнением покачал головой, но промолчал.
Женя им придержала дверь. Поднимаясь по лестнице и чувству, как и его прохватило через сапоги, Эркин твёрдо решил: сегодня же Жене валенки купим.
— Да, — Жариков взял фотографию доктора Шермана, повертел и бросил на стол. — Жалко, что вы не знаете кода.
— Да. Дэннис говорит: все остальные имели только то, что им давал "Феникс", и отдавали за это, сиди крепче, Джонни, от шестидесяти до семидесяти пяти процентов от дохода. И все материалы закупали у "…
… И даже сейчас через столько лет, Джонатан, вспоминая, даже про себя не называет их ни по именам, ни по кличкам. На всякий случай…
— Скажите Норману, чтобы начинал вторую стадию.
— Ну, раз догадливый, ругать буду поменьше, — Савельич сел и достал сигареты. — Что ж ты, генерал, а что под носом у тебя творится, не видишь, это как?
— Хорошо, спасибо, — ответил по-русски Андрей и начал выпутываться из одеяла.
Не оглядываясь, вошёл в подъезд. Второй этаж, направо, первая дверь. И улыбнулся: звонки не оговорены. И пароль тоже. По многим причинам. Одна из которых — они давно знают друг друга в лицо и узнают …
— Ну, я рада. Здесь я уже всё убрала. Урок на сегодня закончен. Так что сядь, посиди пока.
— Там на месте посмотрим, как лучше сделать. Все свои вещи берите с собой.
— Ты устал, иди спать. Спокойной ночи, Эркин.
— Как ты могла отпустить её, мама? Как ты могла?
— То они бы не были импровизациями, Джонни. А тот парень так и не вышел.
Женя метнулась в прихожую, а он стоял посреди кухни, растерянно оглядываясь. И тут он услышал, вернее, ему почудилось… Раковина обшита с боков фанерой, так что получился как шкафчик, а спереди дверца…
— Майн готт, какие пустяки. Меня здесь называют, — он рассмеялся и старательно выговорил: — Георгий Карлович, а вы, фройляйн Женни…
— Я сегодня её с собой взяла, — рассказывала Женя, придвигая ему хлеб и масло. — Погуляли заодно. Церковь в Старом городе только. Завтра, когда на рынок пойдём, посмотрим. Ну, и пройдёмся. Я только п…
— Ага, — согласился сразу со всем Эркин, сгребая со стола кружки. — Я за чаем.
Спиноза плотно сжал губы, чтобы не рассмеяться. Никлас, казалось, не слышал реплики. Его не назвали, но он не покинул своего места за столом справа от Михаила Аркадьевича.
— Звякнул колокольчик над дверью, и Найджел улыбнулся вошедшему.
— Да я в Колумбии наслушался, — Бурлаков зло усмехнулся. — Вся эта сволочь расистская, рабовладельцы недобитые, претензии к нам, понимаешь, имеют.
— Да, сэр, — шевельнул Чак распухшими искусанными губами. — Я их не чувствую, сэр.
И по мгновенно застывшему лицу понял, что нащупал болевую точку.
Фредди достал сигареты, жестом предложил Бурлакову и Старцеву. Те молча кивнули и взяли по сигарете. Джонатан поставил на стол стаканы с пузырящимся разноцветным напитком, сел и тоже закурил.
— Топчусь потихоньку, Савельич, — улыбнулся Михаил Аркадьевич. — А ты как шлёпаешь?
— Я т-тебе сейчас такие вопросы покажу… что никакого шовного материала на тебя не хватит. Говори, Ванька, а то хуже будет.
— Ну вот. За встречу и на прощание, и чтоб мы ещё раз встретились. А это, — он тряхнул флягу так, чтоб булькнуло, и завинтил колпачок. — это я уже дома выпью.
— Чтобы меньше думать и вспоминать, Миша, в самый раз.
На этот вопрос, как и на вопрос о давности их пребывания на этой территории внятных ответов он не получил. И что с ними делать, не представлял. Они стояли перед ним в ряд, по росту, с поднятыми над г…
— Тоже верно, — кивнул Арчи. — Тебе как, постельный прописан? Ну, режим.
— Ну и отлично, — сияет Волчок. — Слушай, а ведь неплохой товар. Ты посмотри только. Дорого, конечно, но себя окупает.
— Да пошёл ты со своим графиком… Город, город, а как ходили тут "кукушка" с "зябликом", так и ходят.
— Ну и ладушки, — сказал по-русски Роман.
Эркин встал, снял с вешалки куртку. Проходя мимо Ива, будто оступился, коснувшись своим плечом его плеча, и вышел в коридор, не оглянувшись.
И мгновенно исчез за дверью. Чак даже движения его не заметил. И чего, в самом деле, про уколы все спрашивают? И парни с этим лезли, и беляк. Нет, уколов в руки не было, это он помнит точно. Ладно, м…
— Он не зелёный и не синий, — Эркин неопределённо повёл рукой. — И там зеркало самое большое.
— Да, сэр, — Эркин старательно нарисовал две известных ему буквы.
— Почему? — сдерживая себя, спросил Джонатан.
И вдруг хрипя начинает выгибаться, упираясь головой в подушку и судорожно вцепившись руками в края кровати…
— Он был рабом! — в отчаянии крикнул Андрей, рассчитывая криком позвать дежуривших Фила и Анта. — Он… он выполнял приказ!
— Неплохо, совсем даже неплохо. Мне нравится этот образ. Может, — отец улыбается с более явной насмешкой, — тебе стоило попробовать себя в беллетристике?
Вошла Женя, ведя за руку умытую Алису, и, увидев приготовленную постель, обрадовалась.
— Я сам стирать буду, — попробовал возразить Эркин.
— Нет, — Джонатан улыбнулся. — Вы отлично справились. Надеюсь, он не доставил вам тогда много хлопот.
— Ты хотел помочь, — отец улыбается. — Поставь ему миску вон там. И посмотри, что будет.
— А почему вы не хотите, чтобы я знал об этом… инциденте? — стал серьёзным Михаил Аркадьевич.
Гэб поднял глаза и медленно неприязненно улыбнулся.
— Готово, Олег Михайлович, — весело сказала Маша.
— Они, Зин, думают, что у нас мёдом намазано, — фыркнула Маша.
— А тебе что за печаль? — неприязненно ответил Чак. — Чего припёрся?
— Из ваших? — усмехнулся Сторм. Сцепив руки на затылке, он потянулся и встал. — Как по-вашему, Норман, — он не спеша отошёл от стола и теперь стоял спиной к Норману, разглядывая пейзаж на стене, — ко…
— Точно, — Эркин привычно под одеялом переодел трусы и стал одеваться.
— Понятно, — кивнул офицер. — И кто где теперь?
Михаил Аркадьевич попросил так жалобно, что Крис невольно улыбнулся.
— А куда я денусь в заваруху с бабой и пискунами, раз? И думал, дурак, что дом мой, это два. Хозяин объявился когда, так хвостом передо мной вилял, благодарил, что я лошадей всех сохранил, ну и за ко…
— Не задирайся, — попросил он. — Что вы все… сговорились, что ли?
— Ну, по бутылке каждому, да бригадиру две, ему положено, это… двенадцать бутылок, значитца, да закусь какая-никакая…
Жариков, внимательно слушавший Андрея, кивнул, ожидая продолжения.
— Правильно. Но мы пока не на той ступеньке. А лишний выпендрёж… — он скорчил выразительную гримасу. — Ладно. Что-то мы долго это мусолим. Подобьём итоги, Фредди?
— Понятно, — кивнул комендант. — Забирай своё добро и иди. А то твои сейчас на таран пойдут.
— Ничего, задумалась, — быстро ответила Женя. — Ты о чём говорил?
— Ладно, потом поговорим, — кивнул Анатолий, укладываясь обратно. — Ох, отосплюсь. За всё прошлое и за будущее.
— Суда не было, следовательно, нет и приговора, — чуть-чуть насмешливо ответил Северин. — Вынесено постановление о прекращении дела и освобождении вас из-под стражи.
— Сейчас-сейчас, — откликнулась Женя. — Сейчас всё сделаем.
— Ты сала возьми, — посоветовала Нюра. — Смотри, какое розовенькое.
Ларри не спрашивал, но Фредди, понимая, что того волнует больше всего, заговорил первым.
Они засыпали, просыпались, говорили о чём-то, снова засыпали, а дорога всё не кончалась.
Найджел промолчал, но Роберта это не успокоило.
— Вы работали, столько сделали… поешьте… пожалуйста.
— Гольцева задержите здесь. Я приеду к одиннадцати.
— До этого ещё дожить надо, — рассмеялась Женя. — Тогда и посмотрим.
От шофёра, уезжая в лагерь, он отказался. И теперь ему в дороге не спать, но это и к лучшему. Можно спокойно обо всём подумать. Итак…
— И это. Но сейчас и методы наши совпадают.
— Утилизация — это что? — вдруг спросил Арч.
Парень, продолжая прижимать к себе глухо рычащего пса, обводил комнату затравленно-умоляющим взглядом.
— Ну, за такие подарки и постирать можно. Ты вон Федьку Языкатого обстирываешь, он тебе много дарит?
— Да. Подорвал себя вместе с типографией. Так что это довольно распространённая практика. Берётся фамилия, носителя которой заведомо нет. И в то же время невыдуманная.
— Я тоже, — улыбнулся Никлас и, помедлив, объяснил: — Я никак не ждал такого совпадения, — посмотрел на Чака. — Ты зря испугался. Я не собираюсь тебе мстить.
— И спальника нормальным, — иронически заканчивает он фразу.
Дим задумчиво нахмурился, забавно сведя белые брови. Тим помог ему разобрать постель и раскрыл свою.
— Я подожду, — покладисто кивнул Фредди. — Эркину мы никак не поможем?
— Правильно сказали, — Женя аккуратно укладывала в стопку бельё Алисы. — Но подготовиться надо. Ты своё собрал?
— А чего? — вместо Эркина ответила Маня. — Утром и придёт тогда, свежего возьмёт.
— Слушай, — вдруг спросил Фёдор. — Ты в имение сразу из резервации попал?
Женя встала, мельком глянув в зеркало, поправила волосы, взяла отпечатанный текст, черновик и копирку и вышла.
— Ага, — кивнула Настя. — Ты тоже… осторожней там.
— Иван Дормидонтович, вы сказали, чтобы я зашёл к вам. Вы хотели поговорить со мной. О чём? О Чаке и Гэбе?
— Кофе остыл, — встал Джонатан. — Давайте крепкого, — и пошёл к бару.
— Так о ней ты нам не расскажешь? — спросил Крис.
— Он… он нас собирал, выкупал у прежних хозяев и учил, — Чак опустил и тут же вскинул голову. — Всему учил.
В указанной комнате сидел русский в форме, погоны такие же, как у того, кто его допрашивал в тюрьме, как его, да, лейтенант Орлов, значит, это тоже лейтенант.
— Так, — Роберт, выходя из кухни, обернулся в дверях. — Из чего мы лопаем, только мы видим, а в чём ходим… — он сделал многозначительную паузу.
— Считать умеет, — не раздумывая, ответил Ив.
— Иди спать, Эркин. Завтра тоже будет день.
Комендант? Нет, командир охраны. Стоит на крыльце домика у ворот, как её, да, дежурки, И те двое солдат, что были у калитки, подошли сзади.
Женя вошла в кухню, закрыла дверь и выключила свет. И уже в темноте легла.
— Совсем-совсем, — кивнул он и серьёзно: — Я говорю правду, Женя. Мне каждый раз хорошо, — и помолчав, будто проверял, убеждённо закончил: — Как никогда.
Тим подсадил Дима и уже взялся за поручень, когда его окликнул Савельич.
— Да, на сегодня, я думаю, достаточно. Что осталось?
Чтобы не мешать, Тим стоял у занавески. Зина дала Кате и Диму по кружке с молоком и посмотрела на Тима.
Эркин шёл быстро, думая о своём, и чуть… чуть опять не залетел. В последний момент заметил у своей калитки два силуэта и метнулся за угол, застыл и прислушался. Женя? Да, её голос. А с ней кто? Вроде…
— Говорят, — кивнул Фредди, и Найф решил сменить тему.
— А у меня никого. Все погибли. Вот нашёл родню, дальнюю, дальше уж некуда. Списался и еду. Всё ж не один буду.
— Женя, я, кажется, видел её. Такая… бесцветная, плоская.
— Я не знаю никакого лагерника, — улыбнулся Фредди. — Я слышал, их всех расстреляли.
Жариков закрыл лицо ладонями и посидел так немного, настраиваясь на предстоящее. Сейчас ему идти разговаривать с Расселом Годдардом Шерманом, инженером Шерманом, сыном доктора Шермана. Спасибо Кирилл…
Сидя на полу, Эркин быстро натягивал бельё.
— Итак, вы утверждаете, что именно вы сообщили в комендатуру и вызвали войска.
— Ага, спасибо. Мой руки и садись. У меня уже готово.
— Они всё-таки успели, — и в ответ на их вопросительные взгляды улыбнулась: — Теперь можно не спешить. Русские в Цветном. Я думаю, нам лучше вернуться, сейчас нас туда не пустят.
Парни не защищались и не нападали. И не играли. Это Жариков понял. И ухаживать за Чаком и Гэбом они будут. Но подстраховаться надо. Пожалуй… тётя Паша. Её авторитет для парней непререкаем. Она присмо…
— Ну и чего зубы скалишь? — с утра Роман легко сердился.
Она спала и во сне покупала и покупала, расставляла мебель, вешала шторы… Понимала, что это сон, но его так приятно смотреть. И рядом Алиса, Эркин, они в безопасности, живы, здоровы. Господи, какое с…
— Дурак, — доктор Юра, не возмущаясь, а называя как диагноз, ощупывает выпирающую тазовую кость. — Переломы. На рентген…
— Двадцать второе ноября, среда, — тихо ответила Элли.