Все цитаты из книги «Рука Оберона»
— Я даже не знал о существовании такой Карты, пока не увидел эту, — произнес он.
Тут я вспомнил об Эрике, когда он лежал, умирая, на Колвире. Он сказал, что как ни сильно он ненавидел меня, свое предсмертное проклятие он прибережет для врагов Амбера.
— Ты был прав, — промолвил он. — Бранд появился тут всего лишь минуту назад. Я не уверен, как он попал сюда. Он вышел слева, вон там, — показал он. — С минуту он смотрел на меня, а затем повернулся к…
— Я лишь недавно узнал, как подойти к этому делу.
— Понятно. Я и не знал, что ты знаешь об этом месте.
Мы находились на нижнем этаже дворца Амбера в той гостиной, куда мы все перешли в вечер возвращения Бранда.
Дверь я открыл как можно тише. Комната, в которую она вела, была пустой, маленькой безоконной гостиной, слабо освещенной все еще тлеющими углями в ее единственном очаге. Стены комнаты были из камня и…
— У меня только что возникла одна мысль. Это слишком сложно, чтобы вникать в детали, если ты хочешь ехать. Вреда от этого, однако, никакого не будет.
Спустя несколько мгновений возник контакт.
Когда я добрался до северного конца Лабиринта и до виража, ведущего назад, до меня вдруг дошло, что я собирался делать.
— Уничтожь Лабиринт, и мы уничтожим Амбер и все Отражения в полярном порядке вокруг него. Дай мне позволение уничтожить себя в середине Лабиринта, и мы начисто сотрем его. Дай мне позволение, давши м…
— Я тоже так считаю, — согласился я. — А теперь забудь про эту первую часть, но проведи вторую на шаг дальше в случае Бенедикта.
— Бранд не вытаскивал тебя из-под обломков. Ты сам выбрался. Он ждал поблизости, чтобы удостовериться, что ты погиб, а ты всплыл и сумел выбраться на берег. Он спустился вниз и изучал твое состояние,…
Я решил уберечь себя и коня от лишнего напряжения, проехав дальше до лучшего начала. Ведь не произошло ничего настояще угрожающего для меня. Птица могла быть просто диким охотником.
Я взгромоздился на коня, нагнулся и, подняв Фиону, посадил ее перед собой.
Единственный свет в доме горел в гостиной, справа. Я обошел кругом с левой стороны дома к заднему двору.
Я прошелся взглядом по тому, что осталось от кучи, затем принес грабли и принялся разгребать ее. Я разбил каждый ком и разрыхлил его по земле, проводя по нему зубьями. Через некоторое время Билл уста…
Мы направились обратно к дороге и поехали по ней, продолжая ехать дальше после того, как миновали мой дом. Если бы я не предоставил Биллу действовать и продать мой дом, куча компоста по-прежнему была…
Я поднял руку, прося его помолчать, и уделил все свое внимание Жерару. Он стоял в тени у яркого начала Лабиринта, опираясь на свой большой меч.
С шумливой фигуры сверху спустилась воронка — яркая, сверкающая, поющая и теперь необыкновенно быстрая. Она коснулась вставшего на дыбы коня, и на мгновение его контуры до крайности расширились, стан…
У него было лицо юноши с пробитой Карты, надо ртом пролегали складки, общая усталость в выражениях глаз и в положении челюстей, не отраженные на Карте.
Я посмотрел, затем вновь взглянул на Карту и понял, что он имел в виду.
Ее пальцы через секунду нашли яблоко. Она вернулась на диван.
Бранд возражал против этого, страшась могущества этих сил, и в результате был отвергнут Блейзом и Фионой. Тогда, преследуемый всеми, он попытался полностью опрокинуть равновесие сил, совершив путешес…
Запах озона, когда мы достигли этого места и проносимся через него, достигает моих ноздрей. Дождь вдруг отгорожен, а ветер направляется в обход.
Вскоре после этого идиллическое существование нашего брата Рэндома в Тексорами было прервано, когда Бранд сумел отправить ему сообщение, минуя нормальные семейные каналы — то есть Карты — прося об ос…
Части, которые, казалось, должны сложиться, если только применить нужное встряхивание, верчение или подталкивание, сейчас встряхивались, вертелись и подталкивались чуть ли не по своей собственной вол…
— Не сейчас, — буркнул я. — Давай сбережем что-нибудь для нашей будущей встречи. Ее ждать не так уж и долго.
Тут я испытал ощущение прохлады, словно кто-то играл с моей Картой, думая обо мне.
— Бранд, — предупредил его Бенедикт, — не пробуй этого.
— Нет, я этого не думаю, — затем он добавил: — Ладно, проходи.
Беглый огонь в небе. Гром стряхивает капли дождя.
Это было все равно, что шагать по полю электрической ржи.
— Я пытался дозваться тебя раньше, — заметил он. — Бранд, я думаю, тоже. Но не могу сказать наверняка.
У меня голова пошла кругом от того, что подразумевала только что брошенная им целая пригоршня сведений. Я не мог сказать, буквально ли он говорил или метафорически, или просто делился параноидальными…
Я услышал, как она напевает мотив: «Баллады о бороздящих воды», песню великого торгового флота Амбера. Амбер не был знаменит своим производством, да и сельское хозяйство не было нашей сильной стороно…
Я пустил своего коня в галоп, и деревья по обеим сторонам замелькали, сливаясь в единую массу. Тропа здесь была прямой и ровной. Этим мы и воспользовались.
Поворот налево и вверх по холму. Земля коричневая, желтая и вновь коричневая. Деревья приземистые, растущие поодаль друг от друга. Между ними колышется на прохладе и поднимающемся ветерке трава.
Я помог ему подняться на ноги. Затем мы оба уселись на камень.
— Все, что я знаю, это то, что в его группе произошла какая-то ссора. Деталей я не знаю. По каким-то причинам Блейз и Фиона боялись убить его и боялись оставить на свободе. Когда мы освободили его из…
— Ему было крайне неприятно видеть, как зря пропадает хороший компост, — сообщил Билл, — поэтому он погрузил кучу в свой «пикап» всего лишь позавчера и забрал на свою ферму. Он свалил ее на участке, …
Он стоял теперь, окостенев, словно вдруг превратился в статую.
Постояв так с минуту, он повернулся и медленно подошел к нам.
— Как ты приступишь к ремонту Лабиринта? — поинтересовался Ганелон.
— А теперь посмотри на меня! — приказал он.
Бенедикт оставался замершим, державшим его на высокой, неподвижной человеческой виселице.
Я свернул на его подъездной путь и оставил Барабана у него на заднем дворе.
— Искаженное, — допустил я, — но может быть, вполне оправданное, если я понимаю, к чему ты клонишь.
— Слишком детальное построение из догадок, — возразил я.
— Корвин, я действительно думаю, что Бенедикту следует об этом знать. Если это правда, то ты должен скорее дать ему шанс подготовиться, чем позволить ему неожиданно открыть это. Вы такая неплодовитая…
Хотел бы я знать, что сделал бы Бенедикт, если бы нас присутствовало только трое. У меня было такое чувство, что он ждал бы и вмешался бы только в самый последний момент, чтобы помешать Жерару убить …
— В первый раз с начала до конца, — подтвердила она.
— Тогда, на первый взгляд, — заметил, отходя, Рэндом, — я бы сказал, что его работа оставляет желать лучшего.
Через некоторое время он внезапно повернул за угол, и я услышал, как он сквозь губы бормочет. Я чуть не врезался в него, когда сам повернул. Он стоял, пригнувшись, и щупал левой рукой в темной щели. …
К тому времени лицо его потемнело, и шея предстала массой напрягшихся жил.
— У меня было такое чувство, что ты можешь знать, когда не так давно выскочила определенная фамилия.
Ирония судьбы. Мои усилия теперь были направлены к тому, чтобы хорошенько воспользоваться предсмертным пожеланием своего наименее любимого брата. Его проклятие для отмены моего проклятия, со мной в к…
Он опустил лампу. Я снова отвернул голову, но он, в конце концов, сумел разглядеть мое лицо. Он засмеялся.
— Я не сержусь на Рэндома за то, что он рассказал вам.
Бранд закусил губу, кровь текла по его бороде, когда он рванул цепь.
— Так, значит, ты теперь веришь, что открыл новую родственницу, заметил я. — Разумеется, лживую и, вполне возможно, врага, но тем не менее родственницу. Каков же твой следующий шаг?
— Да, мы можем отыскать такие места, — подтвердил я.
— Тут вы наполовину правы. Ладно, если у вас завалялся лишний кусок хлеба, он, может, пойдет мне на пользу.
Бранд взял свой меч за эфес и поднял его над плечом, нацелив в моем направлении. Я знал, что не смогу парировать его, не смогу и увернуться от него.
— Верно, — наконец, проговорил он. — Лабиринт теперь в безопасности. Желал бы я, чтобы некоторое время назад, давным-давно, что-то не было сказано, или что-то сделанное не было сделано, что-то, если …
Его холодный образ ожил. Я увидел его в палате Лабиринта, стоявшим в центре узора. Рядом с его левой ногой горел зажженный фонарь. Бенедикт осознал мое присутствие.
— Оберон, — произнес он. — Пришло, наконец, время?
Я мчался пролить на Лабиринт еще больше крови.
Я чувствовал, что в голове у меня прояснилось, а бок перестало покалывать.
Меня, однако, сразу же обеспокоило множество вещей. Главным образом то, что если время и в самом деле вело себя в этом месте столь странно, как указывало возможное происхождение Дары, то почему же не…
Он протянул руку и я коснулся ее. Мы все перебрались к нему. Спустя несколько минут мы стояли с ним на высокой скалистой площадке. Холодный ветер трепал нам одежду, солнце Амбера миновало полдень на …
В этот момент появилась Дара, пронеслась мимо нас, проскакала в Амбер, нашла дорогу к Лабиринту и, более того, прошла его — очевидное доказательство того, что мы и в самом деле состояли в каком-то ро…
— Молодец, Винсер, — услышал я его слова. — Я далеко не ухожу. Все в порядке, дорогой Винсер. Вот тебе кое-что пожевать.
— Бранд… — прошептал он, после чего повернулся.
— Вот именно. Можно ли сказать, что это случайное совпадение? Это единственное оружие, дававшее тебе шанс там, наверху, против Камня. И ему просто оказалось случиться частью тебя, и тебе просто случи…
— Теоретически, да. Но даже у Дворкина есть определенные сомнения, что этот подвиг можно эффективно повторить сейчас. Комбинация факторов была уникальной. Я считаю, что Бранд в какой-то степени сошел…
— Это один из тех невозможных вопросов. Если бы я не обрел ее, то мог бы так же умереть. Но если на минуту отложить эту часть в сторону, в те времена все же было обстоятельство, не дававшее мне покоя…
— Я вернул его к жизни и наблюдал за ним, Корвин. Я сделал это не для того, чтобы увидеть его убитым из-за грызни.
Я вспомнил свое собственное путешествие в Тир-на Ног-т и его собственную роль в моем последнем приключении там.
— Вот, — я вынул Карту и передал ему. — Она принадлежала Дворкину. Я нашел ее среди его вещей. Я лишь просто испробовал ее. Она перенесла меня туда. Время убыстрилось уже в той точке. На меня напал в…
Даже лицо ее ничего не выдавало, но правая рука подергивалась, постукивая и пощипывая материал дивана.
— Это возможно, — согласился Джулиан. — Но мы ведь больше, чем превосходно, подготовлены, не так ли?
Я вручил ему Карту, и мое беспокойство усилилось, когда он держал ее перед собой в руке и хмурил брови. Почему это я вдруг поглупел? Может, медленно торжествует ночь в Тир-на Ног-те?
Он издал три кратких лающих звука, которые я принял за смех.
— Я предпочел бы уклониться от предоставления ему выбора, не давая знать, что он существует, если он существует.
— У меня в последнее время было много свободного времени, что может стать плохим, если не употреблять его на размышления. Вот я и поразмыслил. Что я думаю теперь, так это то, что тебе лучше двигаться…
Затем, внезапно осознав ее красноречие, она заставила руку лежать неподвижно.
— Тогда я не буду испытывать тебя дальше, мне придется попробовать, — он снова остановился, уставившись на Бенедикта. — Ты слишком хороший человек, чтобы тратиться на эту междоусобицу в Амбере, защищ…
— Высматривать было твоей идеей, а не моей. Что заставляет тебя думать, будто я…
Весь гнев отхлынул с его лица, замененный выражением страха, граничившего с ужасом. Конус начал опускаться.
Наш брат Эрик при поддержке братьев Джулиана и Каина готовились занять трон, долго остававшийся вакантным из-за необъяснимого отсутствия нашего отца Оберона, то есть необъяснимого для Эрика, Джулиана…
— А как это повлияло на ваше желание добиться трона?
Выражение его лица лишь слегка изменилось, когда он промолвил это, окинув меня выразительным взглядом.
— Отлично! Но я-то тебе не угрожал. Ты знаешь, что я хотел сказать. Теперь ты в ответе за весь Амбер. Ты должен сделать правильный ход.
— Ты знаешь, что он мог это устроить. Он ведь такой хитрый. Мы никогда не осознавали всех его сил.
— С этой высоты открывается тоже интересный вид.
— Я этому не верю! — воскликнул Жерар. — И смерть Каина все еще выглядит странной, и слуг Бенедикта, которые могли узнать, что тебе понадобился порох, а теперь Бранд…
Мы завернули за угол и продолжали возвращаться сквозь мрак.
— Не так давно Бранд говорил мне, что Блейз все еще жив. Это правда?
Их было так много. Но теперь, по крайней мере, я имел некоторые ответы на мои вопросы. Не на все, конечно, но достаточно, чтобы на время утолить мою мысленную жажду. Теперь я имел некоторое представл…
Мы не проехали мимо отверстия, а повернули еще раз налево, прежде, чем подъехали к нему. Мы двигались, однако, в десяти-пятнадцати футах от него, и я заметил неприятный запах, который не смог опознат…
Бенедикт в дюжине шагов от меня связался с Жераром, потому что он сказал что-то, затем замолк и слушал. Мы стояли, ожидая, когда он закончит свой разговор, для того, чтобы мы могли проводить его.
— Эд Уэллен, местный подрядчик. По-моему, ты его знаешь. Разве не он поставил тебе душ или что-то в этом роде?
Бранд часто рисовал, когда находился в одном из своих меланхолических периодов, и мне на ум пришла его любимая техника, когда я перебирал в памяти полотно за полотном, осветленные или затемненные им.…
За ним тропа расширилась и с полкилометра просачивалось немного больше света. Мы проехали почти достаточное расстояние, чтобы я мог начать те манипуляции с Отражениями, которые приведут меня к тропе,…
— Это действительно не очень-то много и, кроме того, ты, казалось, никогда особенно не интересовался Мартином.
Его история могла быть совершенно правдивой.
Мы скачем в темноте, проламываемся. Яркие птицы вырываются вперед, жалуются.
— Я же говорил тебе, — заявил я, — что отсек эту руку у призрака Бенедикта. Значит, мы явно сражались.
Жерар покачал головой и вновь пронзил меня взглядом.
— Он, наверняка, будет усталым. Это должно его несколько замедлить.
Рэндом был прав, решил я тогда. Если убрать все вплоть до уровня того отдаленного дня, то будет близкое соответствие между тем, что останется, и местом того первозданного Лабиринта, которое мы посети…
— Да, а другие полагают, что ты можешь путешествовать в Отражениях.
— Корвин, мне нужен конь. Ты говоришь, что Звезда проехала через много Отражений…
— Было происшествие, — я отвел в сторону взгляд. — Мы потеряли коня.
Я увидел, как вздуваются и твердеют его мускулы.
— Прямо — нет, — ответил Бенедикт, — но многое из остального рассказа выглядит теперь в лучшем свете, настолько лучшем, что я склонен верить всему рассказанному.
— Возможно, — согласился Рэндом. — Есть какие-нибудь идеи насчет того, как это удалось совершить?
Рэндом взял у меня Карту и свел над ней брови.
Тропа снова поднялась, и я понял, что скоро достигну вершины небольшого гребня, прохода среди скал, и снова тропа пойдет под уклон. Когда мы поднимались, лес несколько поредел, пока, наконец, мне не …
— Не знаю. Вот почему я хотел хранить молчание, пока все не выясню. Да, и притом мой источник информации довольно сомнительный.
Затем вниз, по этой длинной, извилистой дороге. Копыта четко и металлически цокают в ночном воздухе. Где-то кошкоподобный кашель. Темный силуэт пересекает меньшую луну, неровный и быстрый.
— За возвращение к гостеприимству вашего шатра той ночью, в Авалоне.
Эта авантюра оказалась в некоторых отношениях выгодной, в то время как в других отношениях намного менее удовлетворительной. Когда я, наконец, открыл истинное состояние своих дел, Рэндом и наша сестр…
Нечетко. Время и влажность поработали над уничтожением рисунка.
— Произошло, как я предполагаю? Ты что-нибудь еще об этом знаешь?
Скорее к столу! Я рывком открыл ящик и выхватил несколько лежавших там вразброс Карт. Тут я услышал чьи-то шаги, чего-то, входившего в комнату за мной, пришедшего из только что покинутого мною помеще…
— Ладно. Я хочу получить ее обратно, когда ты покончишь со своим делом.
— Ты же знаешь, Корвин, я очень хорошо угадываю, — ухмыльнулся он в бороду, — и я вспомнил все, что ты когда-либо рассказывал мне об Амбере: как его Отражение и Отражение вашей борьбы отражаются на р…
Тут меня осенило, что он скакал через Отражения, и я сосредоточил все свое внимание на изменении содержимого окружающих его Отражений. Он не мог ответить, не потеряв контроля над Отражениями. Я закры…
— Никогда не было подходящего момента сказать тебе, — промолвил Джулиан. — Во всяком случае до настоящей минуты. Уж, конечно, не когда ты был пленником и когда еще был достижим, а после этого ты надо…
Перепрыгиваем через деревянный забор и скачем по сельской дороге. Внезапный холодок за холмом. Травы сухие и снег на земле. Ферма с жестяной крышей на пригорке, струйка дыма над ней.
— Что ты думаешь? — поинтересовался Билл.
Трава. Небо теперь ясное и нежно-голубое.
Он замолк, сделав несколько глубоких вздохов.
— Это казалось важным, — произнес Рэндом. — Что затевается?
Прорычав ругательство, я опустил руку. Затем я медленно повернулся, проверяя, нет ли каких-нибудь возможных источников света. С полки напротив слабо светилось что-то напоминающее ветку коралла, и из-…
— Надеюсь, что не покажется никаких отвлекающих явлений и видений, предположил я.
Он и впрямь был частично настроен на Камень, и ограниченной власти, данной ему этим, было все же достаточно, чтобы дать ему возможность производить им воздействие, про которое я не знал, но о котором…
— Да. Его надо будет пронести через весь Лабиринт, вновь чертя первоначальный узор в местах, где он нарушен. Но сделать это может только тот, кто настроен на Камень.
Через минуту контакт стал четким, и мы с Ганелоном смотрели друг на друга.
Проходя Лабиринт, я раздумывал о Камне, о близости, разделяемой нами с момента настройки.
— Да, ладно, — отмахнулся я. — Я понимаю.
У меня еще не было достаточно времени, чтобы подумать об этом деле и обо всем, что из него вытекало.
— Зачем ему хочется так сильно настроить Камень? Чтобы он мог устроить несколько гроз? Черт возьми! Он может прогуляться по Отражениям и устроить какую захочет погоду.
Уголком одеяла я мягко стер пыль с точки неподалеку от основания маяка. Линия стала четче. Я снова протер ее, прикладывая немного больше давления. Неудачно. Я уничтожил дюйм с чем-то рисунка.
Я выругался, так как боль была чересчур сильной, и мой локоть скользнул вбок, свалив меня на правое плечо.
— Вначале ответь на мой вопрос. Ты ударил ножом Мартина?
— Нет, — слишком поспешно ответил он. — Только в тот раз и это все.
Раздалось «джиг-жи», когда его стрела ударила в скалу далеко впереди и налево от меня.
— Полагаю, мне тогда лучше повидаться с ним. Что-нибудь слышно о Рэндоме?
Я пытался симулировать отцовскую грубость.
— Я уверен, что он будет благодарен вам. Я знаю, что я на его месте был бы благодарен.
В самом деле, как передать это, не показав на Бранда?
Пока Фиона и Блейз разделывались с Брандом, Эрик вступил в контакт с Флорой. Она устроила мой перевод из клиники, куда меня отправила полиция, в Гринвуд с инструкциями держать меня на наркотиках, в т…
В освещенной комнате не было никаких занавесок. Изучая теперь дом, я увидел, что ни в одном окне не было занавесок, штор, жалюзи или ставней. Следовательно…
— Мне следовало бы давным-давно дать тебе колоду. С моей стороны это был недосмотр, и я рад, что ты его устранил. Ты сейчас просто пробуешь их или что-то произошло?
— Хотел бы я знать, в курсе ли он, что ты тут? — подумал я вслух.
Билл позвонил и несколько минут разговаривал. Я улавливал общий смысл беседы по его словам, но выслушал полный отчет, после того, как он повесил трубку. За это же время я прикончил еду и залил ее тем…
Я увидел, что Звезда и Огнедышащий отступали к противоположному концу овала. С другой стороны коня Рэндома понесло в направлении Лабиринта.
Я достал пронзенную Карту и передал ему. Он рассмотрел ее, приблизив к свечению посоха.
— Корвин, — обратился он ко мне, — я решил, что настало время проверить. К этому времени Камень либо у тебя, либо у Бранда, либо вы оба все еще ищете его. Что именно?
Я старался сохранить ноги на месте, когда свалился. Я приземлился на правый локоть и левую ладонь.
Они вдруг навалились на мантикору, дюжина с чем-то собак, прыгавших и кусавшихся. Зверь вскинул голову и издал еще один крик, когда они вцепились в него. Он взмахнул своим злобным хвостом, отправив в…
Тропа стала извиваться влево и, когда мы мчались по ней, деревья по обеим сторонам уменьшились в размерах и отступили. Еще один поворот, и тропа повела нас через поляну, метров двести в поперечнике. …
— Выслушай меня, пожалуйста. Она была моя, и она, может, спасла тебе жизнь. Любое действие, предпринятое против тебя, должно было являться равносильным смерти, иначе их фракция попыталась бы угробить…
Я высвободил клинок, и из его раны полились, словно кровь, сгустки огня.
Она издала поющий звук и улыбнулась, подавая его мне.
Еще раз подъем. Туман снижается и испаряется.
Если я смогу ударить Бранда через его Карту, то я, может быть, сумею достаточно нарушить его сосредоточенность для того, чтобы освободился Бенедикт.
— Ты не знаешь, что это такое — вести бой в том месте, Бенедикт. Оно, буквально, неописуемо.
— Отлично сказано. Посмотрим, смогу ли я быть честным. Сперва меня побуждала ненависть к моему брату Эрику и желание захватить трон. Спроси вы меня по возвращении, что было сильнее, я бы ответил, что…
В тот же миг странная механическая рука Бенедикта, вырванная из этого города теней, серебра и лунного света, бросилась со скоростью бросающейся жалить змеи.
— Как же давно все это было! — воскликнул я.
— Рэндом продемонстрировал очень эффективный образчик хирургии. Тебе не кажется?
— Да, он сейчас здесь, — услышал я. — Нет, я в этом сильно сомневаюсь, но…
— Ты потерял вкус быть повелителем живого вакуума, королем Хаоса? — спросил он.
— В таком случае, хотел бы я знать, как они вообще сумели заточить его.
Я снова взглянул на облака. Они все еще нарастали, они тянулись к луне.
— Ладно. Скажем так. Но как это было сделано?
Когда я вел своих солдат вверх по задним склонам Колвира, она появилась и разорвала пополам солдата по имени Ролл. Мы отправили ее на тот свет автоматическим оружием. Тварь оказалась двенадцати футов…
Покинув Рэндома, я взял Камень Правосудия и отправился с ним в палату Лабиринта. Там я последовал полученным мной частичным инструкциям в целях настройки его для использования мной. В процессе его на…
— Это все очень сложно, даже сложнее, чем в последний раз, когда мы разговаривали.
Если он желал наказать меня, то это было то, что надо.
Она посторонилась и открыла дверь настежь.
— Полагаю, я сперва пойду свижусь с Брандом, — продолжил я.
— Я? Ничего. При всем, что я знаю, паренек может быть еще жив.
Я хотел было возразить, что едва ли боюсь любого физического насилия, какое он мог применить, когда черты его лица начали таять, словно расплавленный воск, и он стал казаться каким-то намного более р…
— Какое это теперь имеет значение? Все вышло не так, как мы намечали. Я теперь иной человек, чем тогда.
Когда я взял над ним верх, я почувствовал побуждение что-то сказать.
Она поднялась и вышла в соседнюю комнату. Я воспользовался случаем, чтобы от души почесать кожу вокруг раны, где внезапно возник убийственный приступ зуда. Я принял ее гостеприимство по этой причине,…
— Личность, настроенная на Камень, может использовать его для стирания Лабиринта.
— Спокойной ночи, мистер Рот, — попрощалась она, после чего обратилась ко мне: — Трогай медленно через поле.
— Это едва ли будет справедливо, — заметил он.
Лицо Бранда при свете фонаря было страшного, искаженного вида.
Я кивнул. Если Бранд не появится, мы выиграли день. Стража будет охранять другие Лабиринты и Фиона получит шанс продемонстрировать свое собственное искусство в тайных материях, отыскав для нас Бранда…
Фи протянула руку и улыбнулась. Я оставил их там, пока ходил за Барабаном. Спустя несколько минут я привел его.
Он замолк. Я слушал гудение огня. Что слушал он, не знаю.
Дара сказала мне, что она была правнучкой Бенедикта, чье существование хранилось в тайне от Амбера. Она вытянула из меня сколько могла сведения об Амбере, Лабиринте, Картах и нашей способности ходить…
— Ты ведь знаешь, я могу сделать определенные вещи, каких не могут другие, — промолвил Бранд. — Если есть вообще что-то, чего ты хочешь и думаешь, что не можешь иметь. Вот теперь твой шанс назвать эт…
Да, это имело значение. Какой бы ни была величина, он был тем, кто действовал.
— Несколько лет назад, по времени Авалона, при обычных обстоятельствах. Он появился однажды утром, оставался у меня, наверное, недели три, рассказал мне о том, что он видел и что он делал, говорили о…
Я повернулся и посмотрел на картину на стене рядом с дверью. Это было довольно мрачное изображение маслом колодца в Мирате и двух человек, стоявших поблизости, беседуя между собой.
Он все еще находился в западном квадрате, борясь с Великой Кривой, пройдя примерно две трети пути через нее. Если я поднажму как следует, то может быть, сумею настичь его как раз тогда, когда он из н…
Я сразу же заметил, что Карты стали на ощупь холодными. Я взял Карту Бенедикта и начал предварительную подготовку. Рэндом рядом со мной делал то же самое.
— Так это был Рэндом? Будь я проклят! А я-то всегда винил в этом Джулиана.
Я вытащил дрова из поленницы справа от себя. Мне пойдет на пользу любая задержка, которая выиграет время для изучения реакций.
Надо будет как-нибудь отреставрировать гобелен.
— Если Фиона и вправду при Дворе Хаоса, одной Карты, вероятно, будет недостаточно, чтобы добраться до нее и удержать даже нашими общими силами. В ее случае мне потребуется Камень для фокусирования на…
Он продолжал оценивающе смотреть на меня. Я хотел что-то сказать, но не мог.
Его узкая голова была с клювом и раскачивалась из стороны в сторону, когда он приближался, показывая нам то один, то другой светло-голубой глаз. По бокам были сложены большие крылья, пурпурные и кожи…
Было приятно стоять там, глядя на бесформенность, из которой, в конечном счете, появилось все.
— Ты говоришь, что это очень хорошая догадка, — перебил я. — Но мы даже не знаем наверняка, жив ли еще Блейз.
— Он покинул Амбер и при нем Камень Правосудия. Если бы я раньше знал то, что знаю теперь, он бы до сих пор сидел в башне. Бранд очень опасен.
— Когда излагаешь это таким образом… — начал он.
— Тонко подмечено, — согласился он. — Я всегда был очень привязан к Фионе. Она, безусловно, самая прелестная и самая цивилизованная из всех нас. Жалко, что отец, как тебе хорошо известно, был всегда …
Дворкин шагнул за порог и остановился. Он нашел то, что выглядело длинным посохом, прислоненным к стене справа от него. Он стукнул им несколько раз оземь, и его верхний конец начал пылать. Он довольн…
— У тебя был случай проверить это дело, о котором я тебя спрашивал той ночью у твоей гробницы?
Тогда я понял, что это было: красно-коричнево-оливково-зеленый, с маленьким геометрическим рисунком коврик.
— И что, как вы мне говорите, соотносится с тем, что было сделано там?
— Тогда я полагаю, мне лучше отправиться посмотреть самому. Я на время оставлю эту Карту, если ты не возражаешь.
— Он также рассуждал, что ваша тройка заключила сделку с силами в конце черной дороги, при Дворе Хаоса.
— Включая догадки и предположения после Тир-на Ног-та?
— Рэндом сообщил, что эту песню сочинили вы.
— Это слишком длинная история, потому что мне только что пришла в голову страшная мысль.
— К концу? — переспросил я. — Что ты имеешь в виду? Сколько она пробыла с тобой?
— Она сказала, что время текло с несколько иной скоростью в месте, где она родилась и что там прошло несколько поколений. Она была первой из них, обладающей положенными человеку атрибутами. Она снова…
— Я хочу понять вас, — пояснила она. — Всегда с тех пор, как я услышала о вас еще в Рембе, даже прежде, чем Рэндом что-то рассказал, я гадала, что же побуждало вас действовать. Теперь, когда у меня е…
Камень Правосудия, сверкая огнями, висел у него на груди.
Он покачал головой и расслабил руку, державшую узду.
— А Жерар съездил и вызволил его, когда узнал об этом, — закончила она за меня. — Да, он мне рассказывал. Должно быть, это тревожит вас, если вы до сих пор помните это.
Меня также поразила еще одна вещь. Я не верил, что она была выполнена Дворкиным, мудрецом, магом, художником и одно время наставником детей Оберона. До этого момента мне и в голову не приходило, что …
— Поэтому я хотел бы начать, — продолжал он, — узнав о том, что ты испытал в Тир-на Ног-те относящегося ко мне и Даре. Мне также крайне любопытно узнать насчет этой руки, которая ведет себя так, слов…
— Удачи вам, — пожелала она, когда я уже вышел.
— Верно, но у нас имелась пара предателей, которые могли много рассказать им.
Когда всадник приблизился, его красные глаза скользнули взглядом по моей персоне, а затем остановились, когда его взгляд упал на Грейсвандир у меня в руках.
Я вспомнил, какую работу проделали мои руки, и нагнулся изучать выдолбленные канавки.
Бранд боролся и шел вперед. Все его движения были как при ускоренной съемке. Я тоже боролся, но не так сильно. Я сохранял прежний темп.
Казалось, что вскоре они смогут закрыть ее.
— И я заметил. Я как раз пытался решить, как половчее подобраться и разглядеть получше. Мне как-то не по вкусу проходить разрушенный Лабиринт. С другой стороны, я гадал, чему я подставлю себя под уда…
— А ты, — заметил он, — выглядишь похожим на какую-то игральную карту, о которой я однажды высказывался, в комплекте с мечом. Что происходит, Карл?
Дверь в мою камеру была частично приоткрыта. Я поставил фонарь на пол и использовал обе руки, чтобы открыть ее полностью.
Все мертвые ветви деревьев, прежде разбросанные кругом, равно как и гниющая масса их, наваленная мной давным-давно, чтобы нарубить дров, тоже исчезли.
— Ты?! — окликнул он. — Этот меч — Грейсвандир?
— Не оставайся тут, — посоветовал он. — Не знаю, как мне удастся выдержать матч-реванш. Езжай и найди брелок.
— Не могу сказать. Я видел его мельком и при плохом освещении.
Дрейф, короткий подъем, разрыв в серо-белом, жемчужно-белом, смещение. Следы наших копыт на обочине грунтовых дорог.
У него были светлые, прямые волосы, чуть резковатые черты лица, легкая улыбка и несколько мелкокостное телосложение.
— Я взял недавно колоду из ящика в библиотеке. Я подумал, что это неплохая мысль иметь способ срочной связи с тобой. Что же до того, как ими пользоваться, то я просто сделал то, что, кажется, делал т…
Пятнышко было и в самом деле миниатюрным подобием массивной кляксы подальше и правее от нас. Сторожевой грифон издал слабый визг и отступил, быстро поворачивая голову от одного из нас к другому.
— А почему бы и нет? Ганелон попробовал это сделать, и с ним все в порядке.
— Вероятно, Бенедикт, Жерар, Рэндом, Корвин…
Рефлекторно я опустил вновь Грейсвандир и выдвинул его вперед. Снова скорость, одноцветный туман, разрезаемый голубизной моего клинка, открывавшего передо мной дорогу, словно хирургический надрез.
— Подходящий вопрос, но у меня теперь вовсе нет времени. Тебе придется подождать рассказа до утра.
— Любой из других мест может схватить призрака! Я говорю о реальности. Амбер! Власть! Хаос! Не мечты, обретшие твердость! Не второе после наилучшего!
Выражение его лица изменилось, и он пожал плечами.
Это было сложнее для меня. Я хотел иметь открытое пространство, чтобы развернуть своего коня и свободно махать мечом, если дело дойдет до этого.
— Нет, если он знает, что они орудия тех, кто пытался убить его.
Он подошел и подал руку. Зверь остался дружелюбным.
— Даже если бы я согласился с тобой, Бранд, я уверен, что не смог бы убедить других, что эти казни необходимы.
— Я провел прошлую ночь в Тир-на Ног-те, — ответил я, — а этим утром мы сбились с пути, пересекая Колвир.
— Блейз жив, — заверил он меня. — Я сумел удостовериться в его существовании через его Карту, даже сумел провести краткий анализ его текущей деятельности, прежде чем он осознал мое присутствие и забл…
Позади него Лабиринт снова померк, но затем свет вернулся с немного более бледным свечением.
— Какое именно время? — переспросил я мягко.
Но, настраиваясь на Камень, я открыл, что могу заставить себя почувствовать его присутствие. Я на миг закрыл глаза и попытался так и сделать.
Спокойной ночи, миледи. Поворот, и снова вниз. Интересно, открыл ли Рэндом что-нибудь важное? Вероятно, нет. Иначе или он, или Бенедикт уже связались бы со мной. Если не попали в беду. Но нет, смешно…
— Вы уверены, что не хотите перекусить? Это будет нетрудно устроить.
Предоставив Бенедикта заботам брата Жерара, вызванного мною через его Карту из Амбера, мы с Ганелоном проследовали дальше в Отражение Земли, вооружились, рекрутировали в другом Отражении ударные силы…
Я выполз из дома в метель, непрочно цепляясь за сознание. Я спрятал Камень Правосудия в старой куче хвороста, потому что мир вокруг меня и в самом деле, кажется, замедлялся. Затем я добрался до дорог…
Небо над головой было ясное и выполненное знакомыми звездами. Когда взошла Луна и свет упал на камень, где я отдыхал, возникла Лестница в небо, взметнувшаяся на огромную высоту, пролагая путь к Тир-н…
— Насчет этого не знаю. Что значит человеческая? Я думаю, что некто, кого мы оба знаем, вернулся и стоит за всем этим.
— Твоя рука нанесла не только рисунок на Карту, не так ли?
— Делать? — переспросил он. — А что теперь делает Рэндом относительно Мартина? Я буду искать ее, найду, услышу эту историю из ее собственных уст, а потом решу сам, что делать дальше. С этим, однако, …
— Бранд. Ему не удалось уничтожить твою память, и поэтому он решил, что лучше проделать более основательную работу.
Вот тогда-то я начал понимать, но к этому времени было уже слишком поздно.
— Позже, Корвин. Он может появиться в любую секунду.
— Понятно, — произнес я, а затем задал вопрос: — Как ты себя чувствуешь?
— Подожди и извини. И почему это вы все такие чувствительные? Не знаю, право… Ладно. Может, будет лучше, если я начну снова.
Он поставил свой стакан, поднял свою новую руку и размял пальцы.
— Бранд говорит об этом совершенно иначе.
— Ты угадал правильно, Бранд боялся тебя. Он утверждал, что видел однажды ночью в Тир-на Ног-те, что ты вернулся и расстроил все наши планы. В то время я не обратила на него внимания, потому что даже…
— Полагаю, что знаю. Почему бы тебе не рассказать мне об этом заново? Один лишь рассказ может заставить тебя почувствовать себя лучше, а мне может дать что-то такое, что я упустил. Расскажи мне обо в…
— Я могу повредить тебе, когда со мной произойдет перемена. Я сейчас даже едва сдерживаю себя лишь силой воли. Отправляйся!
И еще было что-то не так в ней — качество идеализации иного порядка, чем у наших собственных Карт, почти такое, словно художник, скорее, работал по старой памяти, с мимолетных встреч или по описанию,…
— Есть у меня мысль, — ответил Бенедикт. — Понимаешь, он появился несколько лет тому назад в доме одного друга в Отражении. Это была телесная рана, произведенная ударом ножа. Они рассказывали, что он…
Но я еще мог различить контуры маяка Кабры, ограниченного четырьмя чертами моей старой ручкой ложки. Магия рисунка все еще присутствовала тут, та сила, которая наконец, перенесла меня на свободу. Я п…
Рэндом в то же время менее чем преуспел в своей попытке выручить Бранда. Убив змеевидного сторожа башни, он вынужден был бежать от ее внутренних охранников, использовав один из странных движущихся ка…
Я даже имени своего не знал, когда очнулся в «Гринвуде», в том частном госпитале в штате Нью-Йорк, где я провел две совершенно вылетевшие из памяти недели после автокатастрофы.
— Будь я проклят! — воскликнул явно заинтригованный Рэндом.
— Я лишь хотел узнать, что если он действует таким образом, то Бранд может быть способен использовать его для своей защиты. Камень может иметь даже другие качества, о которых ты не ведаешь. Вот поэто…
— Заговорить мне зубы и пройти ты тоже не сможешь. Не заставляй меня калечить тебя.
— Я могу это оценить. Надеюсь лишь, что ты знаешь достаточно.
— Рэндом, у меня, может, что-то есть, — произнес я.
— Ты подтверждаешь, что вы с Блейзом передумали насчет того, союза, а Бранд — нет?
Вверх, к скалистым, сверкающим, смытым дождем вершинам, где облака носятся и клубятся, словно река при половодье в горном ущелье. Дождь.
— И все же ты носишь его как слуга трона, когда ты мог бы быть королем.
— Отец? Вот это нелепо! Он, наверное, умер. Это было так давно.
— Услышанная мною версия гласила, что стрелял Блейз и он же оставил меня в озере, а Бранд прибыл как раз вовремя, чтобы вытащить меня и спасти мне жизнь. Фактически, полицейский рапорт, казалось, ука…
— Ты явился слишком поздно! — крикнул Бранд.
Мне пришлось заставить себя пожать чуть не убившее меня устройство. Но Бенедикт выглядел куда более расположенным ко мне, чем бывало довольно долгое время. Я пожал его новую руку, которая была само с…
— Тогда я перефразирую ее. Что я могу сделать, чтобы убедить тебя в моей правдивости?
Двигаемся по вершине бесконечной высоты, высеченной в стене, по дороге, самой по себе яркой от лунного света, тропа извивается, складывается, сгибается, становится прозрачной.
— Фактически, кроме Бенедикта и Льювиллы в Рембе, единственный, с кем он имел контакт, был тот, кто ударил его ножом.
— Я знаю об этом и держу его под наблюдением. Но ты забыл еще об одной возможности.
Молнии извиваются вокруг рогов и пляшут между ними.
Я почувствовал, что лицо мое заливается краской.
— Тогда почему же этого не сделают, чтобы положить конец борьбе?
— Я думаю, что тебе лучше оставаться в контакте с Бенедиктом все время, пока он там, вот что я думаю. Если Бранд возьмет верх, тебе, может быть, придется срочно вытащить Бенедикта, чтобы спасти ему ж…
Я заметил подзорную трубу у него за поясом и одновременно сообразил, что мы стояли на широком каменном карнизе, с которого Эрик командовал битвой в день своей смерти и моего возвращения. Я подошел по…
— Разве тебе не было любопытно? — удивился Рэндом. — Разве ты не искал его?
Желание добиться трона я мог понять, и все же, этот человек сошел с ума, и весь тут разговор.
— Меня так ошеломила, скорее, твоя восприимчивость, чем сам вывод, — заметил я.
— Это может быть концом всего. А теперь мне пора идти.
Ты могла бы научить меня чему-то, что притупило бы злость, смягчило бы ненависть. Но было бы это к лучшему? Ненависть умерла вместе с ее объектом, и злость тоже прошла, но, оглядываясь назад, я гадаю…
— Ты выражаешь это грубей, чем мне бы хотелось.
— Косвенная улика, что он сделал это сам. Он очень привязан к этому коврику. Он избегает его пачкать.
— Надеюсь, — произнес Мартин, — ей не будет никакого вреда от всего этого. Она была добра ко мне.
— О, тем хуже. Следующее, что приходит на ум, это неврологическое заболевание.
— Чтобы быть удушенным, зарезанным так рано.
Я должен был набрать некоторое расстояние, прежде чем смогу работать с Отражениями. Как только миновало несколько подъемов и спусков, и Гарнат пропал из виду, день стал ясным. Я наткнулся на тропу и …
— Все, что тебе угодно. У тебя есть какие-то предпочтения? Мое бегство из Хаоса на этот маленький неожиданный остров в Мире ночи? Мои метания над бездной? Мое открытие Лабиринта в камне, висящем на ш…
Он держал кинжал. На него был насажен прямоугольник запятнанного картона. Я взял его у Ганелона.
Барабан заржал и поднялся высоко на дыбы. Я почувствовал, что соскальзываю и поэтому спрыгнул на землю и отскочил в сторону.
Джулиан отвернулся и посмотрел на мертвую мантикору.
— Я не слишком часто встречаю людей, подобных вам. И я рад, что, наконец, встретил.
— Не испытав мою догадку? Брось! Это просто не спортивно, сядь и удели мне минутку. Давай попробуем эту Карту!
Лошади понесли и обратились в бегство. Зверь был за пределами нашей досягаемости. Только тогда я понял, что означала яркая вспышка и позвякивание. Это чудище сидело на привязи, состоящей из длинной ц…
Приблизившись к поврежденному участку Лабиринта, я вспомнил, посредством чего мы с Ганелоном перерезали черную дорогу во время своего бегства из Авалона. Я сумел сломить мощь черной дороги, держа в у…
Я всегда больше чувствовал себя псом, чем оленем, больше охотником, чем жертвой.
— Нет. Подожди. В его поведении есть что-то необычное.
Вот тут-то я и услышал звук, которого более всего опасался.
И Рэндом был слишком хорошим игроком в покер, чтобы не заметить, так что я только что купил нам краткосрочный страховой полис за малую цену настороженности отца против своего давно утраченного сына. …
Я не предвидел такой реакции. Я не хотел уходить от тяжелой, обитой медью двери из страха, что ее захлопнут за мной и задвинут на засов.
Фонарь зашипел, когда я передвинул его. Я развернул одеяло и оторвал свежую полосу. Я опустился на колени перед другим рисунком и принялся за работу.
Я снова шагнул вперед и в сторону, когда он повернулся и вторично бросился на меня.
— Я не знаю, как. Я знаю, как попасть сюда, но…
Неподалеку от центра находился какой-то посторонний предмет. Палка?
Мчимся туда, где линия воды кончается у террасы. Поднимаемся. Каждая ступенька крошится и рушится вниз, теряя свою неповторимость, соединяясь с гулом прибоя.
— Чтобы пройти его, ему придется прогуляться через поврежденный участок. Как я понимаю, это более чем трудновато…
— Бранд, у меня нет желания убивать брата. Отдай мне этот кулон, который ты носишь на шее, и вернись со мной сейчас же в Амбер. Еще не слишком поздно все уладить.
Вся эта линия рассуждений могла стать ненужной.
Наконец, он остановился, примерно в шести метрах от Бенедикта, сунул большие пальцы за пояс и уставился на него.
— Придумано великолепно. Это самый быстрый способ доставить туда человека, а Бенедикт, безусловно, хороший человек. Он должен без труда справиться с Брандом.
Однако, местонахождение такого пространства совершенно открывало мою позицию птице, от которой оказалось трудно отвязаться.
— Но в какую игру он может играть сейчас?
— Ну, именно так рассказал мне Бранд, но это не связывается со всякого рода косвенными доказательствами.
— Я понимаю. Конечно, трудно оценить то, чего нет, то, о чем он мог умолчать, но, по большей части, он мне рассказывает обо всем. Я знаю вашу историю и историю большинства других. Он держит меня в ку…
Никакой земли нет. Есть только ночь и тонкая, прозрачная тропа, по которой я должен попытаться проехать, чтобы узнать, каково это на деле, для какого-то употребления в будущем.
— Ты уверен, что сможешь двигаться достаточно быстро? — осведомился он. — С этим боком…
— И рука, и Бенедикт. Проклятье! Не очень-то мне нравится эта штука. Она пыталась меня убить. Раньше в Тир-на Ног-те ни на кого и никогда не нападали.
— Наверное. Ты не видишь никакого иного способа?
— Трудно решить, откуда начать, — начал Мартин.
Большую часть пола покрывали замызганные тряпки. Человек в кепи и спецовке красил противоположную стену.
— Да, — очень тихо ответил он и начал погружаться сквозь пол.
В скором времени я приблизился к стене, высмотрел нужный коридор и вошел в него. Затем дело просто заключалось в подсчете шагов. Мои ноги дорогу знали.
Если бы он осознал это, он мог бы суметь воспользоваться Камнем, чтобы разогнать тучи, но чтобы это сделать, ему, вероятно, пришлось бы выпустить Бенедикта.
Она подошла и положила на мое лицо кончики пальцев, деликатно проводя ими по моим чертам.
Я устал. Слишком многое случилось за слишком короткий срок. Внезапно пребывать в покое, снять сапоги и растирать ступни, привалившись головой к камню, показалось мне большой роскошью.
— Приведи коня Бенедикта, — приказал Ганелон стоявшему под ближайшим деревом ординарцу, как только вышел из шатра.
— Если бы это был кто-то другой, я бы заподозрил розыгрыш. Сокровище в куче компоста… Семейная реликвия?
— Спасибо, Джулиан. Я… Ты трудный для понимания человек.
Тогда Рэндом бежал в Отражение Земли, где я вел Флору по тропам взаимопонимания, пытаясь в то же время найти надлежащую дорогу к просвещению относительно собственного положения.
Если Бранд заполучил Камень и настроился на него, я не был уверен, что он это сделает, но у меня имелось весьма сильное предчувствие.
— Ты дурак, раз добровольно носишь свои цепи! Но если вещи не зовут тебя обладать ими, и если власть ничем не привлекает, то как насчет знаний?! Я до конца усвоил премудрости Дворкина. С тех пор я по…
— За эту легкость. Да будет она всегда преобладать!
Возникло крошечное пятнышко, постепенно расползшееся до размеров полудоллара.
Жерар растянулся. Ганелон приблизился и хотел пнуть его по почкам, но Жерар поймал его за стопу и толкнул назад. Я кое-как поднялся в полусогнутое положение, пошатываясь.
Длинная масса их продолжала двигаться в сторону луны.
Другое дело — факты. Я не любил отца не просто потому, что он не дал мне никакой причины любить его: воистину он, казалось, трудился в ином направлении. Я понял, что именно это и беспокоило меня в пр…
— Ладно, — произнес я. — Самый лучший способ для обоих вариантов это начать вычислять способ попасть домой. Я считаю, что мы увидели то, что нам полагалось увидеть.
— Не беспокойся, — ответил я. — У меня не должно быть никаких неприятностей.
Я положил инструменты на землю и приблизился к самому большому скоплению в поле зрения.
Я повернулся и встал лицом к другой стене.
— Быстро, осторожно и молча, — добавил Рэндом.
И он был там… Красующийся на свету этого солнца узор, который я видел до сих пор только светящимся в темноте: Лабиринт. Великий Лабиринт Амбера, наметанный на овальном уступе под странным небом-морем.
— Ты когда-нибудь подозревал о чем-нибудь в этом роде?
Лишь когда мы поехали каждый своей дорогой, я сообразил, что именно означала просьба Рэндома: он попросту попросил меня сообщить его жене, с которой я успел обменяться не более чем полудюжиной слов, …
— А что, если ты просто последуешь плану Бенедикта и возьмешь с собой всех? Ты сам сказал, что он может поднять в Отражениях бесчисленные легионы. Ты также утверждал, что он самый лучший воин из всех…
Я не был по-настоящему удивлен, открыв это. Положение выглядело почти таким же, как и то, когда я в последний раз нагрянул с внезапной инспекцией в казармы эмоций. Тогда я гадал, сколько могло быть п…
— Он далее утверждает, что этот удар будет маневром, — продолжал я, и что настоящая атака произойдет прямо со Двора Хаоса по черной дороге. Он говорит, что Фиона прямо сейчас готовит для этого путь.
Узнайте ее, если есть охота, и вы узнаете, почему он сукин сын. Факт тот, что все остается по-прежнему.
Он снова оказался с нами лицом к лицу и изучал Ганелона слева от меня. Затем он рассмотрел мою руку. Он опустил голову и повторил клевательное движение, очень тихо каркнул — слабый булькающий звук по…
— Я знаю, где живет Эд. У него должны быть инструменты.
Ладно. Мы подъехали к невысокому холму, поднялись на него и начали спускаться, проезжая по ходу дела одинокое, опаленное молнией дерево. На его нижней ветке сидел серебристо-черный ястреб.
— Я все еще не знаю, который из твоих детей пролил на это место нашу кровь, если ты это имеешь в виду. Это сделали. Пусть это послужит уроком. Более темная часть наших натур сильно выдвинулась вперед…
— Я знаю, что это можно сделать, начав с чистого листа, потому что однажды я это сделал. Помимо этого, я не вижу никакого другого способа. Чем дольше ты ждешь, тем больше ухудшается ситуация. Почему …
— Его ведь долгое время не было поблизости?
Я обратил на Карту все свои силы, готовясь к массированной моментальной атаке.
— Тогда я должен спешить. Я обязан опередить его.
— Провалиться мне, если ты все-таки не сошел с ума, — заявил он и коснулся острия моего меча своим собственным. — Ты никогда бы не попал сюда так быстро, если бы не эта сволочь на коне.
— Это может быть еще одной попыткой очернить меня, — предположил я. И мы с Бенедиктом улучшили свои отношения.
Я не имел ни малейшего представления, сколько я проспал, и в данный момент это едва ли стоило выяснять. Мне надо было выяснить нечто куда более важное, нечто такое, что должно мне было придти в голов…
— Бенедикт! — крикнул я. — Ты меня слышишь?
— Я уволоку тебя в нижние пределы, где ты будешь вечно выкрикивать его.
Я ехал на Огнедышащем, Ганелон шел пешком. Так он настоял. Мы следовали тем же путем, по которому я гнался за Дарой в день битвы. Наряду с недавним развитием событий именно это и заставило меня вновь…
— Верно. В один прекрасный день, когда станет полегче… Скажите мне, вы счастливы здесь, в Амбере? Все ли вам по душе? Не нужно ли вам что-нибудь?
Он сразу же откатился, держась руками за горло.
— Вступлю в контакт с кем-нибудь в Амбере и войду в курс всего, о чем мы не успели поговорить. Думаю, это будет Бенедикт.
— Вот так-то лучше, намного лучше, — начал я. — Я провел в небесном городе необычную и утомительную ночь.
— Ты заставляешь положение выглядеть намного мрачнее, чем я на него смотрел.
— Это было воздействие на нее Лабиринта, — сообщил я, — которое, как я считаю, можно будет применить в намного большем масштабе.
— Его вначале навели на подозрения присутствие в тех местах Флоры и ее странная связь с Эриком. Так, по крайней мере, он утверждает. Но теперь это не имеет значения. Что ты намерена с ним сделать, ес…
В этом смысле имело ли на самом деле значение, кто из нас был предателем?
— Как насчет твоего путешествия ко Двору Хаоса? Что ты узнал?
— Хорошо. Во-первых, ты будешь не в состоянии попасть туда во-время, чтобы преградить ему путь в Лабиринт.
— Королевская кровь Амбера, — ответил он, наконец. — Понимаешь, кто бы ни сделал это, он прошел сперва Лабиринт. Потом они стояли там в центре и вступили с ним в контакт через эту Карту. Когда он отв…
Я услышал эту историю от своего брата Бранда, который в первую очередь укатал меня в Портеровскую лечебницу посредством поддельных свидетельств психиатров. В Портеровской лечебнице я на протяжении не…
В конечном счете именно он был в ответе за нынешнее положение дел. Он наплодил нас, не установив надлежащего порядка наследования, он был менее, чем добр ко всем нашим матерям и ожидал нашей преданно…
— Крысы, летучие мыши и пауки. Ничто другое больше не шевелится. Мирно.
— Я знаю, что ты вырос в Рембе, прошел Лабиринт, а затем использовал свою власть над Отражениями, чтобы посетить Бенедикта в Авалоне. Бенедикт рассказал тебе еще кое-что об Амбере и Отражениях, научи…
Я поставил фонарь на пол и возвратился к рисунку на другой стене.
— Блейз не настроен на Камень, а ты настроен. Ты взаимодействуешь с ним на близком расстоянии, и он попытается сохранить тебе жизнь, если тебе будет грозить неминуемая опасность потерять ее. Риск, сл…
— Да. Было указание, что Дара и в самом деле состояла в родстве с Бенедиктом, что вполне может быть правдой. Вполне возможно также, если это правда, что он этом не ведает. Следовательно, мы будем пом…
— Случайно вышло так, что я как раз спускаюсь, чтобы увидеться с тобой.
Я возвратился на дорогу. Машин не было видно. Я перешел ее и пошел по противоположной стороне, проходя позади фургона.
— Лорд Корвин, мое знание философских основ этих вещей ограничено, но я понимаю так, что вы способны найти в Отражениях все, что пожелаете. Это длительное время беспокоило меня, и я никогда полностью…
— Бенедикт, — произнес я. — Я склонен верить истории ее происхождения. Ты ее никогда не видел, но я-то видел. Она в некоторых отношениях похожа на тебя, что же до остального — тут все, несомненно, ка…
Он двинулся вдоль периметра геометрической фигуры направо, где начинался эффект кляксы. Я бросил шпагу в ножны и приготовился спешиться. Ганелон протянул руку и взял меня за плечо.
— Это длинная история, а у меня нет времени, но я узнал это от Дворкина, и я верю многому из того, что он рассказал.
— Возможно. Он был в плохой форме, когда все распалось.
— Ладно. Я кое-что сделал для тебя. Теперь ты можешь рассказать мне, что случилось после того, как я покинул дворец. Бранд сумел выкарабкаться?
— Ты выбрал неподходящую линию поведения. Я хочу и могу дотянуться до исполнения всех моих желаний.
К тому же у меня возникли спазмы в левом боку.
Затем, не дожидаясь ответа, разбежавшись, он прыгнул в черный сектор, пронесся через него к центру, остановился ровно настолько, чтобы подобрать какой-то небольшой предмет, повернулся и побежал назад.
— Поставь охрану внутри помещения. У него есть теперь странный способ приходить и уходить. Если он пройдет Лабиринт, могут случиться страшные вещи.
Я смотрел на него там, в центре Лабиринта. Он взял в левую руку фонарь какой-то миг стоял неподвижно. Мгновение спустя он исчез, и Лабиринт тоже. Еще мгновение и он стоял в схожей палате, на этот раз…
— Я рад, что вы сообщили мне об этом. Дайте мне вашу руку, — я поднялся.
— Ты не возражаешь, если я спрошу, зачем ты его туда положил?
После прохождения Лабиринта она заявила, что Амбер будет разрушен и исчезла.
Оно увеличилось, когда я продолжил путь. Добравшись до вершины, я услышал отдаленный крик охотничьей птицы.
— Поверь мне, это необходимо. Следующее, что мне понадобится, это Камень Правосудия.
— Но хватит возиться с этим, — заключил он. — Надо еще кое-что сделать, а ночь не становится длиннее.
— Почему он пришел к тебе? — спросил Рэндом.
Я прервал контакт и направился через кухню к задней двери, задержавшись ровно настолько, чтобы поблагодарить Алису и пожелать ей спокойной ночи.
Постоянное статическое электричество поднималось при каждом сделанном мною шаге, и все мое тело пронизало ощущение щекотки. Искры поднимались до бедер при моем продвижении.
Вся фигура начала бледнеть и замедлять движение. Миг спустя она была лишь кусочком тьмы, еще миг — и она исчезла.
Когда они достигли ближайшей ко мне точки метрах в десяти, конь встал на дыбы — всадник остановил его, натянув поводья. Затем они принялись рассматривать меня, вздымаясь и покачиваясь, словно на плот…
— Не знаю. Я не совсем в курсе, как действует этот процесс.
— Упоминаемое мною меньшинство — это, конечно, я сам.
— Сколько раз мы об этом толковали? Ничего не изменилось! Ты боишься попробовать это!
— Если Камень может создать новый Лабиринт, то почему он не может послужить для ремонта старого, чтобы покончить с нашими бедами и исцелить твой дух?
Истекая кровью, я очнулся в своей старой постели в своем старом доме на Отражении Земли, где я так долго жил, как Карл Кори. Я понятия не имел, как я вернулся.
И все же начинать здесь будет трудно, легче подальше.
— Нет, ничего подобного. Он приехал повидать меня после того, как вернулся от тех своих друзей — Теки — сказать, что с Рэндомом все в порядке, что он следует за ниточкой, ведущей к местонахождению Ма…
Я вложил Грейсвандир в ножны и сделал шаг вперед.
Я прошел неподалеку от места, где я сидел, пытаясь остановить машину.
— Я обязан извиниться перед тобой, — произнес он. — Я был неправ насчет тебя, и очень сожалею.
Жерар повернулся к Бенедикту, который не сдвинулся со своего места в дюжине шагов от нас и глядел на нашу группу, слушая безо всякого выражения на лице.
— Попросим Корвина рассказать тебе о Лорене, месте, где рос черный круг. Я всегда настороже к действию этих сил, хотя тогда я знал их лишь издали. Эти дела стали для меня ясней с каждой новой вещью, …
— Твое имя! — потребовал всадник. — Назови мне свое имя, явившийся в место сил?
Он сработает, я был уверен в этом, если время и влажность полностью его не стерли. И тогда…
— Некоторые замечания, сделанные Мартином хозяину дома, кажется, указывали, что он уехал в место, о котором я знал — город Хират. Мы поехали туда и выяснили, что это было верно. Он проезжал этой доро…
— Ты говоришь, что после ты проверил алиби у всех, чтобы выяснить, кто же это тебя ударил, и что любому из них было бы трудно выкинуть такой фокус в данное время.
Я взял фонарь и повернулся к выходу, двинувшись в направлении, в котором уже жутко давно не двигался. Я обнаружил, что все еще могу мысленно измерять расстояние по эху от моих шагов.
Бенедикт повернулся, сделав полный круг и осматривая все части зала, затем остановился, не заметив ничего подозрительного в нем.
— Не такое уж оно было и напряженное. По большей части это был просто страх, а теперь она, кажется, в полном порядке. Могу я одолжить ее?
— Добрый вечер, Роджер. Как дела в подземном мире?
Я взглянул на Ганелона, и тот чуть склонил голову.
— Да, Билл. Это моя сестра Фиона. А это Билл Рот, очень хороший друг.
— А теперь ты должен скрыться, — заявил Дворкин.
Вот мы среди густеющего леса. Темней земля, гораздо уже путь. Кроны пальм съеживаются до размеров кулака, кора темнеет.
— Я сказал — неважно. Что ты тогда знаешь о заточении Бранда?
— Не понимаю. Но я могу поставить охрану перед залом Лабиринта.
— Спасибо, — поблагодарил я. — Я постараюсь присмотреть за тем, чтобы она дошла до тебя.
— Кажется, теперь достаточно стабильно, — крикнул впереди Рэндом.
— Ты теперь направишься во дворец? — спросил он.
Мы не состояли в родстве. Он не был амберитом. Свары и проблемы Амбера стали его заботами только по желанию. Давным-давно мы были друзьями и союзниками в битве в стране, ставшей ему родной.
— Это означает, что ты все еще не можешь дать мне объяснения?
— Рэндом попросил меня передать, что он немного задержится, но беспокоиться незачем.
— Никак, — ответил Бенедикт, — если не съездим повидать их.
— В самом деле, что? — вымолвил Ганелон. — Я не вижу никаких следов, отмечающих место, где был уничтожен твой конь.
Полчаса спустя я встал и потянулся, после чего нагнулся и оживил ноги массажем.
Рэндом перевел взгляд на грифона, согнувшегося и булькавшего справа от меня, а затем кивнул.
— Да. Сорок или пятьдесят карат. Оправа простая. Тяжелая цепь.
Справа бесконечные ряды неподвижных машин.
— Эрик был дурак, — признал я. — Ты — нет. А теперь, говори!
Бранд начал медленно идти по краю Лабиринта.
— Но если бы я этого не сделал, вы бы все еще обсуждали, как поступить.
Я сам, шатаясь, поднялся на ноги и отряхнулся.
Я бы желал иметь возможность поговорить с ней в те дни хоть несколько минут. Но я усвоил то, чему научился в скверной школе, и даже более мягкий курс обучения, вероятно, не придал бы мне твоего милос…
Я вытянул руку вперед над второй ступенькой, над третьей…
Я выиграл битву, потерял девушку и отправился дальше в Авалон вместе с Ганелоном.
— Почти, — предупредил я Бенедикта. — Я собираюсь попробовать лестницу. Будь наготове.
Я сел, потянулся за одеждой и принялся облачаться. Я пристегнул Грейсвандир, сложил одеяло и сунул его под мышку.
Я схватил Карту Бранда, вспомнив свою битву с Эриком.
— Добрый вечер, лорд Корвин, — произнесла тощая, труповидная фигура. Она с улыбкой курила трубку, прислонясь к полкам.
Бранд снова остановился, теперь в трех метрах от Бенедикта. Он поднял Камень между пальцами и посмотрел на него.
— Дурак! Ты сам выбрал землю своей гибели!
— Вовсе нет. Я думаю, что Корвин, которого я ненавидел, умер много веков назад. Скачи быстрей, старик! Если Бранд покажется здесь, я прибью его шкуру к дереву!
— Хотелось бы думать, что так оно и есть.
Это случилось несколько недель назад по местному времени, используя коэффициент замедления Амбера к Отражению Земля, приблизительно, два на полтора, и делая допуск на пребывание у Двора Хаоса, стоивш…
— Сейчас нет времени объяснять. Вот еще что… Льювилла вернулась в Рембу?
— Нет, — наконец, произнес я. — У меня не было случая проверить это.
— Нет, — отказался я, — спасибо. По-моему, я знаю, кто это. В ружье не будет необходимости. Мы просто пойдем и немного пошарим.
— У меня странное чувство, — проговорил он.
Я поднялся по каменным ступеням. Одна, вторая, третья. Я поднял ногу, а затем опустил ее на четвертую, призрачную.
— Если ты имеешь в виду, знает ли он, что ты пытался убить его сына, то ответ — нет, пока не знает.
— Тебя что-то беспокоит, — заметил он. — Наверное, нам следует сперва обсудить это.
Однако, у нас на руках все равно испорченная, возмутительная ситуация, и объяснение ничуточки не облегчает ее. Если кто-то делает что-то действительно мерзкое, для этого есть причина.
К несчастью, я был в плохом положении, так как оттеснил его, готовый давить на него весь остальной путь назад.