Все цитаты из книги «Треба»
— Я должна его найти. Он для меня то же самое, кем был для тебя, Хасми, сначала твой друг Намувай и кем стал на остаток жизни твой Харк, да будете вы живы и здоровы еще много-много лет. Раньше я дума…
— Однако, если здесь есть лошади… — Тару почесал бороду, — то хотелось бы узнать, в какую цену. Все-таки ноги не так чтобы очень…
— До опьянения, — процедил сквозь зубы Вериджа. — Но разве не нужно оторвать от меха с вином пьяницу, пока он не лопнул?
— Смотри, какой добрый, — покачал головой Эша. — А умения, как у нашей Армы.
— Тогда спит? — предположил Тиджа. — Со стороны морды до скалы порядка пяти локтей, думаю, что осторожно можно пройти. Сарлата прошел, вероятно.
— Люблю, — поддел стоптанным сапогом льдинку с дороги Эша. — Отчего-то люблю похолодание летом и оттепель зимой.
— Не в полной мощи, — поморщилась Илалиджа. — Далеко не в полной мощи. Под небом Салпы никто не может быть в полной мощи, поскольку полная мощь зиждется на силе тела и силе духа, на крови и на магии.…
— Я из Пустоты, — скривила губы та. — Засады там не устраивают. Там все… другое. Но если бы я была человеком, — Илалиджа негромко засмеялась этой мысли, — я бы отправила девчонку с парой провожатых в…
— Дальше… — Виана заколебалась, — сухое море. Им правит другая богиня.
— Скорее всего, — согласился Кай. — Но не думай, что ты сможешь поговорить с оракулом, если станешь разговаривать с мертвыми воинами. Оракул говорит с гостями города только утром и только вон в том р…
Он долго смотрел на нее. Так долго, что ей начало казаться, что земля уходит из-под ног.
— Зачем же нам провожатые, если дорога и так прямо к старухам ведет? — не понял Кай.
С тяжелым оханьем разом выдохнули столпившиеся за частоколом мейкки.
— Выберись отсюда, и мы проверим, — рассмеялась пустотница.
— Ни звука, — предупредил Кай. — Что бы ни делала первая, ни звука не издавать. Смотрите на вторую. Ее бейте, как начнет меняться, а с первой я сам слажу. Корой буду покрываться, не дергайтесь! Корня…
— «Не выбирай мягкое для постели, выбирай постель», — прочитал Кай.
— Будь здоров, добрый человек, — прошептала Арма, поймала тонкой крепкой ладонью ручищу старшины, вложила в нее серебряную монетку, да второй ладонью накрыла. — Спасибо. Хорошо думал про меня.
— Чем мы можем помочь тебе, парень? — спросил Кай.
— Нет, — твердо сказал Кай. — Она поверит мне на слово. Хотя ей не нужно даже моего слова. Она знает и так. Шувай, — зеленоглазый повернулся к великану, — что с ногой?
— Я иду в центр Запретной долины, в Анду. Там в Храме Двенадцати Престолов таится загадка Салпы, там таятся причины Пагуб, что опустошают наши земли. Там можно разрушить клетку, в которой заключена н…
— Сарлата, — бросил он. — Его почерк. Или его подручных. Когда эта свора врывается в деревеньку, вот такой прохожий начинает крутиться на месте, оглядываться, но всегда найдется тот, кто прихватит ег…
— Конечно, — расплылся в улыбке Шалигай. — Можешь на меня положиться.
Арма проснулась от странной неподвижности лодки и от ужасной жары. Солнце, которое еще не успело подняться и лишь наискось заглядывало в лодку, нагрело порты так, что обожгло колени. Воздух показался…
— Принято, — улыбнулся Кай. — В поселке мы заночуем, а там будет видно. Считай, что один серебряный ты уже заработал.
— А я разве тебе не говорил? — повернулся к обескураженному Тару Эша. — Да, дальше ножками.
Косой вошел в круг, выдернул из ножен меч, достал грязную масляную тряпицу и старательно протер клинок, покрытый разводами ржавчины.
В накатившей тишине староста поймал фигуру с глухим шлепком, замер, затянув веками глаза навыкате, затем медленно развернулся и поднял ее над головой. Толпа мейкков, что утаптывала за его спиной разв…
— А вот и опять я! — вновь подал голос Муриджан. — Свиные отбивные и чесночные хлебцы, запеченные в лучшем пергаменте с оригинальными пожеланиями каждому!
— Так рано или поздно? — спросил Тару проводника.
— Одежда, — сказал Кай. — Мне, — он оглянулся на Арму, которая вновь была у его плеча, — ей. Может быть, еще кому-то. Еще нужны доспехи, какие есть. И вода. Теплая вода. Много. И что-нибудь бросить н…
— А до устья Ледового ущелья отсюда сколько? — спросил Тару.
— Здесь, — гордо произнес Шип, сползая с коня. — На сегодня все. Лошадей нужно отпустить в степь. Но завтра они придут опять.
— Будет, — заметила Арма, прихватывая мокрые волосы лентой.
— А это что? — Шалигай подцепил труп ногой, перевернул его. Под телом обнаружился мешок. Из разодранной ткани высыпались серебряные монеты, куски цепей, кольца, браслеты.
— А что сделал бы ты, обнаружив, что твой ребенок — ненасытное чудовище? — скривил губы Муриджан. — Или есть другой способ исторгнуть его прочь?
— Понятно, — кивнул Тару. — Это как собачки. Есть маленькие, есть огромные, а во всякой собачьей свадьбе смешиваются без труда. Только они ведь через поколение-два — все одинаковые становятся. Отчего…
— Да Пустота с ним, — сплюнул Эша. — Может, он и вправду останется здесь, да и зацепится за личный кусок морока в какой-нибудь деревеньке. А не зацепится, так хоть драться будет еще лучше, есть что о…
— Посыльный, — сказал Тарп и показал на Шалигая: — Вот он, насколько я знаю, тоже посыльный. И я посыльный.
— Я хочу все это закончить, понимаешь? — Сиват поднялся на ноги, топнул ногой, погрозил пальцем Ишхамай. — Иди, девочка, иди к отцу. Дай нам поговорить. Вот и славно.
— И в чем же причина его робости? — не понял Кай.
— Разве так? — удивился Кай. — Отчего же они осуществляли слежку за подопечными? Да и то, что произошло с Хара…
— Потому что рисунок вычерчивали они сами, — объяснил Кай. — И Храм тоже строили они сами.
— Ломай стрелу! — И в секунду, раскровенила собственный палец о наконечник, выдернула вместе с жилами и кровавыми комьями обломок и запустила окровавленный палец внутрь.
— Понимаешь, что это значит? — спросил зеленоглазый.
В сотне шагов от жалкого укрытия отряда проявилась степь, и на ее краю стояли несколько всадников.
— Неужели посланники Пустоты не пытались проникнуть в сердце Запретной долины? — поинтересовался Эша. — Откуда это удивление?
Соломенные снопы, устилавшие крыши домов, были плотно перевязаны бечевой. Через ладонь, туго, верно, чтобы степные ветры не выщипывали кровлю, но, когда вдалеке разнесся стук копыт, труха полетела да…
Сказал и раскатился хрипловатым смешком, а Арма так и не поняла, что за зверь одолжил рога оружейнику, что мастерил рукоять и ножны древнего кинжала, — для козьих рога были слишком прямыми, да и разб…
— Вон, — показал Шувай на стоявшую за его собственным весьма внушительным мешком поклажу для пустотной троицы. — Ты думаешь, они это понесут? Вряд ли. Носы отворотят. Они ж вроде как знать, считай, ч…
Арма под довольное гудение воинов увеличила количество ножей вдвое, звякнула желтым, без ножен, мечом. Затем мечом Вериджи. Положила сверху лук Илалиджи. Вытряхнула из тула пустотницы последние стрел…
— Или ее похитители заманивают нас в ловушку, — предположила Теша.
— Вглубь пустотная мазь пошла, вглубь, — удовлетворенно добавила Илалиджа, а Эша так и вовсе добавил, что у обычного мирянина от такого удара не только ребра бы переломались, но и сердце из спины выс…
Арма придержала лошадь. До стены, которая прямо от древней дороги отступала в глубь гор, образуя что-то вроде залива, оставалось не более сотни шагов. Корявые ели вовсе иссякли, зато камни торчали в …
— Три дня? — удивился Кай, а Арма тут же подумала, что, верно, не просто так темнело у нее в глазах, когда она слушала разговор Кая со старухой, и разговор тот был очень-очень медленным. Да и ноги не…
— Так не считал я, — пожат плечами Шип. — Народ брался откуда-то. Тут всегда шумно было.
Виана стояла у вырезанного на носу лодки истукана и смотрела вперед, словно могла разглядеть что-то на прямой линии между желтоватым небом и зеленоватым морем. Арма села у борта напротив зеленоглазог…
И она взмахнула сразу обеими руками, и словно стальные когти покинули ее пальцы и сразили разом всех четверых воинов Арша. И те точно так же, как лошадь Кая, оплыли и в мгновение рассыпались прахом.
— Да! — крикнула Арма. — Или ты не понимал, что она делает?
Арма оглянулась на мгновение уже у колонн. Оглянулась на удар, от которого, казалось, зашатался сам Храм, и увидела внизу на площади двух чудовищ — одного похожего на костяную жабу с дымным клинком, …
— Я уже омыла его кровь своей кровью! — почти закричала Арма. — Ладонь раскровенила!
— Как начну дудеть в рожок, так и придут, — ответил мальчишка.
Тати — собирательное название разумных существ Салпы, не относящихся к людям.
— Едут, — крикнул с башни Тару, когда Арма, которая то рассматривала следы ночного гостя, то готовила какое-то затейливое зенское варево, наконец взялась за упряжь своей кобылки да за укладку дорожны…
— Тропок немерено, — пожал плечами Тару. — Особенно окольных — через Западные Ребра да через Восточные, если ближе к Дикому лесу забирать. Однако ближних да хоженых только две — через твою Гиму и зде…
— Еще немного? — с сомнением огладил бороду Эша. — С этой троицей нас уже десять. А ты еще грозился тремя мерзавцами, которые к тому же не люди. Ты войско собираешь, Кай?
— Чего тут бояться? — спросила она зеленоглазого.
— Я другая, — скривилась в усмешке Илалиджа. — Если кому до сих пор было непонятно, я другая, а не страшила из ночного кошмара.
Она потянула шнуровку на рубахе. Он замер, протянул в темноте руку, коснулся ее груди, заставив задышать часто и глубоко.
— Тати не собачки! — повысил голос Усанува. — Тати верят в духов, хранят чистоту рода. Тати разные. И одинаковые. В преданиях говорится, что тати как глина. В какой сосуд будешь набивать ее, такую фо…
— Кир Харти, — подсевшим от волнения голосом назвался Кай. — Кир Харти со спутниками.
— Что это? — вскричал охотник. — Никак пустотная мерзость?
— Там есть смола, — объяснил Шип. — Лечебная смола, которая исцеляет чуть ли не любые раны. Она на скалах, под кустами можжевельника. Степь иногда видно в том месте, где смола. Она близко. Но к ней н…
— Оценим, — мрачно сказала Илалиджа. — Похоже, что тут всегда ночь.
— Думаю, что он сделан из камня, принесенного из Пустоты, — сказал Кай. — Это важно. Дотянуться до Пустоты можно только этим ножом. А оживить нужно оба рисунка. И завершить — оба заклинания. Я так ду…
— Опасное место, — прошептал малла и, усаживаясь возле Армы, добавил: — Я тут уже ходил с Каем, в прошлый раз едва выпутались. В деревне крепкая мугайская дружина. По нужде всегда жгли пламя на вышка…
— Чем-нибудь: гардой, камнем, который выломаем из стены, — проговорил Кай и вдруг улыбнулся. — Если бы об этом спросил Эша, я бы предложил ему забивать головой.
— И девка, что к зеленоглазому приставлена, ноги перед каждым не раздвигала и семя не принимала в себя, — сплюнула Илалиджа.
— А если представить, что матушка этого крутильщика некогда была самой умной и самой сильной богиней? — спросила Илалиджа. — Если представить, что, даже потеряв силу и оказавшись пленницей, она не по…
— Хотелось бы знать к чему, — прошелестела над ухом Армы Теша, скрипя луком. Арма оглянулась. Шалли замер, как и остальные лошади. Шувай не замечал капли пота, стекающие с его лба. Шалигай шагнул с л…
— Так-то на тебя, но в этот раз я бы хотел сначала взглянуть на Арша, — признался Эша. — Тогда, когда тебя подпалили, я не очень хорошо его рассмотрел.
Кай молчал. Арма смотрела на его профиль, видела каплю пота, скатывающуюся по линии носа, и думала, что спроси сейчас ее, как поступить, что думать, и она не сможет ответить.
— Или прислушаться! — воскликнул зеленоглазый. — Однако меньше всего я ожидал бы здесь встретить воеводу Хилана! Ты с гвардией или один, Тарп?
Арма подняла глаза вслед за Каем и почувствовала, как в голову вгрызаются стальные стержни. Заломило в висках. Закружилась голова. Небо, облака на котором вдруг рассеялись, пылало огнем.
— А ты думаешь, что она исключала такую возможность? — ухмыльнулась Илалиджа. — Или ты первый посланный?
— Нет у них луков, — отрезал Кай. — И на круге со стрелами мало было трупов. Сарлата всегда в ножи или на мечи берет. Потому и нападать любит или из засады, или ночью! Выходим!
— А если он был сиуном? — спросил Кай. — Если да, то сиуном станет Шип. Больше некому. Не осталось никого.
— Обычнее не бывает, — кивнул Кай и повернулся к Илалидже: — Я видел, как ты сражалась с тенью Вериджи. Его меч раскололся от удара о твой.
— Пустота? — повернулась к Илалидже Теша.
Следующие два дня были нелегким испытанием, прежде всего для Шувая и для Мекиша. Но если малла, несмотря на его протесты, в тяжелых местах просто кто-то брал в охапку и переносил через трещины, подса…
— Да что там? — нахмурился Тару, тараща глаза в небо.
— С нами, — повторил Кай. И тут же повысил голос: — А ну хватит дрожать! Я вовсе не радуюсь этим смертям, но нам придется увидеть и кое-что пострашнее. Не время распускать сопли. Поторопимся. Палхи м…
— Не вдруг, — продолжил Тару. — Я, правда, хихиканье не слышал, уши не те, мне хрип слышался. А когда ты крикнула что-то, и почти сразу хлынул ливень, тут оно и случилось. Вон Теше лицо обожгло, а мн…
— Мне тоже, — пожал плечами Кай. — Но за бездной степь, значит, бездна проходима. Шипантахи! — торжественно обратился к мальчишке зеленоглазый. — Мы берем тебя с собой. Не знаю, удастся ли нам догнат…
— Море? — охнул Эша. — И большое оно там у вас?
Он медленно пошел к центру круга. Ниже ростом Арша на голову, уже в плечах на пару кулаков. В обычных сыромятных наручах, поножах и хлипком жилете поверх обветшавшей рубахи. С серым мечом в правой ру…
— Камни, Эша, — подал знак старику Кай, а сам словно и разговора не прерывал, словно и не видел, что прорастает посох у его собеседницы и что начинает понемногу шипеть и подрагивать посох и в руках в…
— Они служат им как псы, — ответил Кай. — Никто не может им объяснить, что их хозяева в беде. Поэтому они продолжают охранять подступы к темнице. К тому же велика вероятность, что прорываться к Храму…
— Пустота не всевластна, — рявкнул Тиджа. — И мы здесь в том числе и потому, что границы Салпы это не только рана на теле верхнего мира, но и на теле нижнего! Ее надо залечить!
— Там будет тяжко, — сказала Илалиджа, показывая на чащу.
— Но откуда? — удивилась Теша. — Откуда он мог знать о Харкисе? Разве я ослышалась? Ведь был разговор о том, что Запретная долина создана так давно, когда в Текане вовсе не было городов?
— Значит, — вздохнула Арма, — ты почувствовала во мне вожделение к зеленоглазому?
— Ну, лапани нам больше не грозят. Здесь их было около семидесяти. Три десятка они потеряли, пока добрались до деревни, в том числе и в столкновении с палхами. Но деревня оказалась велика, к тому же …
— Все она, — показала на Арму Илалиджа. — Накрывала тебя, как орлица крыльями гнездо накрывает. Раздевала, омывала, смазывала, перевязывала, опять одевала. Если что уложила не так, как следует, дай у…
— И как же ты заставишь его обратиться в воздушный вихрь или каменный столб? — нахмурился Эша.
— Может, возьмешь копье? — поднял брови Эша. — Стрел-то нет, а Илалиджа и копье из этой диковины выпускала?
— Возьмешь? — посмотрел он на Кая тяжелым взглядом, в котором не было ни осуждения, ни страха, а была только не находящая выхода боль. — Стоит показать его бабке?
— Или получить заряд в спину, — ответила Теша.
Ужин прошел в молчании, а после него спутники разошлись по углам. Эша забился с выданным ему тюфяком под стол. Шалигай и Теша пристроились невдалеке от Илалиджи, которая улеглась на столе. Тарп и Киш…
— Есть такое дело! — закричал через мгновение малла.
— А что нам, собственно, может угрожать? — размышлял вслух Эша. — Три сиуна — это серьезно, конечно. К тому же зеленоглазый считает, что они будут более изощренны, чем предыдущие. Хотя меня более все…
— Как ты спаслась от этой троицы? — спросила Арма.
— По воде пойдет лодка, — сказал рыбак. — А вы в лодке сидеть будете. Большая лодка. Всем места хватит. Старая, но до острова дойдет, а то и дальше доберется. Воду мы погрузили. Две бочки. Это на вся…
— Слышала, — кивнула Арма. — У тебя серый лоскут на спине. Говорят, что это отметина Пустоты. Она и болит?
— Так, значит? — задумался Тарп. — Я бы, конечно, отрубил бы эту руку, Кай, да прочитал бы, пока не поздно, что там передал тебе иша. Но, с другой стороны, мертв он уже. Да и не в нем беда теперь. О …
— Она не смогла меня взять, — устало улыбнулся он. — Есть во мне кое-что от Киклы. От настоящей Киклы, не от всесильной, но от настоящей. Не по-родственному, а по дружбе. Вот она и не смогла меня взя…
— Мелкий! Успеваем вроде до темноты. В деревне обгоните с хиланцем Шувая и следите, чтобы между вами и ним было не меньше двух десятков шагов, понял?
Во второй раз она пришла в себя, когда под ногами идущих уже не было грязи, а вновь шуршала трава, но не мертвая, а живая. И птичка голосила в кирпичном небе, и даже стрекотали кузнечики, и зной заби…
— Ну, не скажу, что я огорчен тем, что ты идешь со мной, — он задумался на мгновение, — но радоваться тоже пока обожду. Помни, что ты пообещала слушаться моих приказов.
— Шалигай — запястье, Шувай — бедро, кусатара — бок. Но всё царапины, — поморщилась Теша, сплевывая. — И на пустотниках все заживает на глазах. Мне бы толику их здоровья. Только если и перевязывать, …
— Далугаеш его имя, — проговорила Арма. — Не волнуйся, Илалиджа, он не был пустотником. Обычный мерзавец и убийца. Но истязали его вольные. Кай только победил его в схватке.
Провал в чаще еще издали показался Арме открытой пастью неведомого чудовища. И эта пасть вполне ощутимо захлопнулась, едва деревенская луговина осталась за спиной. Перешагнув границу леса, каждый сло…
— Как не понять, — хмыкнул Тару, сдернул с плеча тул, выудил из него кривой лапаньский лук, зажал его ногами, ловко натянул тетиву. — Что смотришь, девонька? Взводи свой самострел-то. Только жди моег…
— До дома отсюда две сотни шагов, не больше, почему они не стреляют? — спросил Кай.
— Ничего не будет, — процедил сквозь стиснутые зубы Кай. — Если нет силы справиться с ужасом, думайте о том, что впереди не огненная стена, а ледяная. Ты понял, Мекиш?
— Не может такого быть, — уверенно заявил хиланец. — Слуге иши такие приказы не отдаются. Хороший слуга, словно пес. А пес не может загрызть себя сам. Всегда найдутся те, кто выполнит это за него.
— Мало, мало времени было! — сокрушался, кашляя и задыхаясь, Эша.
— Что ты еще забыл сказать, Эша? — спросил Кай.
— А может, он хотел нас перессорить? — предположил Эша. — Представь себе, что Арма убила кого-нибудь. Шалигая за его глупость, меня — за мою мерзость, ту же Тешу за ее наглость, пустотная кровь как б…
— Пошли. — Он взял ее за руку. — Там даже сиуна ее нет. Это только прикидка. Нас испытывают, понимаешь? Ничего, поймешь. Скоро. Вот поднимемся на холмик перед скалами, за рощей — сразу все поймешь.
В трактире почти ничего не изменилось. По-прежнему улыбающийся Муриджан был готов добыть из невидимой кухни сытные кушанья, разве только крохотная девчушка с конопатым носом и алым бантом в темных во…
— Непременно, — кивнула Арма. — Но уже не сегодня.
— Это если не торопиться, — заметил Кай и крикнул: — Эй! Детвора! А ну-ка нечего там сидеть! Уходите вперед!
— Куда скажу, туда и полезете, — ответил Кай. — Быстрее! Шувай! Тропа забирает вверх круто, но везде не уже двух шагов, везде ровная. В трех местах ступени. Слева стена в твой рост, справа пропасть. …
— Да уж чего тут удивляться, — поморщился Эша. — На чащу не коситься, на провожатых не дивиться, с дороги не сходить. А до ветру как?
— Сначала хутора пройди, — язвительно посоветовала Илалиджа.
— Но у него не было пятисот воинов! — воскликнула Арма.
— Ну, не знаю, — усомнился старик. — Но кого нагревать будем?
— Плохо это кончится, — сокрушенно покачал головой Эша.
— Вряд ли, — ответил Кай. — Думаю, что в Анде мы бы увидели Храм. Поднимемся на следующий холм. Мне кажется, он выше остальных.
— Мне? — не понял он и тут же стиснул зубы, прищурил глаза.
Зеленоглазый опустил ее в душистую густоту травы, но она сразу же зашевелилась, встала, шатаясь от слабости, поняла, что время уже за полдень, что вокруг холмы и овраги, и выжженная степь рядом, пото…
— Я привыкаю, — ответил после долгой паузы Кай. — Почти привык уже. Хотя если бы не тот лоскут на спине, сейчас бы, наверное, выл бы и катался по полу.
— Не могу пробиться, — прошептала, наморщив лоб, Арма. — Не могу пробиться к его мыслям. Словно огромные жернова медленно движутся в его голове. Не могу.
— Здесь? — Арма оглянулась, поежилась. — Не возьмусь гадать.
— Да, — кивнул Кай. — Если останешься жив. Но, чтобы перебить всех тридцать человек, тебе придется задержаться здесь на месяц.
— Шувай! — крикнул Кай, да так, что разом вздрогнули и снова обернулись к путникам все головы за оградой. — Иди сюда, друг.
— Он очень силен, очень, — задумалась Илалиджа. — Конечно, правитель Пустоты много сильнее, но он не может ступить всей мощью на землю Салпы. Он часть Пустоты.
Он надорвал ворот рубахи, вытащил оттуда тонкую кожаную полоску.
— Лошадь украл! — донесся сверху крик старшины. — Сто плетей и три месяца подземелья!
— Мама сказала, что я должна уйти, — ответила Арма. — Она разговаривала со мной все мое детство и все мое детство учила меня всему, что я могла понять. А может быть, даже большему. Она сказала, куда …
— Пятки отбил из-за вас, озорников! — обиженно проворчал великан.
— Вот увидишь, — ответил Кай. — Поэтому тебе придется убить Косого и рассчитывать на встречу с разбойником в другом месте. Она будет скоро, не сомневайся. И имей в виду, что Сарлата привык нападать с…
— А тебе не будет противно? — спросил негромко.
— Яички! — захлопал огромными ладонями Шувай, хотя доставшиеся ему два яйца были для великана как два зернышка в наваристой каше.
Не сговариваясь, спутники обернулись. И Арма посмотрела назад, вдохнула запах сдобы и печеного мяса, вина и свежести. Взглянула на раскинувшуюся за спиной обильную землю. Впитала все еще доносящийся,…
— Ничего не было, — вдруг, захлебываясь, прошептала Теша. — Вовсе ничего. У нас в деревне с этим проще, там некогда вздыхать, каждый день ждешь… ждали нападения. Тетива от лука чуть ли не в кулаке вс…
— Ты сначала сделай свою работу, — кивнула на шов на уцелевшей руке Шалигая Илалиджа. — Вот доберемся до Храма Двенадцати, вскроешь послание от иши и прочитаешь: «Убей себя, мерзкий соглядатай Шалига…
— Да… — протянула Арма. — Как вы терпели друг друга последние дни?
— Кто? — тут же начал снимать с плеча корзину торговец.
— А Анду, случаем, не видно? — прищурился Тару.
— Запретная долина посылает их, — пробормотал Кай. — Запретная долина посылает палхов на нас. Впрочем, сейчас это к лучшему.
«Сумасшедший, — подумал Сарлата. — Но каменный нож, кажется, ему и в самом деле очень нужен. Не дам. Если сумею не дать. Убивать его придется. Точно, убивать. Или он меня».
— В седла будем садиться за границей города, — прошипел ему на ухо Меченый. — Копыта у лошадок подвязаны тряпьем, уходим на восток.
— Может, не надо нам туда, если туда никто не ходил? — усомнился Шалигай.
— Ничего, — проворчал Усанува. — Если я все правильно понимаю, то когда нас тут переломает да перебьет, да не останется в долине еще какой пришлой пакости, то заходи сюда еще раз, и будет на месте и …
— Не знаю, — сжался в комочек Шип. — Я маленький был, когда ездил с дедом. Не помню.
— Ничего, — поморщился мальчишка. — Когда лошадь ветра держит дорогу, ее спина не шелохнется. Держаться можно за гриву, а можно и вовсе не держаться, если не боишься, что ветер снесет.
— Вот я не пойму, красавица, — загремел, ссыпая камешки в кисет, Эша. — Вроде бы тянешь ты к себе что-то, сплетаешь, а сплетенного нет. Это как же так?
— Вот так, значит, — сплюнул Эша. — Ну что ты, Тару? Разогреешь отвара ягодного? Пора бы уж и нутро согреть, а то опять выкличет парнишка лошадок, и вновь будем половину дня трястись, ни до ветра ото…
— Что же твоя насторожь? — нахмурился Эша.
Все шестеро оказались на краю грота. Он был столь огромен, что довольно приличный дом, стоявший в глубине его, в полусотне шагов от пропасти, помещался в нем целиком, и сверху на него можно было бы п…
— Достойно восхищения, — стала серьезной незнакомка. — Нет большей гордости, чем гордость за собственных детей. Надеюсь, и у меня когда-нибудь будут дети.
Каждый шаг и свежий весенний ветер словно прибавляли Сарлате силы. Вот он скользнул вслед за Меченым под веревочным ограждением, вот миновал одну темную улочку, другую, удивляясь, как Меченый не спот…
— Десять, — тихо заметил Лилай. — Я вижу десятерых. Трое детей.
— Будем издалека, добрались на данной нам в прибрежной деревне лодке, о морских демонах ничего не слышали, а здесь потому, что хотим встречи с двумя старушками. Одну зовут Мури, другую Суваис.
— Обойдемся тем, что есть, — отрезал Кай. — Вперед.
Остановился в пяти шагах. Окинул взглядом. Улыбнулся. Кивнул хурнайскому поясу на ее бедрах. Сверкнул зеленым взглядом со странно расширенными зрачками.
— И что же? — не понял Течима. — Известняк слабый камень.
— Окорока, — странным, мертвенным голосом прохрипел Тару. — Бабские.
— Брось ныть, старик, — в очередной раз охнул, растирая бок, Эша. — Ты лучше прикинь, что я, главный колдун Гимы, ехал на этом сиуне несколько лиг и ничего не почувствовал!
— Они не служат, — всхлипнул Шип. — Они дружат. Ну, ты чего встал?
— Баранина на ребрышках, думаю, устроит всех? Да в разваристой каше! Сейчас будет и вино, и сыр, и хлеб! Дорогу в мой трактир отныне вы не забудете никогда!
— Хитра! — погрозил пальцем девчонке Тару.
— Много или немного, а еще десятка три на себя взяли, — согласился, протирая хиланский меч, Тарп. — Хотя конечно, повезло, что лучников у них нет.
— Что-то я пока не вижу конца пути, — признался Тару.
— Тридцать трупов, — вскоре доложил Шалигай. — Разбойников тридцать. А уж сколько в домах… В тех, что успели осмотреть, где по шесть, где по семь мертвых. Лошадей поймали двадцать. Остальные разбежал…
— Ну, — смахнул пот со лба зеленоглазый, — уже вечереет, вырвемся из этой ловушки — устроим привал. Главное — добраться до рощи. А теперь что было сил. Пошли!
— Из-за этого, что ли, лапани за Каем идут? — спросил Тару.
И, повинуясь его окрику, девочка вновь обратилась в крохотное чудовище, ужас Текана — поющее дитя со светлыми локонами на голове, в легком платье, на груди которого расплывалось кровавое пятно.
— Нет. — Он усмехнулся. — Пытаюсь разглядеть десятилетнюю девчонку с огромными синими глазами.
— Всех мыслей не прочитаешь, — заметила Арма.
— Я за всю жизнь столько не заработаю, — переводя дыхание, догнал спутников Шалигай. — Да, может быть, за границей Запретной долины это серебро обратится в прах. Но это еще один довод не уходить отсю…
Арма наклонилась. Кай тяжело, с хрипом дышал.
— Самое то, — довольно поднял послюнявленный палец Тарп.
— За Туварсой такой берег, — вдруг сказал, оглянувшись, Кай. — В десятке лиг и до самой границы Салпы. Но этот повыше будет. В нем в некоторых местах чуть ли не полтысячи локтей.
Паттар — второе название клана Крыла, обитавшего в городе Намеша и его окрестностях; имя сиуна клана.
— Я не знаю замысла двенадцати, — ответил Кай. — Но моя мать тысячи лет думала над тем, как освободиться из плена. Возрождалась в телах обычных людей Салпы и думала, возвращалась в узилище и думала. …
Мугаи — жители южных районов Гиблых земель, потомки беглых рабов и луззи; основные занятия — овцеводство, добыча полезных минералов.
— Минуту! — предупредил Кай и снял с плеча Тару приготовленную веревку. — Всем обвязаться. Последним пойдет Шувай. Затягивай на поясе. Следующий через пять шагов. Смотрите, кто за кем. Я иду первым, …
— Когда дождь начался, он рассвирепел, — вздохнула Теша. — Поднялся. Быстро поднялся, как взрослый человек. Ростом стал как взрослый. Я метнулась к нему, но он ударил меня ладонью, даже не ударил, а …
— Тогда кто наш враг? — поднял брови Течима. — Или врага вовсе нет? Есть только силки и ловушки?
Муриджан водрузил на стол тяжелый котел, попыхивающий паром, и засеменил к стойке за блюдами.
— Не было у него невесты, — сухо заметила Теша. — Он со мной впервые вкусил этого дела. И остальные… Хас и Хатуас тоже со мной.
Коридор раздался, и они оказались на открытом пространстве, огороженном выложенными кругом в несколько рядов соломенными снопами. На его дальнем краю, в сотне шагов стоял Арш. Увидев соперников, он б…
Их было двенадцать. По двое на каждого. Или как сложится. С обнаженными клинками замерли Мекиш, Тару, Лилай, Вериджа, Тарп, Хас, Хатуас, Кишт. Сжимали в кулаках копья Усанува и Тиджа. Гладил ладонью …
— Почему не сказал? — повернулся к хиланцу Кай.
— А ты хочешь, чтобы я ответил, что ждал тебя? — поинтересовался он.
Вот зеленоглазый качнулся, не отпрыгнул назад, чтобы вновь броситься в схватку с Аршем, как он проделывал до этого уже несколько десятков раз, а замер, припал на подсеченную в бедре ногу, и меч подня…
— Кессар! — хмыкнул Эша. — Сиун Хурная. Арма, у тебя хурнайская бляха на поясе! Как явить сиуна? Или он, не являясь, может нас уничтожить? Кай!
— И что же ты грустишь? — спросил Кай. — Западная дорога за дверями твоего трактира, я перед тобой, до завтрашнего утра целый вечер и целая ночь. Рано вешать нос, Муриджан.
Женщина за стойкой кивнула. Арма пригляделась к ней и подумала, что где-то уже встречала незнакомку. Но где и когда?
— Что будет, когда я завершу колдовство? — повторил вопрос Кай.
— Непиш, — окликнул проводника Кай. — Возьмешься проводить нас до поселка?
— Лами где? — озаботился Тарп отсутствием Усанувы.
После молчаливого ужина старуха показала гостям, где можно оправиться и облиться водой, и развела их по кельям, разместив Арму вместе с Тешей.
— А потом с ним появилась девочка, — продолжила Арма. — Маленькая девочка со звонким голосом.
— До долины не менее лиги еще, — прищурился, свесившись с обрыва, Шалигай. — Но дорожка дальше нормальная. В самом низу сквозь туман не разгляжу, но петляет, кособокая. Раза четыре по паре лиг наверн…
— С руками оторвут на подступах, — отозвался Шалигай. — Но лошадки-то не седланы? Объезжать их теперь, что ли?
Он спрыгнул с лошади, сунул ей в зубы кусок сухой лепешки, повел ее под уздцы. Животное всхрапывало, но шло.
— Нет у меня веры ей, — показал на Илалиджу Тарп.
— Ага, — сплюнул Эша, отставая и удаляясь в хвост отряда. — Море. Если мы еще пару недель попетляем так, чтобы идти все время на юг, да оказываться на севере, то в этой долине и для болота места не о…
— Обычный мугайский лук, — пожала она плечами. — Хороший мугайский лук.
— Они делятся, — прошелестела Теша. — Когда много маленьких деревенек, они делятся на банды по две дюжины. И грабят и убивают всех.
— Десять на десятерых, — вдруг подал голос Шип.
— Ну, все предугадать она не могла, — Кай подхватил Арму под локоть, поддержал ее, — но в лес на острове она советовала не заходить.
— Костер в этакой сухоте? — оглянулся Кай. — Где нет ни одной птицы, ни одной мыши, даже мухи нет ни одной? Да тут и костра не надо, искры достаточно и…
— Иногда, — ответил Кай. — Кстати, каменный нож, который теперь висит у меня на груди, однажды я тоже увидел во сне.
Эша — был полной противоположностью хиланцу. Складывался сам в себя, ничем не выделялся, ничего не пытался доказать, смотрел, слушал, нюхал, хихикал время от времени. Напоминал Тару жестами и голосом…
Это была странная схватка. Двенадцать воинов, вышедшие навстречу шести, были ловки и быстры, как и при жизни. Но глаза их были бесчувственны и не смотрели на противника. Под ноги Арме бросился серый …
— Хорошего мало, — согласился Тарп. — Но не пойму, чем тебе оно плохим показалось?
— Почем мне знать? — протянул, прищурившись, старый великан. — Дай его сюда, я проверю. Там и поговорим.
— Да хоть на плече, — отрезала Арма. — Главное, чтобы не жареной и не печеной.
— Я что-то не понял, — выдернул кинжал из ножен Эша. — Не сходить с дороги недостаточно? Сойти — значит, точно попасть в беду, а не сойти — вполне возможно?
— Сохранила, — удовлетворенно заметил зеленоглазый.
Малла стоял, зажав царапину на лице ладонью. Вот звякнул выпавший из его руки меч. Вот открытый глаз, наполненный ужасом, заволокло пеленой. Вторая рука опустилась, открыв стремительно чернеющее лицо…
— Я хоронила мать, — ответила Теша. — Она всю жизнь меня оберегала, учила, пестовала. И даже собственной смертью спасла мне жизнь. Я сделала так, как она просила. Привязала камень к ее груди, положил…
— Завидуешь? — прошелестела в ответ Теша, а потом вдруг заскулила, как пришибленная собака, согнулась, залилась слезами.
Кусатара замер на мгновение. Оглянулся на стену урагана, которая уже перегородила половину неба, взметнула волны много выше мачты жалкой лодчонки. Шагнул вперед, размахнулся и ударил топором по изобр…
Отряд остановился на отдых на противоположном краю котловины. Кишт, пряча от спутников заплаканное лицо, закладывал камнем могилу Тарпа. Никому он не позволил помогать ему. Сам копал яму, сам заворач…
— Так ветра же нет? — удивился, обливаясь потом, хиланец.
Лошадей в рядах действительно было немало, и, как заметила Арма, хороших лошадей. Но ни одну из них купить не удалось, они уже все были проданы. С каждым следующим отказом Кай мрачнел, пока у последн…
Зеленоглазый шагнул к своей лошади и выдернул из чехла ружье.
Арма посмотрела в сторону. Из придорожной, поднимающейся из зеленого месива осоки торчал сапог.
— Но если он хочет остановить Пагубы, — Арма чувствовала, что Теша кусает губы, — почему слуги Пустоты идут вместе с ним?
— Луккай, — Арма прихватила Кая за руку, протянула ему одеяло, — накрывай нас обоих.
— Это понятно, — кисло ответил Мекиш. — Тебе легче. Ты один, как отряд маллских лучников. Двадцать таких, как я. Когда умирать будешь, вспомни, что я бы на твоем месте умер бы уже раз двадцать.
— Я знаю, — подал голос Эша. — В книгах Гимы о нем говорится так: «Образ белесый и мутный, человечный, принимающий в ясный день вид выточенной из горного хрусталя линзы, искажением взгляда определяем…
— Насусара, Пустота тебя задери! — выругался Арш и пришпорил коня.
— И что же дальше? — Она расправила плечи. — Ты хочешь знать, готова ли к смерти я?
Ключник вздохнул с облегчением и затопал по лестнице, а Кай снял со стены факел и махнул рукой в сторону длинного коридора — сюда.
— Как ты выдержал и не убил его по дороге? — спросила Арма.
Сборы заняли остаток этого дня и весь следующий. В какой-то момент Арме стало казаться, что не она помощник зеленоглазого, а Тару, а она лишь хвостик старого охотника, который следует за ним всюду, и…
— Ну вот, — крякнул Эша. — Если правда, что после смерти где-то там и кто-то там спрашивает за все добрые дела, что мы успели совершить при жизни, то у тебя уже будет чем озаглавить пергамент оправда…
— Твоя девчонка снесла ему голову так, словно она была насажена на соломенное чучело, — заметила Илалиджа.
Уже в сумерках пришел старик, который представился отцом Вианы. Почему-то зло спросил, чем деревня может помочь незнакомцам, которые спасли их от нежданных разбойников. Кай отставил миску с вкусным к…
— Уши, — холодно бросил Меченый и в следующее мгновение поймал выкинутую вперед руку со стекляшкой, до странности легко переломил ее в локте и пресек жалобный вой жилистого точным ударом в висок его …
— Позже, — сунул камешки за пояс Эша. — Не до показов пока.
— Пусть уходит, — негромко бросил Кай. — Нужно, чтобы ушел.
Кай коснулся узорчатых воротин и распахнул их. Они разошлись с жалобным стоном, и этот звук был первым, который путники услышали в пропасти, потому как даже их шаги получались беззвучными.
— Вот! — снова примчался к столу трактирщик. — Вот вино. Сыр. А вот и кубки! Порадуйте свои животы и языки. Тьфу, пропасть, языки и животы! Очередность важна!
— Ты это, — свернул на живот суму, что висела у него на боку, Эша, — возьми вот этот тканый поясок да повяжи на лоб. Я-то и без него обойдусь, а тебе пригодится.
— Никого нет, — заметил, оглядываясь, Тару.
— Все, кто хотел меня найти, встречаются в Ледяном ущелье через пару недель, — заметил зеленоглазый. — А ты здесь…
— Сейчас я кое-что скажу тебе, приятель, только ты держи себя в руках. Нет, именно себя. А заточку, что у тебя в левом рукаве, оставь в покое. Я не собираюсь причинять тебе вреда. Пока не собираюсь. …
Мекиш втиснулся между Каем и разбойником и протянул последнему чучело красной белки с оскаленными черными зубами.
— Ну что же, — задумался Кай и вновь повернулся к спутнице: — Твое послание тоже зашито под кожу?
— А вот и не знаю, — сокрушенно развел руками Тару. — Раньше я на пустотников рассчитывал, они трое целой армии стоили, а теперь только Илалиджа осталась. Как она с мечом? Да и по-любому — баба.
Тарп ударил ногой по лежавшей возле одного из тел котомке, и монеты золотыми искрами полетели во все стороны.
— Не знаю, — пожала плечами Илалиджа. — Ты могла потерять что-то. Например, доброту, привязанность, слабость, любовь.
— Научишь, — строго заметил малла и погладил ладонью рукоять меча. — Я тоже тебя чему-нибудь научу, не пожалеешь.
— Так пусть сиуна развоплотит кто-то другой, — воскликнул Сиват. — Илалиджа!
— Пока еще, — кивнула Теша и шагнула к стене.
Неожиданно Меченый остановился, но не у выхода, а у одной из дверей. Присел, вытащил что-то из-за пояса, вставил в скважину, сделал одно движение, другое, придержал дверь и медленно, очень медленно п…
— Кажется, ребро сломано! — вздохнул зеленоглазый. — Ты представляешь, у этого парня кулак, что булыжник!
— Однако, — заметил Эша, — если ты забрал у Сарлаты этот нож только под этот случай, то я готов преклонить голову перед твоим даром предвидения!
— Кто-то, — ответила мать. — Иди через двор. Отец пусть заходит с улицы да бирку повернет. Как раз утренние посетители разойдутся.
— Раздери меня Пустота, — прошептал в ужасе Тару. — Оживают, что ли?
— Вот ноги, вот бедра, талия. Спина, грудь. А вот руки. Они сложены под грудью. А вот лицо. Это богиня моря. Ее можно открывать только в море. Поэтому она была затянута тканью. Я сняла ее, как мы отп…
— Сиун? — развел руками Тару и оглянулся назад, туда, где уже скрылась за кронами сосен крепость. — Так мы же ушли уже от него? Ты ж говорил, что мы перебить их должны?
— О! — восхитился Эша. — Меня сочли воином! Лестно. Семь — хорошее число. А сиунов, между тем, осталось три. И я надеюсь разглядеть каждого!
— Кай! — ударил в спину воплем чей-то хрипящий голос.
— Трое, — выдохнул Шалигай. — Жена, старики-родители. Трое детишек. Три дочки. Что с поселком, воевода?
Снова раздался грохот, и колонна лишилась еще одного куска мрамора.
— Ее больше нет. Знаешь, но я бы спустился и забрал наши мешки. Хотя боюсь, и вода и еда рассеялись вместе с мороком.
И снова изменился облик Шиттар. Теперь она стала прекрасной женщиной, еще более прекрасной, чем тогда, когда была проводницей Сарлаты.
— Сиун — слуга бога, — объяснил Кай. — Тень его. Отражение его силы. Ходячее заклинание. Окончательно победить его невозможно, но пока мы здесь, он столь же реален, как и любой из нас. И его всесилие…
— Ничего страшного, — придержал коня Меченый. — Крови нет, значит, все обойдется. Просто действие снадобья закончилось, теперь нужно лечиться по-настоящему. Но первый привал будет лиг через двадцать,…
— Не только, — не согласился Кай. — Я бы не плотно, но все же позавтракал.
Меченый вытянулся, поднялся на носках и коснулся донца ведра, качнул его, прислушался. Затем неслышно прыгнул, ухватился за канат над рукоятью ведра, повис на одной руке, извлек второй рукой откуда-т…
— Лес у нас особенный, — бубнил староста. — Нельзя в него заходить. Вовсе нельзя, а если нужда по дороге гонит, то нужно правила знать. Никак нельзя без провожатых. А зачем вам старухи понадобились-т…
— Не продержишься, — громко, очень громко прошептал Меченый. — Убьют тебя.
— Я ничего не знаю об этом хиланце, — наконец произнес вполголоса Кай. — И ты прав, послезавтра у нас будет пара дней на отдых. Но не для того, чтобы узнать хиланца. О нем всё узнаю там. В Запретной …
— Старушки, значит? — усмехнулась Илалиджа.
— У него сильные обереги, — заметила она.
Сарлата с трудом сглотнул, стиснул кулаки.
Лес впереди и впрямь светлел. Мелькающие мимо бегущих деревья стояли реже, хотя и продолжали сплетать своды над головой. Но именно в этих просветах и клубилась уже мгла.
— А ты думаешь, что тебя берут с собой в качестве жертвенного животного? — усмехнулась Арма. — Будет, не сомневайся. Насколько я успела понять зеленоглазого, он не упускает ничего.
— Вот второй дозор. — Кай придержал лошадь, показал на деревянную вышку, закрепленную между двумя высокими елями, последними мощными красавицами перед чащей недорослей. — Слева дорога, по которой мы …
Арма с досадой выдохнула, поднялась, но не подошла, села на своей постели, набросила одеяло на плечи, оперлась спиной о холодный камень стены.
— Да уж способнее ракушек, способнее, — уверил кусатара Кай. — Прибавим шагу. Деревня впереди.
— А вот это мы еще посмотрим, — прищурилась Илалиджа.
— Да, — задумался Кай, — детство у этой девчушки с пятном крови на платьице затянулось.
— Запретная долина хочет крови, — проговорил Кай. — Каждый шаг на ней должен быть омыт кровью, иначе она выбрасывает из своих пределов, выворачивает все пути наружу. Я это испытал на себе. Кровь длит…
— Тамаш, — проговорил Кай. — Я уж не знаю, что там случилось в пустотном мире, но он явно пошел против Пустоты. Этой Пагубы не должно было случиться. Тамаш ведет Арша. Я помню его. Тот, кто бросил в …
— А мне плевать, — ответил Кай и плюнул ему в лицо.
— Нет, — прогудел, вглядываясь в утреннюю мглу, Тиджа. — Мертвые были — мертвые и есть, только ногами топают. Крепко топают. Знать, сильная магия их ведет.
— Всей Салпе, — кивнул Кай. — От моря Ватар до оконечностей гор Северного Рога. От вершин Восточных Ребер до Западных. Текан, Дикий лес, Вольные земли, Холодные пески, Гиблые земли — все будет захвач…
— Другое дело, — кивнул Кай, не преминув добавить: — Хотя в первом предположении тоже что-то было. Что ты собираешься делать?
— Мелко, — махнул рукой на юг Тарп. — Я тут на пробу отошел на половину лиги, глубже десятка локтей нигде не нашел места. Дорогу видно сквозь воду. И дно чистое, незаиленное.
— Я не понял, — часть каменной кучи зашевелилась, в сторону откатилась довольно увесистая глыба из скрепленных раствором камней, и за ней появилась растрепанная, вымазанная кровью и присыпанная пылью…
Мальчишка сидел над трупом столь же рыжего ширококостного старика, который, судя по торчащей в груди стреле, встретил смерть лицом к лицу. В руке у старика был топор.
— Мое имя вам ничего не скажет, — не торопясь, начала незнакомка. — И знать вам про меня ничего не нужно, кроме того, что я ищу человека, которому я обязана и который в небольшой степени обязан и мне.
— Вот они, ребятки, — пробормотал Тару. — Однако хорошо, что не с копьями.
— Всей правды не говорит никто, — заметила Илалиджа, наклонилась к останкам Шалигая и подняла рулончик пергамента. — Читай, зеленоглазый.
— Сколько нужно, — ответил Кай. — С вечера и до утра. И каждый день.
— Ближе не стоит. Чтобы стрелы не портить.
— Трактир, — объяснила Илалиджа. — Тот самый, в котором мы и с тобой встретились. Не узнал?
— Вот вам, вот вам, вот вам! — утробно повторял, работая молотом, Шувай.
— Пятнадцать лет, — отрезала Арма. — Надо его смазать твоей мазью, давай ее сюда.
— Часто ли бывают шторма, которых не ждешь? — схватил зеленоглазый девушку за плечо.
Арма, которая видела уже многое, замерла. Телега была нагружена обрубками человеческих ног. Вырубленные от колена почти до пояса, они лежали окровавленной грудой.
— Не удивляйся, синеглазка, — повернулась она к Арме и улыбнулась. — Там — не удивляйся.
— Нет тут волков, — покачал головой Кай и посмотрел на Арму. — На ходу насторожь можешь раскидывать?
«Вот и бывшая опасность», — подумал Сарлата и посмотрел на Меченого. Он не мог разглядеть черт лица проводника, видел только силуэт, но ему показалось, что тот недоумевает.
— Вот как? — помрачнела Илалиджа. — Далеко ты забрался, парень. Или вел тебя кто, или сам… очень любопытный.
— Вот уж не знал, что бродяга, выпросивший пирожок, вор! — восхищенно захлопал глазами трактирщик. — Как твое имя, зеленоглазый?
— Тарп! — вскричал Кишт и начал прорубаться, рваться вперед к телу своего командира.
И Мекиш снова принялся отбивать удары Косого, пока после очередного кувырка не наградил того порезом и на другой ноге, хотя и сам получил царапину на скуле.
— Что с тобой? — уже тише повторила Теша, размазала по щекам накатившие слезы. — Что это ты грохнулась-то? Еще и вывернулась, затылком приложилась. Не в себе, что ли?
— Ну, здравствуй, внучок, — показала в ухмылке белые, чуть заостренные зубы первая бабка, засвистела, заскрипела странным голосом, словно через деревянную дудку с щелями его выдувала. — Где ж ты проп…
— Найдутся, — сказала Арма. — Но как ты узнаешь путь? Не будет ветра, солнце сядет. Как?
— Кто — они? — спросил Тару. — Те, что говорят?
— Послушай, — она понизила голос, — а тебе очень больно?
— Все живые знакомцы мои — здесь, — объявила Теша. — И других не предвидится. Деревни моей нет. Парней моих нет. Ни одного.
— А по мне, так мудро, — улыбнулась Илалиджа.
— Я его встретил, — ответил Кай. И добавил в ответ на ее недоуменный взгляд: — Он еще молод. Ему всего пятнадцать лет.
— Не гадай, — строго сказал Наршам. — Развеивается морок — иди сквозь. Не развеивается — прорубайся. Ты?
— Откуда будете, как добрались, за каким морским демоном вас принесло?
— Пойдем за Ишхамай, — предложила Илалиджа. — Если она заодно с Шиттар, значит, мы найдем обеих.
— Яда не могло быть в этом вине? — спросила Арма Кая, принюхиваясь к аромату пирога, когда деревня осталась позади, и даже Шувай спустил с плеч детвору, которая помчалась обратно в деревню, сверкая п…
Заметив лодку, детвора с визгом бросилась в сторону деревни, а в дверях сарайчика появился смуглый селянин в портах и замызганном фартуке. Лодка ткнулась в берег, зацепиться на котором было не за что…
— Ветер закруживается, — поднял голову к небу Усанува. — Гарь со всех сторон. Пламя подбирается к нам. Медленно, но неуклонно.
Над желтой пустыней под желтым небом вставали смерчи. Горячий воздух стелился над солончаками, дрожал и размывал горизонт. Путники лежали под тентом и пытались спать, но картины, что открывались им, …
— Многовато приключений для одного дня, — заметил Эша, затягивая шнуровку на сапогах. — Мне уже кажется, что Мекиш погиб не сегодня с утра, а неделю назад.
— Неплохой светильник, — заметил Кай, лежа на животе в жалком убежище. — Сил только требует, пожалуй. Вымотаешься. Или ты, наверное, хочешь, чтобы я нес тебя дальше на руках?
— Дай мне его, — попросил Кай. — Ненадолго. А ты, Эша, готовь веревки. Ведь веревка Тару у тебя в мешке?
Он помолчал, потом выудил из мешка за спиной выделанный из телячьей кожи и покрытый причудливой вязью кисет, убрал в него нож и повесил его на шею.
— Нет, — успокоил его Кай. — Но нужно будет проверить, есть ли внизу продолжение дороги. По гребню мы прошли две лиги. Сейчас начинается спуск в ту же сторону. Возможно, тропа будет поворачивать, уве…
— Было бы интересно заглянуть, — согласился Тарп и ударил по плечу приунывшего Кишта. — Не вешай нос, парень. Пользуйся возможностью посетить крепость, которой на земле Текана больше нет. То, что теп…
— Сначала на степной торг, потом на дальние хутора, а потом в бездну ветров, — отчеканил мальчишка. — Но за бездной ветров опять степь, куда никто не ходил. И дороги там больше нет. А дальше я не зна…
— Нет еще, — закричала она в ответ. — Но будет шторм. Ночью будет шторм. Не должно быть, но будет.
— Деревня в пяти лигах, но дорога идет вдоль реки. Наверное, делает крюк. Должен быть мост или брод.
— Пустота не может вселиться, — усмехнулась Илалиджа. — Или ты, Эша, — она повернулась к старику, — можешь вселиться в кого-то? Разве только околдовать. Пустота может дать силы, принять!
— Отстань от меня, — отмахнулся Течима. — Еще не хватало спорить с малла.
— Не очень. Я скажу, как мы доберемся до моего предела. Это все?
— Не будет там никаких ворот, — сказал Кай. — А вот колонн будет много. Стоит Храм на множестве колонн, каждая из которых принесена двенадцатью из самых главных храмов со всех концов этого мира и из …
— Завтра что-то случится. Я чувствую. Побуду рядом с тобой. Так тебе будет легче меня охранять.
Стражники наверху довольно загудели. А с той стороны, где стояли древние, вытащенные из нижних ярусов скамьи, раздался возмущенный рев, и на свет вывалился верзила Бешеный, покровитель жилистого. Вер…
Он договорил и вновь посмотрел на Арму. Посмотрел так, как смотрел всегда. Посмотрел так, словно хотел разглядеть в бывалой путнице виденную уже много лет назад синеглазую девчонку. Арма закрыла глаз…
— Я вижу, — продолжила она. — У тебя зрачки такие, словно ночь вокруг. Тебя мучит боль?
— А если Кир Харти одолеет Арша? — спросил Кай.
— Почему Наршам послал воинов, а не приказал убить нас в поселке?
— Да, — теперь уже кивнула Истанза, развернулась и ушла.
— С чего ты это взял? — не поняла Илалиджа.
— Надеюсь, что мы зашли для этого слишком далеко, — сказал Кай. — Да и крови уже пролито достаточно. Не смоешь просто так, не развеешь.
— Теперь отступаем к стене дома, — приказал Кай. — Тарп, ты идешь первым, вытяни руку перед собой. Еще два десятка шагов, и мы на месте.
Парень кивнул, громыхнул ведрами и вышел на задний двор, а уже оттуда выскочил в узкий проулок, в котором еще лежал в тени лед, перемахнул через низкую каменную ограду, вылетел на площадь перед крепо…
— Рад видеть вас. — Кай сначала обнялся с кусатара, потом похлопал по ноге печального лами. — Не время предаваться скорби. Что за девчонка?
— Арма, Илалиджа, — позвал Кай. — Ты тоже, Эша. Прогуляемся немного.
— Да уж за пять лиг точно, — откликнулся Эша. — Думаю, что до старушек осталось не более получаса ходу.
— Попробую, — неуверенно пробормотал старик. — Разведу, добавлю кое-чего. Только ведь в сон по-разному клонить может. Если тебя треснут дубиной по башке, то моя настойка не поможет. А если магия кака…
— То же самое и с расстояниями, — кивнул Кай. — Можно зайти в долину у Ледного ущелья, а оказаться здесь. И наоборот. Но главное — там, внизу, иногда говорят, что до Анды не одна тысяча лиг. А иногда…
— Что-то с аппетитом случилось, — мрачно бросил Эша. — Вот в трактире у Муриджана я бы перекусил. Там мертвечины поменьше.
— Если двенадцать сиунов будут повержены, тогда, с учетом мощи вошедших на землю Салпы воинств Пустоты, Тамаш сможет позволить себе явиться в Запретную долину и остановить тебя, — выговорила Илалиджа.
— Я понял, — кивнул Кай и подал лошадь вперед.
— Нет, — не согласился Эша. — Игра разная бывает. Вот я по молодости на хиланской ярмарке бросал кости и бросал, признаюсь вам, не всегда честно. Так вот, будь чуть помедленнее, не было бы меня сейча…
— Уйми дрожь, — с презрением прогудел Вериджа. — Или смотритель Пустоты стоит за твоим плечом?
Запретная долина — местность, расположенная в центре Салпы между хребтами Северной и Южной Челюсти.
— Всегда все гибнут по очередности, — с укоризной посмотрел на Усануву Эша. — Только очередность выясняется уже после смерти. А ты бы, вместо того чтобы глаза пучить, посмеялся бы и назло всякому выж…
— Не только, — задумался Кай. — Раньше мне это казалось, а тогда в трактире я в этом уверился. Он единственный из всех обитателей долины, кто меня помнит.
— А что, — стянул с головы колпак и вытер вспотевший лоб Эша, — другие расклады даже не рассматриваются?
— Да, ухаживают, — перевел взгляд с хиланца на Арму Кай. — Но с разговорами лучше обождать. Через полчаса мы остановимся вон у той рощи. — Кай махнул рукой вперед. — Там и поговорим.
— Хорошо, если так, — как ребенок расхохотался Тару. — А ведь лечу я, Эша. Точно лечу!
— Арма, — с трудом разобрал хиланские буквицы стражник. — Зачинная?
— Да, — твердо сказала Арма и тут же вопросительно посмотрела на Кая. Тот молча ел.
Кай стоял тут же и всматривался в продолжающуюся за котловиной равнину.
— И все-таки морок это такая штука… — усомнился Эша. — Неужели мы бы не почувствовали границу?
— Поджариться, — процедила сквозь зубы Арма и скрестила оба клинка — желтый и серый — возле источающего свет ножа.
— Кого ловят — поймали уже, — вздохнула Истанза. — Только присматриваются, как ухватить покрепче, да заставить прогуляться подальше, да нагнуться, как нужда настанет. Только так и не иначе. И вот еще…
Мальчишка показался Арме маленьким старичком. Когда Теша подняла его и отнесла в сторону от мертвого тела, он тут же попросил опустить его на ноги, и превратился именно в старичка. Или начал старател…
— Точно, — хмыкнул малла. — Я здорово струхнул тогда. От завтрака до обеда зеленоглазый почти что бороду отрастил!
— А тебе какая разница? — спросил Меченый и после недолгого молчания добавил: — Я тогда был еще ребенком. Почти пятнадцать лет прошло с Пагубы.
— Туда еще и не забраться, — добавил, бурча что-то про себя, Эша. — Пытались некоторые, да никто не преуспел. К тому же ужас.
— Как сказать, — ухмыльнулась Илалиджа. — Можно ведь за полог вместе с ребенком отойти, а можно пожить еще, да так, словно он и не рождался вовсе. Ну что, подруга, жизнь?
— Ты же сказал, что опасность наверху? — спросил Сарлата.
— Еще непонятно? — скривился Сиват. — Ишхамай!
— Каем так Каем, — задумался воевода. — А я как был Тарпом, так им и остался. Только не воевода уже. Нет пока воеводы в Хилане. Не было, когда я уходил.
— Что ты хочешь там увидеть? — обеспокоился Эша, который старался больше приглядывать не за дорогой, а за зеленоглазым, словно именно от него исходила опасность.
— Да, — кивнул Кай. — Черный. Как и всё здесь. Старики собирали смолу на этих камнях. Меток дальше нет. Я, пожалуй, наберу немного.
— Зато камня предостаточно, — заметил Кай. — Знаешь, что мы должны будем сделать?
— Хватит болтать, — оборвал Тиджу Вериджа, которому кроме орлиного облика Запретная долина подкинула по локтю длины рук и столько же ширины в кости, почти сравняв воина ростом с Шуваем. — Береги силы…
— Это зал, в котором я учился фехтованию, — объяснил Кай. — В спальне сейчас куча мамок и теток, да и не рискнул бы я располагаться в спальне.
— А вот это вряд ли, — сказал Кай. — Но дальше первым иду я. И только я.
— А вот и наш Шипантахи, — воскликнул Тару.
Он был жив. Невероятно, но Кай был жив, хотя и находился в глубоком обмороке. Когда Арма докопалась до его головы и, приложив пальцы к шее, зарыдала с криком — «жив», Илалиджа удивленно подняла брови…
— Снаружи избытком посудинка полнится, а изнутри только ветер свищет. Суженого я ищу.
Илалиджа улыбнулась и ушла. Хорошо улыбнулась, но Арма видела другую ее улыбку, которая мелькнула на лице пустотницы одновременно с отпущенной тетивой. То была улыбка чудовища.
— А как их надо убивать? — не понял Тиджа. — Травить? Колоть? Рубить? Как?
— Больше, — кивнул Кай и посмотрел на Тарпа, который сидел напротив. — Со мной восемь испытанных воинов. Было — тринадцать.
— Понял, — кивнул рыбак, поклонился, развернулся и скрылся в сумраке.
— Увидишь, — твердо сказал Меченый и ушел, чтобы возвращаться к Сарлате каждую ночь и прислушиваться к звукам подземелья.
На стенах каменного закутка слабо мерцали липучие грибы. Есть их было нельзя, но привыкшим к темноте глазам мерцания хватало, чтобы видеть. Хотя, по слухам, некоторые из обитателей подземелий вовсе о…
— Почему остров Заячий, отец? — спросил Тарп. — Там много зайцев, что ли?
— Сражаться, — облизала губы Теша и крутанула над головой копье Тиджи.
— А сам почему не боишься? — спросила она, скашивая взгляд со шрама на лбу, с зеленых глаз на широкие плечи и на мелькающий в воде шрам на груди в виде отпечатка или тавро.
— А ты хорошо прятался, Ариджа, — прогремел еще один незнакомый голос. — Вот уж не думал, что ты еще жив. Не ты ли когда-то хотел занять мое место? Выбрал служение правителю? Зарылся в землю и ждал с…
— Уверен, — твердо сказала Арма. И добавила: — И я надеюсь, что он не ошибается.
— Не пропустили бы, — согласился Кай. — Мы бы все равно прошли, но я не хотел никого убивать. Хотя дозорных, наверное, пришлось бы.
— Я доберусь до Анды, даже если буду пылать в пламени, — твердо сказал Кай.
— Обожду и вырывать и мазать, — процедил сквозь зубы Кай. — Зачем вы уничтожили деревню? Чтобы показать мне свою силу?
— Нет уж, — серьезно сказала Теша, убирая монету в кошель. — Перекусить я перекушу. Но возвращаться не стану. Трактир Муриджана мы не минуем, даже если не будем возвращаться.
— Что тебе заплатить за вино? — спросил Кай.
Арма обернулась. Там, откуда они шли, куда вела вытоптанная в сухой траве тропа, начала подниматься стена дыма.
— Начали! — зарычал Кай. И тут же послышались глухие удары.
— И ты по-прежнему думаешь, что сиуны не управляются пленниками Храма Двенадцати Престолов? — прищурился Эша.
Река действительно текла между холмами, шевелила темные ленты речной травы, закручивалась омутами, распускала круги от рыбьих всплесков. Только вот, помня болотное чудовище, к воде никто подойти не р…
— И что же? — не понял Течима. — Ты говорил, что нам придется добираться до Анды много дней. Много дней и много препятствий, которые будут преграждать нам путь. Ведь так?
— Не знаю, — покачал головой Кай. — Но я сделаю то, что должен. Именно потому, что могу сделать это.
— Лошадь — знак клана Асвы — знак города Гиены, — объяснил Кай. — А сиуны все являются в виде людей. По крайней мере, об этом я оракула тоже спрашивал. Хотя… Как Паттар когда-то был богом полета, сво…
— Думаю над этим, — пробормотал Кай. — Пока что все они хотели приглядеться к нам вблизи. Или ты думаешь, что они способны учиться? Вряд ли кто-то добирался так далеко, как зашли мы. Я склонен верить…
— Вне этого упокоища начинается ночь, — уверил Илалиджу Кай.
— Мало ли, — он оглянулся, — вдруг опасные твари водятся в воде?
— Взяли мерзавца, а сами никого не потеряли. Всегда бы так! Тиджиз, переломить его посередине спины! Это ж надо такое представление устроить? Эх, вот если бы я знал да смотрел бы повнимательнее…
Едва круг был завершен, старец бросился в его центр, раскидал в стороны мешки и с размаху, падая, вонзил в сухую землю диковинный кинжал.
— И что это все значит? — спросил Кай Арму.
— Смотреть по сторонам! — повысил голос Кай.
— Чем он-то тебя заинтересовал? — спросила Арма. — Тем, что украл у тебя нож?
— По молодости случалось, — поскучнел Эша. — И не всегда это бывало глупостью. Но только в сильном подпитии.
Малла — тати, исконные жители Вольных земель, строящие жилье под корнями больших деревьев или в дуплах.
— Из других миров? — скривилась в темноте Теша. — Если другие миры лепятся так же, как твой Харкис, зеленоглазый, то за колоннами далеко ходить не надо было.
— Когда я покидал город, уже не Тупи правила в нем. Я даже не знаю, жива ли она еще.
— Может, ты и Сарлату мне в укор поставишь? — скривился старик.
— А ты, Мекиш, так вовсе крошка, — гыкнул из-под деревянного шлема Шувай.
— Дело говорит девочка, — расплылся в улыбке Эша.
— Твое право, — развела руками Илалиджа. — Если раздатчики сборщице не откажут.
Стрела вошла в левый бок мугайки. Чудом проскочила меж ребер и меж ребер же под грудью вышла. На наконечнике застряли окровавленные жгуты сосудов или чего-то еще, выдранного из тела. Мугайка хрипела …
— Никто не может сказать, как это происходит, — ответил Лилай. — Клан Смерти — клан Хара. Хара, по преданиям, бог ненависти и смерти и одновременно бог безупречности. Воины Хара верят, что он каждому…
— Где? — не понял лами, задрал подбородок, и в это самое мгновение осы атаковали его глаза.
— На дороге присядешь, — успокоил старика Кай. — Отойдем вперед, подсматривать не станем.
— Подожди. — Кай нахмурился. — А зачем твои соплеменники ходили в бездну ветров? И откуда они знают про степь, в которую никто не ходил?
— Если бы от нее еще и путь прояснялся, — остановился на краю земли Кай.
— Это еще почему же? — подбоченился старец.
— Теперь доберется, — твердо кивнул Эша. — Все лето впереди.
Поднявшись на гребень холма, спутники не сразу пошли к открывшемуся в распадке десятку больших домов. Сначала окинули взглядом равнину, которая продолжалась к западу и востоку. Приметили, что дорога …
— Ты насчет того, что выберемся из нее или положат нас там всех? — осторожно поинтересовался Эша.
— Чем нам может грозить сиун Асвы? — спросила Арма. — Он вроде бы и в самом деле является обычно в виде лошади?
— Однако я и так не сомневаюсь, что спущусь, — неуверенно заявил побледневший Шувай. — Меня заботят последние пять локтей спуска. В тех, что будут до них, во всех ста тридцати пяти локтях я не сомнев…
— Сейчас, — заторопился Шалигай, рванул ворот, потянул через голову пучок ожерелий с камнями, деревяшками и раковинами. — Иша поручил мне охранять, сберегать тебя, Кай, запоминать все и зачитать его …
— Понятно, — ухмыльнулся Тару. — Ты ведь здесь почти уже местный житель!
— Так, может, в этот раз палхи их подмяли? — спросила Арма.
— Быстро, — согласился Кай. — К счастью, здесь мы с ними разминулись, но отряд людоедов был не слишком большим. Думаю, что пара десятков тати. Ушли они по проселку.
— И куда делись горы? — прогудел Шувай. — Горы — это не какой-нибудь трактир, лопни мои глаза!
— А ты понесешь после этого меня на руках? — еще тише спросила она. — Как тогда?
— И жива и мертва, — кивнул Муриджан. — Но у нее есть основания обижаться на меня, есть. Даже ребенок-монстр — это прежде всего ребенок.
— Куда вы собрались? — недоуменно воскликнул Сарлата, глядя, как Кай отводит лошадь за башню. — Вход в верхнее ущелье только с долины. Уже лет десять, как камнепадом засыпало выход к перевалу.
— Выброси все, что вниз тянет, что нутро точит, — вздыхал старик. — Что глаз застит, печень давит, голову забирает, сердце томит. Выброси и поймешь.
Непиш стоял на краю деревни, стоял со сдернутым с пояса старым топором, но прежде, чем увидеть деревню за молодым сосняком, путники почувствовали запах дыма, а затем и сами замерли в ужасе за спиной …
— Ну как же, — вздохнул старик. — Осталось три сиуна, и нас… пока еще шесть.
— Надеюсь стать последним, — сказал зеленоглазый. — Все зависит от того, когда явится сиун.
— Долго ждать придется, — с сомнением прогудел охотник. — Ты не забывай, приятель, тебе еще бухту веревки тащить на себе!
— Почему именно этим ножом? — спросила Арма.
— Уже ничем, — опустил плечи мальчишка. И сказал через минуту, всхлипывая: — Наверное, нужно похоронить убитых.
— Бояться следует каждого, — ответила Арма.
— Возьми белку, — приказал ему Сарлата и добавил: — Завтра утром убьешь этого дятла, тьфу, дупловника. Мнится мне, ты недорезал его деревню в свое время, доделаешь работу.
— Ты думаешь, что у меня богатый опыт? — процедил сквозь зубы Кай. — Сам видел, всегда сиун являлся. Хотя бы для того, чтобы запечатлеть гибель наглецов.
— А вот с этим бы я поспорил, — прошептал Кай.
— Он непрогляден для меня, — ответила незнакомка. — И это тоже важно. Очень. Простите меня за излишнюю болтливость. Редко удается поговорить с теми, кому можно довериться. Прощайте.
— Не быстро пока, — с тревогой заметил Эша. — Далеко. У самого горизонта. Да и ветра почти нет. От ветра зависит. Если ветер сильный, пламя так летит, что никакой всадник не уйдет от степного пожара.
— Ты бы лучше не о молодках мечтал, — хмурился Тару, — а головой вокруг крутил. Смотри! Трава такая, что стаю волков скроет, не приметишь.
Арма метнулась вперед вслед за Каем, взлетела на гребень и увидела сразу все: и безбрежное и невыразимо прекрасное огромное зеркало воды, и белый песчаный берег, и растянутые на кольях сети в четверт…
— Что ж получается, — закрыл глаза Кай, — спешить нам надо, выходит?
— Ты это Мекишу бы сказал, — в сердцах сплюнул Эша.
— Господин Харти! — склонил было перед Каем голову стражник, но не выдержал и заключил его в объятия. — Прости уж меня, господин Харти! Тут такое творится. Тебя давно не было, но мы ждали. Ждали и ве…
— Так их что, оракул послал? — оторопел Тару. — Это что значит-то?
— На нас? — оторопел Тару. — И что же здесь лучшего?
— Я не понял! — пролепетал Мекиш. — Он сказал про мертвых воинов? Это что еще за мертвые воины? Или мы не в Запретной долине, а в Пустоте?
— Не знаю. — Он пожал плечами. — Мало что знаю, скоро предел, дальше которого я не ходил. Но думаю, что придумать подобное способен был каждый, но по настроению — только твоя мать. Точнее, сиун твоей…
— А если не сдохну? Мне пять месяцев осталось. Протяну как-нибудь. Лето скоро. Потеплеет немного, выдержу.
— Так ты тоже читаешь чужие мысли? — грустно скривился Харк.
— Не надо ничего покупать, — замотал головой Шип. — Надо только позвать. Шалли приведет табун.
Скалы расступились через половину лиги. Впереди, над снежными бликами вершин блеснуло солнце. Арма невольно зажмурилась, а когда пригляделась, не сдержала вздоха. Уютная долина шириной едва ли не с т…
— Эта женщина — сиун Хиссы, — сказал Кай, опуская ружье. — Но она еще не явила себя. Не ходи за мной. Смотри за ней. Запомни, сиун Хиссы — солнечный свет. Пока она не стала им, убивать ее бесполезно.…
— Береги меня, — ответила Арма, — и меч сбережется.
— И теперь крепкий, — бормотал Мекиш. — Только когда лавина с гор идет, ей все равно, какой ты, крепкий или гибкий. И большой или мелкий, тоже все равно.
Она скинула капюшон и уставилась в глаза Харку.
— Да что ты городишь? — не выдержала Арма. — А так она его не потеряет?
— Насусара, брось его, уходим, — крикнул уже издалека Арш.
— Может быть, и по камню, — задумался Кай. — А может быть, увидел селянина или селянку да бросил в него топором. Но не попал.
— А как? — перебросил из руки в руку дротик Усанува.
Отмерив не менее пяти десятков лиг, упустив сменившийся вечерним сумерком полдень, отряд вылетел на степной торг — круглую площадь, вытоптанную до твердой земли и окруженную двумя рядами шатров и пал…