Все цитаты из книги «О бедной сиротке замолвите слово»
Король? У него своих забот хватает. Да и подозреваю, доклады он получал правильные. Мол, в Багдаде все спокойно, враг не спит, но и Контора не дремлет, а потому страна растет и процветает. Или подчин…
И систематика как таковая… логично… конструкторы и деструкторы, а там, в зависимости от того, насколько выражен дар, уровни силы… я сама находилась на втором, но с хорошей перспективой роста.
– А пойдем-ка спать… утро вечера мудренее…
– Ты, главное, помни, что дар есть дар и целителей немного, особенно на периферии. Там любого примут, полукровка ты или вообще квартерон. В столице тебе точно ловить нечего, здесь все места белой кос…
– Дорогая, ты знала и, скажем так, приняла непосредственное участие, что будет учтено судом.
– Вас спасаю, юная леди… и вашего друга тоже.
– А сегодня мне сказали, что она хотела прыгнуть… и ты…
– У них случился роман, то есть она полагала, что это любовь, и навсегда, что Айзек разорвет помолвку и… А он воспользовался моментом.
Фрак… что ж, надеюсь, его утешит, что без фрака он смотрится куда как приличней? Буро-зеленая слизь, смердящая уже отнюдь не мылом, медленно стекала с плеч.
Второй этаж. И гостиная, в которой собралось народу не сказать чтобы изрядно, но…
От решетки он отстал, хотя и пнул напоследок.
Изучат со всех сторон, прежде чем вынести решение. Но тварь не найдут. Она пусть несколько неуклюжа – в чужом теле не развернуться, – но не глупа…
Может статься, может статься… Он, кажется, не в восторге от мысли, что придется возвращаться в науку.
Королевская баржа перестала существовать.
Меня девица видеть не могла. И что это давало? Несколько секунд, пока незнакомка, помахавшая Малкольму, как доброму знакомому, направлялась к нам.
Он, осознав, что натворил, несется сломя голову, взывает ко всем богам… видит бездыханное тело и волей Милосердной возвращает ему дыхание. А там целители.
– Нашей, Малкольм… мне, конечно, очень жаль… ты такой милый мальчик… и нам было хорошо вместе, но сердцу не прикажешь… я люблю Айзека.
– Новенькая? – она отерла пинцет о рыжий фартук и провела мизинцем по остатку брови. – Куда?
– И это тоже, да… – санор наблюдал за подчиненными с ленцой и показным равнодушием. – Но… вполне возможно, что университет придется закрыть. Временно.
Пахло это дело мылом, причем хозяйственным.
На хрупкую блондиночку Малкольм сразу обратил внимание.
Искра дрожала, готовая рассеяться, а я слушала и…
Иногда даже складывались во что-то, отдаленно напоминающее текст. Порой появлялись и картинки, всякий раз странные, вызывающие внутренний протест, пусть даже в изображенных существах не было ничего д…
Я и кукиш скрутила, чем неведомую тварь развеселила окончательно. Это да… вот такие мы юмористы… может, отпустишь?
Мой то ли друг, то ли знакомый, решивший откреститься от знакомства. И я остановилась. Прижалась к шкафу, поймают за подслушиванием, сделаю вид, что инструменты рассматриваю. А что? Мне не мешало бы …
Хозяева, бывшие сердцем его и частью каменной плоти, пусть и не способна она ожить.
Мастер отстранил меня и вошел в комнату, огляделся. Вытащил из кармана черной куртки нечто, больше всего напоминающее детскую погремушку: пяток разноцветных шаров в связке.
Из всех моих преподавателей, в большинстве своем не скрывавших скептицизма, а то и откровенного презрения по отношению к особе столь малопонятной и соответственно малоприятной, мастер Витгольц был по…
Малкольм хмурый. Злой. И на мое прикосновение лишь пальцы ловит, стискивает, то ли успокаивая, то ли…
И отвернулась к окну, но попытки встать и уйти не сделала. Правильно, страх здорово мозги прочищает и в принципе неплох как средство избавления от иллюзий.
Сплетни сплетнями, но не надо уж совсем за рамки выходить, а то сейчас получится, что этот Айзек взглядом одним девиц бесчестит…
До туалета, расположенного в противоположном – кто бы сомневался в моем везении – конце коридора, я добралась без проблем и здесь уже, активировав кристалл, вздохнула с немалым облегчением. Все-таки …
Он спешил, собирался спасти бестолковых студентов, а тут… его взгляд в зеркале заднего вида то и дело задерживался на мне. И, прячась от этого взгляда, я делала вид, будто сплю.
Черная бляха, застывшая напротив сердца, – отсроченное проклятие, уже пустившее свои нити в организм. И они, подобно тончайшим червям, проросли в мышцы, в кости, причиняя пациенту боль, от которой не…
Тайны, тайны… скелеты в шкафах. Лежали бы себе дальше, что ж их всех так поговорить тянет? Или был прав честный вор и мой единственный, пожалуй, друг, когда говорил, что любая тайна душу корежит и на…
– Откуда ты вообще о ней знаешь? – мастер нервно коснулась жемчужной подвески.
– И мне казалось, что если он не слушает, то верит, что я буду жить. А он… я сказал, что… началось… я всегда был откровенен с ним… и надеялся, он скажет, мы справимся… он ведь и о тебе знает… что ты…
Мастера так просто не дают, кому бы что ни казалось. И этот мальчонка, привыкший полагать себя самым умным, на самом деле почти ничего в жизни не видел.
И… крохотное усиливающее заклятье, которое сметает остатки здравого смысла. Как наивно было полагаться лишь на разум.
– Помню, отчего ж не помнить… ты о той сплетне, что она якобы родила ребенка, которого его величество соизволил признать, и на то имеются соответствующие бумаги?
– Бывает, – сказала мастер, отпуская остановившееся сердце. – Мы не всемогущи.
Бледненькая… нет, это не болезненность, это природный цвет лица. Волосы черные, собраны в простой хвост. Платье словно с чужого плеча. А вот беленькая шубка ее, привычная, и девушка то и дело хватает…
Всего один шаг, и иллюзия задрожала, осыпалась ворохом разноцветных искр. Она только и успела, что коротко вскрикнуть. Звук удара был… неприятным. Почему-то он представлял это иначе, но… он выглянул,…
– Не волнуйся, – Тео коснулся губами ее макушки. – А лучше выходи за меня замуж…
Тем паче, что если я не совладаю с даром, счастье это сомнительного качества продлится недолго.
– В вас, санор Альгер. Если мальчик захочет принять ваше предложение, значит, примет еще чье-нибудь… сами меня тому учили.
– Простите, – голос хриплый, надсаженный. – Я не понимаю, что произошло… я больше не буду спать…
И деньги требовала ей отдать. Мол, она взрослый человек, а я ребенок. Детям не положено заниматься похоронами… только хрен ей…
Потом был магазин с канцелярской мелочью. И лавка, где Малкольм выбрал пару перчаток. Себе. К счастью, мне он подарки делать и не пытался. Правильно. Я бы не смогла отказать, а потом чувствовала бы с…
– Но тогда использовали стандартную слизь. Или краску… такие бомбочки можно приобрести в любой лавке…
Нет, почему, когда человек, вместо того чтобы краснеть и мямлить, прямо говорит, что ему нужно, он вдруг становится наглым? А лепетать, значит, и ножкой паркет шкрябать – это, выходит, нормально?
И стража… нелепая туша королевского мага, который останавливает ее провожатого каким-то вопросом, наверняка пустяковым, но…
Надо будет замок поменять, а заодно поинтересоваться, у кого это вдруг ключ от моей комнаты завелся. Хотя… в моем мире отмычки существовали, а в этом наверняка додумались до чего-нибудь поинтересней.
– Идите, – он указывает на дверь. – И скажите, что все прошло должным образом. Правда, дорогая?..
Мать – целитель, правда, давно позабывший о том, для чего дар нужен, но это не столь важно, ибо лишь сила имеет значение… а она, запертая в теле, лишенная выхода, тело это изуродовала. То есть это я …
Фредерик и ругаться не стал. Бессмысленно это. Только в желудке заурчало, засосало так нехорошо. А ведь была надежда, была… но, с другой стороны, сейчас-то Витгольц успел и никто не пострадал, кроме,…
– Тебе легко говорить, – Мелисса смотрела на меня с явным упреком… ну да, я ведь практикум сдала, а веду себя неподобающим образом. – Бабушка сляжет…
Подозреваю, если не все, то почти все спят глубоким сном. Ори – не доорешься… а если доорешься, что сказать? Может, это местное заклинание работает, студентам отдых дарит. Буду выглядеть дура дурой… …
Куртенка у меня имеется, но вот подсказывает чутье, что одной ее не хватит. Следовательно, придется-таки в банк заглянуть, тронуть счет…
Безотносительно потенциальной выгоды… в конце концов, ей есть что продать и она отнюдь не так бедна, как говорила… имеются драгоценности и вообще… тихая жизнь вдали от развлечений…
– Почему гада? – Малкольм откровенно удивился.
Как-то… невероятно хотелось спать… а ведь вчера только свадьба… и вечер… для двоих… Матушка будет недовольна, она изначально выступала против Витгольца. Поэтому Варнелия и не стала звать ни ее, ни те…
– Если я заболею, ты меня вылечишь. И вообще, у меня куртка зачарованная, а ты свою где покупала? Куцая, что хвост собачий…
И правильное окружение, которому получалось худо-бедно соответствовать. И предложения, довольно-таки интересные, тем паче что общественное мнение успело измениться, и работающий аристократ больше не …
И кажется, меня трясут, пытаясь добиться… чего? Не знаю.
Айзек на портрете был молод и непозволительно хорош собой, будто подкидыш, а не наследник. Нет, подмена была исключена, на то имелись веские доказательства, но вот… семейные черты, в прочих проявлявш…
Блеск камней, настоящих ли, поддельных… Всего этого стало слишком много.
Его звали Мареком, и он был шайфру, а потому обладал абсолютным слухом, нюхом и зрением. Что это значило, я не слишком-то поняла, но на всякий случай кивнула, мол, всю жизнь мечтала познакомиться с ж…
И надпочечники выплеснули дозу адреналинчика. И мозг заработал. Проклятье, мои знания по нейрофизиологии никогда не отличались глубиной, да и повыветрились за столько-то лет, поэтому точно не скажу, …
– До универа, – он багажник закрыл. – Только сначала перекусим, а то…
А прошлое у мастера, по ходу, веселым было.
– Знаете, – папенька устроился в кресле. Пиджачок скинул, пристроив на спинке, рукава рубашки закатал, пальцы сжал, перстенек поглаживает. – Может, вы и дальше просто тихо полежите? Пока силы не восс…
– И я вынуждена просить вас… не распространяться.
Тоже мне… если мы пару раз прогулялись по парку, то теперь, значит, руки распускать можно? Я вытерла губы, раздраженно подумав, что день определенно не задался.
Но ведь правда же… до того правда, что… у меня хотя бы воспоминания были. Парк там. Качели и мороженое. Или кукольный домик, который отец делает, а я сижу рядом, будто помогаю… или вот еще день рожде…
И все-таки прямой анализ или более сложный, но в то же время точный, по Гервельтцу? Придется потратить лунное серебро, а его и так не хватает, но… корона возместит.
– Мирршах, молодые люди, – ректор просто шагнул в комнату, хотя дверь мы, честное слово, закрыли. Впрочем, пользовался он как раз не дверью, а окном сияющим, надо полагать, именно так портал и выгляд…
Блеск инструмента, разложенного на черном бархате. Пучки трав. Банки. Склянки… чаша со стеклянными глазами всех цветов и размеров. Специфическое местечко…
– И благодарю вас, – он тронул виски. – А то лекарства, знаете ли, давно перестали действовать…
Могла бы, пожала бы плечами: действительно, что тут такого… Айзек – это жизненные планы, а брюнетик – для души. Почему-то мысли ее не читались, скорее уж ощущались как собственные, и это было в высше…
А люди приговаривали, мол, экология плохая, вот и деревья скоро из пластика станут… идиоты. Моя мамаша пялилась в огонь, а я, еще подросток, тряслась от мысли, что она сейчас возьмет и шагнет в косте…
Приемный покой я покидала в странном состоянии полного равнодушия. Похоже, успокаивающее зелье оказалось куда как крепче, чем я предполагала.
То есть этот недоумок намерен сопровождать меня? Или… надеюсь, это не та самая охрана, которая была обещана мне как свидетелю? То есть не мне обещана, но… поздновато приставили, и доверия она не внуш…
– Помимо всего прочего, не так давно вы подверглись серьезному воздействию… – он молча уставился на меня, а я попыталась вспомнить, где и когда… На ум приходило лишь одно – тот договор на крови. Он в…
Сколько дела ни откладывай, а избавиться не выйдет.
Оказавшись на улице, Фредерик выдохнул с немалым облегчением. Да, с аурой места следовало что-то да сделать… или им так нравилось? Пожалуй, в деле дознания…
Убрать. И добавить… хуже я не сделаю. Не сделаю ведь? Надеюсь!
– Вот ты где. – Тедди протиснулся в щель.
Я сделала глубокий вдох и выдох и решительно взялась за край, моля, чтобы тело под ней не было…
– И не переживайте, дорогая… – мастер Варнелия обняла меня за плечи и подтолкнула к собственному креслу. Стояло оно у окна и на приличном расстоянии ото всех. – Тедди, как всегда, пускает пыль…
– Я сдержусь, – пообещала Мелисса, впрочем, без особой уверенности. – Ты должна понимать, что нынешнее твое состояние…
Где был этот Бог, когда я молила о помощи? Не за себя, за маму, вдруг потерявшуюся во всеобъемлющем своем горе. За отца, который должен был образумиться и возвратиться. За… да плевать, мне только и т…
– Сколько раз повторять, что это не проклятия, а… пожелания, скажем так… неосознанные, но тем не менее направленные. И сейчас девочка действительно не понимает, о чем речь…
– А я… имею право отказаться? – подозреваю, что нет, но поинтересоваться стоило.
Лавки в седом налете инея. И сквозь брюки холод чувствуется, надо бы в дом идти, а мы вот стоим, говорим о делах своих скорбных. И желания двигаться куда-то ни малейшего.
А мне и без волос найдется чем людей позлить.
– Не он, не тот, кого я любила, тот был другим. Знаете, я даже не сразу поняла, как меня обманули. Да, он был рядом… и даже иногда заглядывал ко мне… но…
И если разбудить ее, эту самую память, ДНК как первичный план… и подтолкнуть немного, мне не придется восстанавливать нервные связи. Организм сам… проводились эксперименты, я ведь читала… где-то там,…
– Эй, – тихонько позвала я и, дотянувшись до брюнета, ткнула в него пальцем. – Ты живой?
– Спокойно, – я сжала его ладонь. – Сделай глубокий вдох… а теперь выдох. И снова вдох…
– А вы, между прочим, третий год осмотра избегаете! – рявкнула Варнелия, заставив подскочить не только ректора. – Подаете, так сказать, коллегам пример безответственного поведения!
– Года три назад разразился скандал… одна очень уважаемая фирма занималась продажей артефактов. Лет двести как занималась. И неплохие артефакты делала. В основном целительской направленности. Госпита…
– Потом были другие… Горничная мамина, которая всегда говорила, что мама занята. Ей было так легко внушить, что мамин жемчуг принадлежит ей… Еще наша повариха… правда, бабушка заметила неладное. И мн…
И комендант общежития, вверенной территорией интересовавшийся слабо.
– Никого нет дома! – рявкнула я, поскольку стучавший не спешил угомониться.
Это да, кто рискнет связаться с фирмой, которая на элементарщине облажалась столь жестко? Тем более в таком тонком деле, как собственное здоровье.
– Завтра состоятся похороны и оглашение последней воли, – ректор, кажется, осознал, что падать в обморок или слезами заливаться я не собираюсь. А потому подобрался и заговорил спокойней: – Вам надлеж…
– Ничего, – Урхард все-таки поднялся. – Отдыхайте… выписывайтесь… возвращайтесь к учебе… жизнь налаживайте… с наследством разбирайтесь, и все такое… думаю, найдете чем себя занять.
– Они бы оба умерли… Рай – под утро… а второй мальчик… лучше смерть, чем такое… существование… И я ничего не могла сделать, понимаешь?
Мама с отцом вновь сошлись. Не знаю, случайна ли была их встреча, или персонал постарался, но… там не сделают ничего, что повредило бы пациентам. Они изменились. И теперь мы разговариваем. Втроем.
И вправду ушел. А я до самого вечера на дереве просидела, почему-то слезать не хотелось совершенно, а разговор, которому я была свидетельницей, не выходил из головы.
И мне действительно было жаль. Что я еще могла сказать?
Девочка рассказала еще кое-что, и это беспокоило мастера куда сильнее узмуры…
И если так, то мне, можно сказать, повезло…
Петля все меняет. Повешение – слишком уж рискованный вариант… здесь и вправду умереть можно, а самоубийцы-шантажисты к такому не готовы. И значит, все-таки сама?
И клинику на кого оставить? Ее вовсе собирались закрыть, будто бы клиника и прочие виноваты, что у одной девочки не хватило сил противостоять искушению…
Ага, корона не только в зубах, стало быть. И кровь куда голубее, чем мне представлялось. Да уж, от таких мажоров надо держаться не просто подальше, а так далеко, как это вообще возможно.
Пески здесь не были белыми, скорее уж имели оттенок слоновой кости, который при соприкосновении с водой менялся, насыщаясь всеми оттенками розового. И сама вода, какая-то очень уж плотная, слюдяная, …
– Ты всегда была чересчур эмоциональна, Фиона… – ректор покачал головой и будто ненароком коснулся ладони мастера.
– Давно, – мне хочется с ним соглашаться. И вообще мастер – чудеснейший человек. Со мною вот возится… у него наверняка своих дел множество, а он возится… и в госпиталь пристроил…
– Мелисса… ты ее знаешь… черт, в общем, она моя сестра. Старшая… только я незаконнорожденная, а она как бы наследница.
Я присела на кровать и с наслаждением потянулась.
– Я тебя видела. Наш малыш считает себя опытным, а на деле – еще тот недоучка… Боги, я когда-то всерьез рассматривала его кандидатуру…
– Всего-то двадцать лет прошло, и ты созрел для предложения.
– Надо, Марго… запрокинь голову, а лучше ляг, полежи, потерпи.
Нет, вот зачем людям настроение портить, описывая то, чего у других нет? У меня вот от злости даже ухо зачесалось. Или это от мороза? Шапку надо бы приобрести и вообще в город выбраться… и раз уж рыж…
– Эй, – я развернулась. – Ты где, блаженная?!
– Я не виноват, – голос его звучал хрипловато. – Я только понюхал и… и вообще, ты сама попросила…
– Жадность, – я спрятала руки за спину. Интересно, а, не прикасаясь к Мелиссе, получится ее на тот свет отправить? Ну… дар ведь не так давно предлагал варианты на выбор. Там инсульт, инфаркт и эмболи…
– Не слишком хорошо, – признался Урхард. – Физически он восстановился, но… недели, если не месяцы под влиянием мирршаха не могут пройти без последствий. Он подал прошение на перевод в экспедиционный …
– Ты… ты не можешь вот так со мной! – девичий звонкий голос прервал мои вялые мечтания о светлом будущем.
Интересно, как там Вадик? Сходил к врачу все-таки или по давней своей привычке забил на неприятное происшествие?
Интересненько. Помнится, Марек мне другое пел. Но опять же, напел и исчез, словно его и не было. И быть может, будь я хорошим другом, я бы попыталась его найти, выяснить, авось моя помощь пригодится,…
Тяжело. С трудом и с помощью стальных трубок же. Его легкие медленно наполнялись водой, и скоро он захлебнется…
И если в общежитии царила приятная прохлада, то на улице духота стояла конкретная. Трава порыжела, листья кустарников свернулись трубочками. Пахло пылью и еще чем-то на редкость неприятным, но как я …
А мастер Варнелия качала головой и легким прикосновением нейтрализовывала бляху. Она цепляла ее на крючок собственного дара и тянула, медленно… очень медленно… а я смотрела, чтобы в теле не оставалос…
Вот только, помнится, Мелисса не единственная, кого можно назвать запасным вариантом.
– Она… она годы потратила, чтобы выйти на… чтобы заключить сделку… и я… я… – Мелисса всхлипывала все громче, а я мстительно подумала: долгие рыдания и красавицам не к лицу. Вон, нос распух, сопельки …
– Я и без партии живу неплохо. А чем себя развлечь, сама найду.
Убрать пораженное и восстановить цепочки.
Вдыхая острый запах корвалола? Наблюдая, как перекатываются в пузырьке желтые таблетки валерианы? Сердечникам вредно волноваться, а не волноваться моя бабушка не умела. И не помогали ей ни корвалол, …
Поднять тревогу? Или затаиться и сделать вид, что меня здесь нет?
Дома я бы точно на Нобелевку могла претендовать…
– Ты подпишешь отказ от всех притязаний на имя и собственность рода.
– Мы… мы очень сожалеем, – белобрысенький мальчишка держался довольно-таки спокойно, видимо, не понимавший пока величины грядущих проблем.
А перед моим внутренним взором предстала та самая каменная тварь. Она была живой и смотрела так… с упреком.
– На мужчин – точно, а с женщинами… зачем сиренам женщины?
С чего это я вдруг так распереживалась? Он ведь мертв, и что бы я ни сделала, хуже не станет… определенно не станет… а если вдруг… мастер Варнелия здесь.
Под кожей мышцы. Чтобы их рассечь, требуется немалое усилие. И знания, как правильно резать… поэтому у хирургов железные пальцы, и это не шутка.
Видела мастера Витгольца, который вдруг возник на поле, но это ничего не изменило.
Но так хорошо… игра идет. Идет игра. И дверь темницы заперта… люди составляют из слов узоры, называя их стихами. Когда-то он пытался проникнуть в суть, он перебирал эти слова, звонкие, как камни в же…
– Проводить? – в темноте Малкольм улыбался. Я не видела, но ощущала его улыбку, и это было… да, классно.
– Не надо было ему туда ходить… не надо… это все они виноваты, я знаю…
– Послушай… тебе стоит перебраться к нам…
И нет нужды выглядывать на улицу, когда один магазинчик переходит в другой, здесь не всегда и продавцы-то есть. Люди живут на втором этаже, а торговые залы… воровать не принято, особенно если на това…
Не может. Могла бы, не стала бы возиться…
– …Думала. Сердце в очередной раз вошло в противоречие с разумом, но я не собираюсь повторять свою ошибку, – она прикрыла глаза и откинулась на спинку стула. – Но, чтобы решить, как поступить дальше,…
Жильцы, занявшие бабкину квартиру, – им с маменькой будет проще дело иметь, чем со мной. Та-то давно не в том мире живет.
– Ладно, – примиряюще сказала я. – Ты тут постой, а я пока… пока схожу. В туалет. Очень, знаешь ли, захотелось…
Ага, но, чуется, полезных, и весьма, ибо использовать их на родном сыне бабуля не постеснялась. А что, чего уж добру пропадать.
Ничего такого, зловещего, не считая некоторой общей пустоты, окружавшей это место. Да и то она чувствовалась слабо, и я отмахнулась от ощущения, списав его на то, что воображение мое несколько разыгр…
На чердаке работали те, чей дар оказался недостаточно выражен, чтобы стать целителем. И по взглядам, которыми обменялись старшекурсники, было очевидно, что мое место именно здесь.
– И так неплохо говорится, – я обняла ветку и прижалась к ней щекой. – И вообще я спать собиралась, а тут вы со своей любовью…
Или парень просто не учел, что и сам поранится?
– Вам, похоже, и историю университета поучить следует, – мастер убрал-таки свою погремушку. – Он построен на пустоши, искусственной, к слову. Нулевой потенциал позволяет безболезненно существовать бо…
Окинул меня придирчивым взглядом, от которого, надо полагать, не укрылись ни некоторая помятость, ни стоящие дыбом волосы, ни пижамка в красный горох. А что… зато мягенькая и обошлась в сущие гроши.
То есть так говорили, что всегда, но Фредерик подозревал, что это, мягко говоря, неправда. То есть сам факт существования не вызывал сомнений, как и возможность диалога с тварью…
– Спасибо, – я поерзала и осмотрелась, насколько позволяла темнота.
– Жить будет, и, полагаю, со временем очень даже неплохо. Что выяснил? Сиди смирно, лечить буду… сиди, я сказала, – она дернула за жесткую прядку, и Тедди, вздохнув, подчинился.
– Даже Контора не имеет доступа к выражению последней воли…
И антидепрессанты, которые помогали, но ненадолго, а ей хотелось снова стать счастливой, и я была вечным напоминанием о предательстве и несложившейся жизни. Наверное, она слишком сильно любила, а пот…
– Ртом дыши, – посоветовала я. – Глубоко и медленно… что делать будем?
Поставить вопрос о расширении? Было бы куда расширяться… и бюджет, опять же… на текущие нужды хватит, а вот расширение требует уже иных финансов. Попечительский совет с радостью уцепится за шанс верн…
И вывел он на берег старого озера. Затянутое седым льдом, ощетинившееся рогозом прошлогодним, оно было неряшливо и в то же время упоительно красиво первозданной своей красотой. Стена из старых елей с…
И возвращалась каждые полчаса, проверяя, на месте ли я. После проверки этак пятой она успокоилась и, видимо, пришла к выводу, что деваться мне некуда. Так-то оно так… теоретически. А практически дядя…
– Сотню лет назад попасть туда было мечтой если не всех, то многих дворян… а уж о недворянах и говорить нечего, – Малкольм надел кольцо. – Шесть лет учебы, десять – службы, и корона гарантирует личны…
– Что вы… мой долг – служить короне, и мой род, смею полагать, успел доказать свою преданность не только словами, но и многими славными деяниями…
И с чего это мы такие любопытные? Или заняться больше нечем?
– Было больно. И неприятно. И я сначала поверить не мог… не желал… с Раем сцепились, едва не убили друг друга, пытались выяснить, кого она на самом деле любит. Айзек нас растащил и предложил пари. Мо…
И, лежа на кушетке, парень пытался не стонать…
– Эвакуация идет полным ходом… принимает Королевская клиника, согнали всех, кого сумели… сразу переводят в сон, а там будут решать.
Не только мы, ведь должна быть и другая, не столь явная, но… смысл ловушки в том, что за приманкой следят. И значит, брюнетик должен быть…
– Я была осторожна… очень осторожна… поначалу… ты долго болел. Помнишь?
– Мы жили… и мама часто плакала… потому что… отец ушел… бабушка говорила, что он вернется… она с нами жила и… она многому меня научила…
– Вы полагаете, что если ее запереть, то Маргарита преисполнится благодарности за заботу? – мастер Варнелия все-таки отошла, а спокойствие осталось.
Кровать дощатая с остатками истлевшего белья.
– Не знаю, – вынужден был признаться Марек, останавливаясь у зарослей колючника, которые ночью гляделись особенно грозно. Белые ветви, почти лишенные листвы, и длинные же иглы. – Девушка серьезно пос…
Это он зря. Я не хочу быть хорошей девочкой… хорошие девочки не умеют за себя постоять. Хорошие девочки влюбляются в неподходящих парней, верят им, рожают детей, а когда вдруг остаются одни, сходят с…
И снова камеры… решетки ржавые, замки тяжелые… кости… в некоторых – возле решеток, в других – горками. Кто-то вытянул руку сквозь прутья… вот тебе и зверский оскал монархии.
Структурированная зелень парка, разделенного сетью желтых дорожек.
– Я помню, я пытался ей объяснить… при том, что она собиралась сделать, она убила бы и меня, и себя…
А… значит, дело в моей бедолажной сестрице, у которой не хватило мозгов держать мои откровения при себе? Ладно бы с мамулей переговорила, но к старухе зачем лезть?
– Потому что у тебя температура, – спокойно сказала я. – И тебе следует отдохнуть. Полежать. Просто полежать… чайку попить…
– Удалось зафиксировать всплеск энергии, но не направленность, – молодой парень, уже побитый сединой и жизнью, поскреб ломаное ухо. – Извините.
Стоял на краю… такое вот дежавю, чтоб его… что совой по пню, пнем по сове… двое – как-то чересчур… а парочка смотрелась.
Уверенности, что теперь все на самом деле будет хорошо…
– Лет пять уже, – санор Альгер вошел бочком.
Он стоял рядом, и я не видела выражения его лица.
Все еще злится. Нет, не знаю, я на его месте тоже вряд ли стремилась бы ко всепрощению. Я в принципе идею всепрощения считаю еще той дурью, но…
И скрежет, будто что-то тяжелое отодвинули. Запах духов, нежный, цветочный.
Оно и понятно, пусть девственниц на завтрак она не потребляла, как и младенцев и прочий не самый диетический продукт, но все одно соседом было не из лучших.
– Это еще зачем? – слезать мне совершенно не хотелось. Более того, подумалось, что надо было в госпитале оставаться. А что, там тихо, спокойно… нет, потянуло на свободу. И что, если этот типчик, прив…
– Она не сама, – сочла нужным сказать я и, подтянув одеяло – все-таки не привыкла я подобные беседы в неглиже вести, – добавила: – Да и он… вряд ли… они мирно разошлись и… даже не знаю… у нее были пл…
За шанс. Я бы воспользовалась… я и пользовалась на всю катушку. Ни о чем не жалею…
– Это не я, – Арина присела и коснулась пальцами лба. – Сейчас станет легче…
Вихрь? Торнадо из пламени, от которого воздух побелел… и еще выше, шире…
Белая пена опала. Да и собственный кофе остыл, загустел до невозможности.
Мастер Варнелия отступила от пациента, которого формально больше нельзя было считать пациентом. Парень был здоров настолько, насколько вообще может быть здорова мужская особь его возраста.
Все еще не верили. Ведь то, о чем говорили, просто-напросто не укладывалось в их головах. Конечно, такое может произойти, но с кем-то… недалеким, невезучим, а они не такие…
…Однако тебя, полагаю, нетерпеливое дитя техногенного мира, выросшее в обществе иного склада, утомили мои разглагольствования…
– Ни стыда, ни совести… – подружки не унимались и, кажется, подошли поближе, чтоб точно мне слышно было. – Она открыто живет с…
Мама в нее до сих пор не верит, а отец помогает, все-таки артефакторика мне дается туго, но я стараюсь, да…
Не могут участвовать все… скорее ситуация такова, что в случае кризиса Контора поддержит того, кого знает хорошо.
Следовало признать, что аура у местечка была недобрая.
И супруг, которому в отличие от его величества деваться было некуда, радостно признал малышку наследницей. То есть бабуля все изложила пространней, но факты – они факты и есть, против них не попрешь.
Хорошо все. Она выспалась… в первую брачную ночь – смешно думать, что эта ночь и вправду была для них первой, – она просто-напросто спала… и это было чудесно.
– Ты Малкольм… приятель Айзека… такой же состоятельный обалдуй, в голове которого девки, цацки и собственная нев… невероятная крутость.
С другой стороны, для рождения наследника важны отнюдь не мозги.
Физиологию тонких потоков мы будем проходить во втором семестре.
– Однако… – папенька погладил перстенек и потянулся. – Что-то в этом есть… но поскольку я вижу, что в данный конкретный момент времени мое присутствие скорее излишне…
И предложение принес не кто-нибудь, а сильнейший из известных магов, Никлас Огненный Шторм, который вдруг раскаялся и осознал, что жил до того крайне неправедно. Однако благое слово не возымело дейст…
Нет, у Малкольма и прежде случались романы, но там было другое.
– Обломится, – я легла, заложив руки за голову. – У меня совершенно иные жизненные планы…
И правда. Только от правдивости горечи меньше не становится.
– Он отказался давать объяснения, и мы хотели подать в суд. Мои родители не так богаты, чтобы мы могли тратиться на целителей, а ей нужны хорошие целители, но адвокат, которого они наняли, отсоветова…
– Мастер сказала, что… у меня тяжелая рука, а еще ее чем-то накачали, только непонятно, магией или зельем каким-то… мастер возьмет анализы. Она работает, а я вот…
Малкольм потянул меня от склепа. Мы пошли по узенькой дорожке мимо камней с высеченными на них именами.
Ребенок, собакой укушенный, причем, вероятно, бешеной… правда, ничего такого я не разглядела, хотя искренне пыталась. И мастер сказала, что ребенку несказанно повезло, но все равно записала на курс в…
– Идет! – он взял мою руку пальцами, и только теперь я обратила внимание на длинные темные когти.
Девица открыла рот. И закрыла. И в глазах ее мелькнуло что-то такое на редкость недоброе… кажется, одним врагом у меня стало больше.
– Что твой дядюшка думает по поводу нашей… прогулки в парке? Или змея… он ведь рассчитывает, что…
Малкольм ведь кому-то доложил, куда мы отправляемся.
– Она еще издевается! – мне показалось, что мастер с трудом сдерживает желание швырнуть в меня париком.
Ага… интересно, она и вправду настолько наивна, что полагает, будто ребенка при ней оставят? Или это я чересчур цинична, а потому думаю, что милую Офелию отошлют в какое-нибудь отдаленное поместье го…
Подавала надежды. У Лираны отлично получалось ладить с неживой материей, а драгоценные камни она вообще чувствовала очень тонко. И пусть не здесь, не в столице, но провинциальные конторы артефактнико…
– …но ты вроде бы как меня охраняешь, а ненормальный охранник – это несколько чересчур. Согласись.
Принимали, как выяснилось, в местном госпитале, который по договору оказывал бесплатную помощь всем страждущим взамен на осознание оными страждущими факта, что помогать станут маги-недоучки. Рисковый…
Потом было пробуждение. И молчаливые тени целителей, наотрез отказавшихся говорить со мной. Расплывающееся время, которое отсчитывалось заменой мешков на капельницах.
Существо позволило приблизить к себе новую фигурку, которая терпко пахла дымом иного мира. И запах будоражил, напоминая о времени, когда существо было свободно.
– Ах, дорогая, это все пустое, – а вот теперь старушка разозлилась. Я даже видела ее – объятую пламенем фигуру, от которой расползались жгуты болотно-зеленого колера. – Не забывай, у тебя есть о ком …
И вновь же движения дерганые, какие-то неровные, будто он не до конца справляется со своим телом, и… и я вижу бурлящую силу, напирающую на диафрагму… странно, будто на анатомическую проекцию накинули…
Вот как отправят на четвертое кольцо, работать на благо его величества, так и сообразит, каким местом думать надо.
– Опять вы? – поинтересовался он, и не пытаясь казаться дружелюбным.
Он говорил, а я смотрела и понимала, что не смогу взять и отпустить его. И да, быть может, мы отправимся к следу этой самой неизвестной богини. Или к менталисту. Или еще куда-нибудь, где, если повезе…
– Амулеты же вроде мирршаха позволяют воздействовать мягко, опосредованно… просто постепенно внушается какая-то мысль…
– Родовая защита, полагаю, – Рай соизволил повернуться ко мне. – Она не в пример надежней тех амулетов, которые тебе выданы.
– Что ты творишь, придурок?.. – этот крик донесся сквозь гул огня, а Марек рассмеялся. И болезненный его смех отрезвил меня.
Дегтем, если помнится, уже лет десять никто не пользовался, существовал с десяток куда более простых и эффективных средств для лечения кожных заболеваний. Так что мазь успела и настояться, и протухну…
И холод отступал, а что дрожу, так это нервное.
– Привет… я знаю, что ты там и что тебе тесновато, отсюда все это… – я щелкнула по трубке, и прибор отозвался раздраженным звоном. – А еще знаю, что они пока не поняли… думают, девочка не справилась …
Она не хотела заглядывать в те бумаги, неосмотрительно брошенные им на столе, но… сквозняк, и бумаги соскользнули на пол, а она подняла.
А мне хотелось бы знать, если меня обнаружат, то сразу шею свернут или погодят слегка?
Я кивнула, сделав пометку: трансплантация и здесь в ходу.
Огненные дорожки на поле, побелевшее небо и два полупрозрачных крыла, распахнувшихся над головой Айзека. Они отбросили пламя, но и сами вспыхнули, на сей раз белым, горячим.
– С этим признанием я вполне могу к мастеру пойти. Думаешь, поймет?
Если представить, что его подвели… кто? Ответ я знаю, но… куда она положила бы вещь, которая… почему я вообще уверена, что это находится здесь? Логичнее было бы навязать, скажем… перстенек какой или …
Сквозь меня… и под взглядом этим не слишком уютно… более того, откуда-то взялось ощущение, что с меня сейчас шкуру снимут… в прямом смысле слова.
Руки двигаются. Ноги тоже. И даже тяжелая голова не слишком жить мешает. Что из этого следует? А то, что, вздумай сестрица на кулаках отношения выяснять, я за себя постоять сумею…
Копчик по-прежнему ныл, намекая, что не стоит искать приключений.
И понимал, на что идет. И напился в день, когда дал согласие. Он никогда-то особо не потреблял, утверждая, будто алкоголь дурно сказывается на работе мозга, хотя и трезвенником не был, а тут надрался…
И дурно воспитанная. И вообще дочь наркоманки, которая всенепременно пойдет проторенной дорогой и если еще не стала шалавой, то всенепременно станет.
Случайность. После встречи с Айзеком она растерялась… все-таки родовой дар сбоев не знал, а тут… и не нашла ничего лучше, как опробовать на первом встречном… вот Марек в нее и влюбился… пришлось прив…
– Лишь только увидев тебя, я понял, что мы созданы друг для друга… ты была так холодна…
Я все-таки зевнула, вежливо отвернувшись. Серьезно, что я тут делаю? Жду благословения или завещанных старых платьев, которые и приюту не отошли?
– Полагаю, Айзека… и это очень, очень интересно… – она отерла лицо сухим полотенцем. – Дальше, полагаю, ей просто шепнули, что делать, а измененное сознание само выстроило фантазию, опираясь на прика…
Выписали меня спустя неделю. Не то чтобы состояние мое внушало опасения, но целители, осененные королевской милостью, желали творить добро, а заодно уж, как понимаю, изучить живую редкость со всех ст…
Как ни странно, вскрытие прошло куда лучше, чем я ожидала. Отчасти в том имелась немалая заслуга Малкольма, который оказался идеальным ассистентом. Он помогал ненавязчиво, не пытаясь показать собстве…
Сперва маг маленького городка, который только недавно звался деревнею Большие Вышки, вдруг осознал, что жизнь жил неправедно, отбирая у людей последнее, и, раздав сокровища, ну как сокровища, маги то…
А то, жареным запахло, он и исчез… и в голове никаких мыслей.
Невозможно, исходя из моих знаний классической геометрии и стандартного опыта? Но оно существовало, одновременно здесь и где-то вовне.
Или хотя бы купол поставить. Впрочем, надеждам моим суждено было сбыться: небо посветлело, дождь прекратился, а на трибуну взошел ректор.
Подъезд. Резкий запах краски и кошек. И еще, кажется, дыма. Малкольм изо всех сил старается не морщиться, но выходит не очень.
Ладно, не душу, но на сердце и совесть… или про совесть я несколько переборщила? По-моему, там у обеих сторон с нею проблемы наблюдаются.
Красавица в зеленом легком платье упала на колени и протянула руки… Актриса.
Руки действуют сами, я слушаю блондинку и в то же время вижу, что именно должна изобразить. Ребенок – это луч света в сером шаре-животе… фигура женщины получается размытой, а вот огонек – ярким. И по…
– Спасибо… они думают, что я ничего не понимаю… самое поганое как раз в том, что я все прекрасно понимаю… и сейчас… и… я осознаю, что если потеряю контроль над даром, то местная защита не выдержит. Я…
Варнелия постарается, тут и думать нечего. Губы поджала. Хмурится. Неприятно осознавать, что кто-то из твоих учеников убийца…
Мое существование противно логике мира. Не будь меня, все бы сложилось иначе.
Нет, их спрашивают про Айзека, не без того, но… никто давно уже не говорит всей правды. И там это знают и даже одобряют, поскольку у правителя, пусть и потенциального, должны быть верные люди, способ…
– Скажи, кто вашего Айзека настолько ненавидит? – я сорвала травинку и прикусила. В животе засосало, все-таки завтрак был довольно давно, а обед я пропускаю.
Их маленькие смешные интриги питали разум, не позволяя ему угаснуть в заточении, поэтому заговорщикам, возникающим время от времени, существо было благодарно. Оно даже позволяло им оставаться – потом…
Я просто его обняла и уткнулась носом в холодную шею. Я тоже замерзла и вымокла, и вообще уютно, когда вот так… он стоит и перебирает грязные пряди. Дыхание его теплое щекочет щеку. А тяжелая рука ле…
– Не имею обыкновения прятаться за женскими юбками, – сквозь зубы произнес Витгольц, и тонкое перышко в его пальцах с треском разломилось пополам.
Даже когда человек отдыхает, оно все равно работает. И во сне почки продолжают фильтровать мочу, печень – чистить кровь от лишнего, желудок выделяет сок, а в тонком кишечнике идут процессы всасывания…
– Чудесно… я надеюсь, он до свадьбы доживет?
И у девочки был доступ к лаборатории. Исследования для курсовой работы: потенциирующее действие вытяжки благовонника благородного на усвоение препаратов трехвалентного железа при лечении слабых форм …
Да ей бы в фотомодели… если здесь, конечно, имеется подобная профессия.
Зверь заурчал, и голос его низкий отзывался во всем моем теле.
– Проходите, дорогая, – мастер Варнелия была тут же. – Проходите и присаживайтесь… и ничего не бойтесь, я не позволю вас запугать…
И ломать их из-за какого-то мажора я не собираюсь.
И женщина в строгом черном платье, пожалуй, несколько вышедшем из моды, разглядывала это перо пристально, будто пытаясь обнаружить в потускневшей позолоте что-то…
Я понимала, что оно совершенно неестественно, что… И все же мне было почти хорошо.
Леди Гиацинт не стеснялась давать советы…
И хорошо. Солнышко светит, ветерок гуляет… лужи небось просохли, а вот земля вряд ли успела. И в сад не сунешься, там под тонким травяным ковром водяные ямы прячутся, целиком не заглотят, но ноги про…
– Матушка, я одного не пойму… как ты могла позволить себе быть настолько неосторожной? Это недопустимо…
– Нас в жертву принесут? – я прищурилась, пытаясь разглядеть в темноте хоть что-то.
Нет, вот почему они здесь не могут написать просто и конкретно? Зачем эти словесные нагромождения, в которых так и тянет поискать скрытые смыслы?
Те же пятна сырости. Тот же холод и неприятный запах, пропитавший камни. Наледь на подоконнике, хорошо хоть, с той стороны, и ледяные узоры на стекле.
Ясно… стоило предположить, а еще прочитать инструкцию, которую мне выдали и которую я благополучно убрала куда-то на полку. Что ж, буду утешать себя, что, пока этот самый дежурный маг добрался бы, на…
Материала достаточно, и, если даже она задаст неверную программу, ничего страшного не произойдет. Запустить новый цикл несложно, но…
Магии я все-таки поверила и рассталась почти с тремя сотнями талеров… и да, куртка была теплой, а возвращаться пришлось через парк. И я убедилась, что в местных парках тоже случается всякое.
– Рай, – я пятилась, не спуская взгляда с некроманта. – Скажи, а почему ты меня так не любишь?
– Маркуша очередную цацку нашел? – блондинчик заступил дорогу, а поскольку общаговский коридор был темен и узок, что прямая кишка, обойти этого красавца не представлялось возможным. – И что это у нас…
На руках донес и не запыхался. Вот и сейчас кивнул коротко и подал воды. А еще полотенце. Правильно, с меня течет вон, мало что не ручьями. Грязными такими. И одежда моя промокла. И вообще…
Можно подумать, это они там университетом управляют, совсем страх потеряли. И портал, что характерно, получился с дефектом. Открывался долго, а вывел не на полигон, где Витгольц маяк установил, а ряд…
Он со мной не ходил, оставался в машине и ждал, поразив меня и неразговорчивостью, и вообще терпением, нехарактерным для мужчины.
Надеюсь. Звук получился звонкий, деревянный, а девица, покачнувшись, осела на крышу.
Во дворце, стало быть. Как-то вот… иначе я себе дворцы представляла. Золото там, статуи… зеркала, белый мрамор, блеск и сияние. А тут…
И учебник я листала, но в нем все было логично и обрезано дальше некуда – волновая природа магии, воздействие тонкой материи на клеточную структуру, нуль-рецепторы и прочее, и прочее, а вот о глобаль…
– Ваша проблема состоит в том, – мастер Витгольц, который ко мне не то чтобы симпатией проникся – это было бы все-таки несколько чересчур, – скорее перестал воспринимать как досадную помеху, щелкнул …
– Средство, – она извлекла из ридикюля флакон темного стекла. – Возможно, это не совсем законно…
– Только поверхностные, – он вскинул руки. – Знаете, то, что вы говорите, сейчас очевидно… и даже странно, что никто ничего не замечал…
Первый из династии Анереид, Орест Благой сумел не только объединить окрестные земли под мощной своей дланью, но и принес с собой камень, на котором и возвел крепость… Фредерик всерьез подозревал, что…
Я и раньше на аппетит не жаловалась, но сейчас я ела и не наедалась, и это тоже было ненормально.
– Полюса силы, – Марек остановился у высокого, в пять этажей, длинного строения, облюбованного диким виноградом столь плотно, что, казалось, еще немного, и здание рухнет под тяжестью его. – Деструкци…
В принципе чувствовала я себя средне. Все-таки проникающее в живот, да еще и зачарованным клинком, которому, как сказал Малкольм, следовало находиться в королевской сокровищнице, это вам не просто та…
И бракованный амулет, чего в истории Конторы не случалось уже лет двести, если вообще случалось. С другой стороны, оно, конечно, заведение весьма специфического толка, о неудачах и ошибках своих пред…
Звать на помощь? Или посидеть тихонько, надеясь, что приступ нынешний сам пройдет? Дыхание ровное. Синевы вокруг губ нет. Да и ритм сердечный начинает выравниваться, и вообще, грех не присмотреться… …
Он помнил и серию ритуальных убийств на острове Керсе, когда погибло семеро детишек, чтобы один одержимый получил шанс увеличить потенциал.
И то, как она танцует голая на кухне… исчезает на день или два, чтобы вернуться и не видеть меня. Стеклянные глаза. Изрезанные осколком стекла руки. Кровь на полу.
Доказать, что я не готова… и если той же Оленьке рассеянность прощают, она ведь так очаровательна, мила и, вообще, с кем не случается, то я… любое отступление от учебника – повод занизить оценку.
Как летит он по мембране и дальше этакой точкой света… и света этого много, он устремляется к позвоночному столбу и оттуда выше, к мозгу, и если спинной походил на оживленную автомагистраль, заполнен…
Или неосторожное обращение с запретным артефактом? Что-то да в отчете напишут.
– Осторожно, – Лили нахмурилась. – Чуть выше от стебля. Оставляй как минимум почку, а лучше две, чтобы…
Жила старушка на окраине, за что соседи должны были быть ей благодарны. А что, особнячок выстроила этакий мрачно-готический. И зелень лужайки, которая проглядывала сквозь драное покрывало снега, пейз…
Я пожала плечами. Страшно? Страшно было ныкаться по кустам от пьяной гопоты, которая громко рассказывала, что со мною сделают, если найдут. Или вот мамашку после первого передоза откачивать. Тогда я …
Обволакивающие. И от запаха этого кружится голова… и прилечь тянет, отдохнуть, только что-то мне подсказывает, что желание это противоестественно.
Вот не знаю, как я это сделаю, но… не позволю… где моя Сивка-Бурка с молодильными яблоками вкупе? Я за них… и дар, слышишь? Откажусь, если не поможешь.
Черные черточки лодок. Черные тела ныряльщиков, которые уходили вниз без всплеска и так же беззвучно появлялись. Черные уродливые ветки кораллов или шары колючника, которые складывались в специальные…
Рыжий что-то лепетал про луну и звезды на небосводе, мою несравненную красоту и легкость нрава… Тут он, конечно, несколько поторопился, но не разочаровывать же человека с ходу. А главное, интересно, …
И в Королевскую клинику метила, и шансы у нее имелись неплохие, так к чему все портить? Да и лотос ей взять неоткуда, он же на спецучете… Университетский госпиталь проверили – все на месте. И в прочи…
Он рассказывал про этот мир, созданный из розовой воды и белого песка, на котором возводят белые же громадины храмов. Про жителей, чья синеватая кровь ядовита для большинства живых существ, зато обла…
– Немеет, – пожаловался он. И добавил: – Я прошение подал. В отставку… в университете останусь, Фред не против… со следующего года. А так… по состоянию здоровья…
– Да хватит уже! – Тедди посмотрел с укоризной. – Тоже мне… только не говори, что ты в это дело полезешь…
– Я не хочу умирать. – Малкольм остановился под фонарем. – Я знал… отец никогда не скрывал, что шанс есть, даже не шанс, а вероятность, и немалая, что… я все равно думал, это ведь не со мной. Невозмо…
Я слышала ее, такую всеобъемлющую, такую мучительную. И далекую. И странно, что контакт не нужен, достаточно быть рядом… я бы забрала себе, не потому, что так уж добра и самоотверженна, просто… я сум…
Малкольма, похоже, подобный вариант не устроил. Он схватил меня за руку – а не привык мальчик к отказам, ишь, разозлился. Он мне откровенность, а я, вместо того чтобы проникнуться и согласиться на ав…
– Его даже приглашали в «Манс и сыновья», – Тедди приподнял тяжелую ветвь падуба, чьи листья мелко дрожали, выказывая обиду на солнце, сухость и людей, заглядывавших сюда так редко.
Признаваться, что сказать мне нечего, не хотелось. Будь мастер одна, я бы так и поступила, не люблю лгать, но эти трое… их внимательные взгляды я чувствовала шкурой.
– Сопротивляйся… – я смотрела в безумные голубые глаза и молилась, чтобы у него хватило сил. Если не своих, пусть займет… – Пожалуйста, сопротивляйся…
Моя мать тоже меня не замечала, но ничего, жива ведь… И вообще, ей не приходилось сталкиваться с настоящими проблемами, вот и ноет… Переночевала бы пару ночей на вокзале. Перекантовалась бы пару дней…
Но поверенный лишь поправил цепь, которая норовила съехать с плеча.
– Он не любит резких перемен, – королевский маг и хранитель печати – должность пафосная и крайне вредная для здоровья – восседал в кресле, мало отличавшемся от трона. Высокая резная спинка, широченны…
– Именно, – Малкольм не улыбался. – Она утверждала, что мастер украл их наработки… а он в том же обвинял фирму…
Тот человек, который биологически является моим отцом… я мало о нем знаю, а то, что знаю…
Сомневаюсь. Скорее, создадут вторую, альтернативную, заставив приглядывать друг за другом. Но мысли эти я оставила при себе.
Нет, оно понятно, что мало приятного, когда тебя признают негодным, пусть и к службе на специфического характера Контору. Но я мысленно с санором согласилась: не тот у рыжего характер, чтобы в развед…
Папочка выглядел злым. Нет, не просто злым, он был в ярости. Лицо побелело, а на щеках проступили алые пятна. Этак инсульт хватит, а мне оно надо? Мне одного болезного за день выше крыши.
Ага, полезное умение. Но куда полезней другое… скажем, пожелать кому-нибудь скоропостижной кончины – и это ж никакие телохранители не спасут. Идеальный киллер… и странно, что меня вообще в живых оста…
Он забрался мне на грудь, и оказалось, что не столь уж он огромен. И не тяжел, не тяжелее пухового облака… Пуховые подушки были у бабушки, маминой мамы, которая не одобряла папу, потому что нельзя св…
То платье осталось где-то в глубинах шкафа, его матушка пыталась отправить назад, но ателье не приняло, мол, заказ изготовлен в срок, и не их вина, что свадьба не состоялась.
Нынешний маг выгодно отличался от предшественников. Он желал говорить. И даже пытался что-то сделать, чтобы осознать суть своего пленника. Это забавляло. И существо позволило прикоснуться к собственн…
– Иногда и десятилетий. Одаренные живут несколько дольше обычных людей, отсюда некоторая… медлительность… кроме того, существует негласное правило максимального невмешательства в дела семьи.
И тюрьма… и блокировка сил… и, конечно, оно справедливо, но почему-то на душе пустота, да и… какая в этом польза?
Им – не слишком, а вот Совету магов – вполне…
Потому что тебе страсть до чего хочется поговорить. Выплеснуть на меня всю свою ненависть, а заодно обиды, а потом, когда я проникнусь – что вряд ли, но не стоит разочаровывать человека, – рассказать…
И этаким дежавю неправильность легкая, едва уловимая. А потому никак не могу понять, в чем же дело. И этот еще отвлекает. Стоит. Сопит. Руки на груди скрестил. Тоже мне, статуя скорби мировой… и осуж…
– А… – протянул парень, облизывая ложку. – Они полукровок не любят.
Потом увидимся всенепременно. Удачи, и вообще… Не оставляло ощущение неправильности происходящего, но что с ним делать, я не имела понятия. А потому не делала ничего.
И в какой-то момент возникло ощущение, что человеческая хрупкая шкура треснет, выпуская истинную сущность. Но нет, мастер медленно просочился в комнату и замер.
– Помоги, – я указала подбородком на Мелиссу. – Хочу сказать сестрице пару ласковых…
Воздействие было долгим, если не сказать – сверхдолгим. Варнелии и читать-то не доводилось про подобные эксперименты… а вот взяться, попробовать очистить, восстановить личность, если, конечно, она в …
Оленьку привозят в школу на «Лексусе». И Оленькина мама, строгая бизнес-леди, которая занимается чем-то важным и малопонятным, но связанным с IT, машет ей ручкой.
А вот за это выражение лица многое простить можно.
Получите пирожок. Или медальку. Пирожок лучше, он хотя бы съедобный.
И небо ясное, стало быть, завтра приморозит. Верная примета. Небо другое. Звезды. Луна и та с гламурным розовым отливом, но примета все равно верная.
…Клятва же требовала молчать. И не скрою, что задача показалась мне интересной. Признаюсь, до того дня я никогда не работала с зельями целительского профиля. Сфера моих интересов лежала в технической…
…Лилию нашли в ванной, на той квартирке, которую оплатил Айзек. На третий день… мало приятного, да… и главное, что следов внешнего воздействия не обнаружили.
– Простите, – я потупилась, понимая, что изобразить должное раскаяние не сумею. – Я просто… там хорошо было… в саду, вот и потеряла счет времени. Больше не повторится.
– Ты меня не слышишь, – теперь Марек, кажется, злился, и злость его была очень яркой. Темно-оранжевого цвета, она жила вокруг сердца, окутывая и его облаком, и еще легкие, и печень тоже…
– За последние три года количество полукровок среди учащихся уменьшилось в семь раз, горожан – втрое, крестьян – в пять раз. Отчасти это связано с тем, что обучение подорожало.
– Новенькая? – он ел быстро, широко расставив локти, будто опасаясь, что кто-то польстится на миску с супом и горку жареного мяса. – Куда?
– Составишь список своих… кто более-менее разбирается в прикладном зельеварении?
Успокоиться мне не помешает. Отвар пахнет ромашкой, а на вкус характерно горек, и значит, не обошлось без пустырника. Пустырник – это хорошо, всяко лучше корня валерианы, которым и отравиться недолго…
Еще немного, и парик свалится. Или нет? Фред слышал, что их смазывают особым клеем, от которого, правда, у многих бывает раздражение. Может, это зуд делает ее такой непримиримой?
Дети всегда и все осложняют, особенно нелюбимые. И нежеланные. И даже с желанными, если верить моей бабушке, случаются неприятности.
И за учебниками в том числе. Некоторые студентам младших курсов просто-напросто не выдадут, да и старшим тоже, разве что по особому распоряжению.
Это какая же… почему-то в голову приходила лишь разозленная брюнеточка со своим обещанием кар небесных. Неужели… нет, дурость человеческая неописуема… и она вправду надеялась, что ее участие останетс…
– Знаете, – перо тоже поднимаю и протягиваю бабуле. – Сдается мне, что все это охренительно незаконно.
– Простил, – Витгольц поймал ее и притянул к себе. – Забыла, да?
Ощущения возвращались. Болезненные довольно-таки ощущения – мышцы ныли, и тянуло, и крутило, и кажется, я начинаю понимать, что такое радикулит вкупе с артритом. Главное, не застонать, нечего привлек…
Я бы помогла, честное слово… я даже подозреваю, что яду он хлебанул нарочно, пытаясь выйти из-под ярма чужой воли. Подчиненное сознание не всегда может противостоять независимому подсознанию… увы, из…
Справедливость кое-как да торжествовала, но… а тут будто и расследования толком не проводилось. И почему вдруг от мыслей подобных поясница ныть начинает? Или не от мыслей, а этаким напоминанием, что …
Это напрочь лишено смысла. Королевскую кровь не заменишь…
Такое вот, мать его, чудо от природы… А я… я должна навестить еще одного пациента. И сдается мне, что у его постели охраны не поставят.
– От верблюда, – я понимала, что злиться на Марека бессмысленно, поскольку он совершенно точно не виноват, что у кого-то там любопытство заиграло, но…
А нам еще в общагу возвращаться, благо она на ночь не запиралась.
– Не слишком хорошо, – она потерла лоб. – Лаборатории обыскивали и… ничего не нашли. Лучше бы нашли… недостачу, и вообще… но нет, я лично проверяла журналы учета. Наши запасы не тронуты. А значит, у …
Светильники, оставшиеся еще с тех времен, излучали неровный красный свет. А другие здесь просто-напросто не работали.
Я со вздохом разорвала контакт и руку с плеча стряхнула, правда, потянув напоследок силы сколько сумела. А что, не хочу в клинику, там воспитывать станут.
Вернуть в род девчонку, которая осталась без магии и поддержки, куда проще, но…
Луна велика. То-то шиза обострилась. Небо черное, снежок сыплет, такой вот высокохудожественный, крупными хлопьями, добавляя картине драматизма.
Невозможно, но я его действительно видела, и это измученное тело, растянутую кожу и нарушенный кровоток в левой конечности, где вот-вот начнет образовываться трофическая язва. Пока это лишь крохотное…
– За бельем пойдешь? Если поторопимся, то успеем, а то Матильда обычно рано уходит и поздно приходит.
На самом деле человеческая кожа – удивительный материал. Я имею в виду живую. Она достаточно прочна, и в то же время пронизана мириадами пор. Она защищает от жары и выдерживает холод. Она крепка, и н…
– Возвращайся. Я сделаю тебя наследницей.
Но вспыхнул невидимым светом и исчез островок перерожденных клеток в перикарде, и поджелудочная восстановилась. И сила моя текла по кровеносной системе Малкольма, работая уже без моего участия.
Она нарочно пытается вывести меня из себя, только непонятно зачем… или понятно? Если дама действительно имеет отношение к университету и экзаменам…
Выражение его лица говорило, что он желает послать меня лесом, но… хорошее воспитание – оно такое, заставляет людей делать то, что им не по вкусу.
– Нет… и да… и… ее показывали целителям, насколько я знаю, но… все утверждают, что она здорова.
Что именно «вообще», я плохо представляла, но Офелия, шмыгнув носом, ожила.
– Привет, – Малкольм больше не пытался отобрать у меня рюкзак с книгами.
Я почесала переносицу. Бредовенько, но… вполне в духе криминальных романов, которые, полагаю, и в этом мире популярностью пользуются.
Нет уж, обойдусь без этакой… благодетельницы, мать ее. А то, что от добрых старушек ни яблок, ни пряников, ни прочей еды брать не следует, я еще в детстве усвоила.
– Что опять? – Этот человек, пожалуй, был даже где-то симпатичен. Он пришел сам и не испытывал страха. Он не молился камню, не лил на него тайком кровь, будь то куриная или человеческая, – люди смешн…
Сам разберется. А вот сила у него ледяная, отрезвляющая, что, собственно говоря, очень даже неплохо. Она мешалась с моей, и… и судя по всему, можно было заканчивать. Работа почти завершена.
Это сочувствие, и только. Сочувствовать людям нормально. И Малкольм тоже это понимает. Он мою руку взял и прижал ладонь к своей щеке.
– Есть. – Урхард усмехнулся. – Что ж… пожалуй, это не лишено смысла. Если позволите, я передам ваши пожелания, чтобы их оформили надлежащим образом. Договор будет заверен короной.
Дар мой, чтоб его, опять исчез… а ведь если меня не станет, то и его тоже. Слышишь, зараза этакая? Или помолиться стоит? Скажем, богам местным… они давно не вмешиваются в дела земные, но вдруг да для…
Говорил мастер на редкость тихо, убаюкивающе.
Нет, нельзя сказать, что он постоянно говорил о смерти, но… чувствовалось, да… хотя красавчик… и стал только лучше… Офелия всегда испытывала слабость к брюнетам.
– Санор, – мастер Варнелия взмахнула рукой, – вы от нее ничего не добьетесь. Она воспринимает себя семилетним ребенком. И нет, это не притворство… и нет, это не последствия удара. Легкая гематома, и …
Лунатизм лечить? Знать бы, как еще лечится… или… я кивнула: что бы ни собиралась эта красавица сделать, остановить ее я всегда успею, а посмотреть не мешает. Ей-то все равно, она меня в упор не видит…
Бабуля создала еще с полдюжины составов, добиваясь желаемого эффекта…
Ага… шантаж, он разным бывает, но сама попытка его бесит. Во всяком случае, меня…
– Ты сходи. – Малкольм разворачивает меня к лестнице. – А я сейчас бригаду вызову… тебе что-то из дому взять надо?
– Не хочешь, говорю, не надо. Кто тебя заставляет?
Большая ладонь, широкое запястье со шрамом… смешной… вольной жизни… на волю рвутся те, кто слабо представляет, насколько там голодно, холодно и люди злые. Нет, добрые тоже встречаются, и их на самом …
Ладно… три года – это не тридцать, и вообще… у меня же связи имеются. Попрошу Малкольма… или брюнетика, ишь, до чего гадостно усмехается. Весело ему… знал?
– Возможно, – осторожно заметил Хазве, – она ошибается… у нас была… глушилка… обычная, детская… мы, говорю же, пошутить хотели… неудачно… мы готовы выплатить компенсацию…
Марек, который по-прежнему находился в палате, хотя искренне не понимал, что он здесь делает… Мастер Варнелия.
Вот где его воспитывали? Невежливо вопросом на вопрос отвечать, точно знаю, мне мастер Забелия говорила. Вообще, как кажется, она меня немного недолюбливала, совершенно без причины, или я об этой при…
Слишком уж много ошибок, чтобы списать все на случайность.
– Ты еще поплатишься, – прошипела лавандовая, спешно ретируясь. А я… я подумала, что, может, если уж я настолько ценная особь, мне индивидуальный план оформят?
Мама бы нашла другого, не успела бы прикипеть сердцем. И отец вернулся бы к семье, к Мелиссе, и не было бы отравляющего разум зелья, а я…
Да-да, я тоже послушаю и вернусь к себе, а то мало ли… нет, меня точно не ищут, мы со зверем это чуяли, но вот стоять в уголочке, вжимаясь в стену, то еще удовольствие. Да и сквозит в этом уголочке и…
Брови и те, как я поняла, рисовали… и хорошо рисовали, поначалу не поймешь даже.
Еще один портрет. И вновь женщина из мира иного. Но брату короля позволительно, и даже клятва, принесенная им на алтаре – о ней трубят все газеты, – вызывает у подданных лишь восторг.
– Надо, – как-то мне эта его отговорочка не слишком понравилась. Но… я пошла. По песку.
И потому перчаточки надела. Понимаю. Разумная предосторожность…
Чаще рождались дети, и рождались здоровыми.
– Допрашивать станете? – я пригладила вздыбленные волосы.
– Жгу, Вадюша, еще как жгу. – Я перекинула рюкзак на левое плечо. – Мне жизнь строить надо… учиться. Профессию получать… работа опять же… и если уж влезать в отношения, то в такие, которые на всю жиз…
Стремительное развитие. Молодые клетки похожи на лохматых пауков. Они касаются друг друга осторожно, нащупывая правильный узор, и прикосновения сопровождаются вспышками света… жаль, что это нельзя за…
Стены задернуты темными полотнищами. Высокие окна, напротив, открыты, но воздух все равно затхлый, с характерным таким запашком столовки. Пахнет здесь то ли борщом, то ли котлетами, то ли магией.
Мысли были отстраненными и чужими. А еще я не понимала, как поступить. Велеть силе вернуться? А она послушает? Облако тает и…
– Привет, – сказала та и щелкнула меня по носу. – А я как раз тебя ищу…
– Ее силы не хватит на всех. И глупо ее расходовать на то, с чем справится обычный целитель.
Я устроилась рядом – неизвестно, сколько он еще в отключке пробудет, – и, положив руки на грудь, закрыла глаза. Я не собиралась делать ничего, чего бы не делала раньше.
Лучше о киселе думать, глядя на хрипящий кран, из которого лилась тонкая струйка воды, чем о том, что рядом вот-вот произойдет нехорошее.
И плохо скрытая ненависть, причем отнюдь не к Амелии.
И говорит так жалобно, впору пожалеть ее, несчастную.
Вот только недовольство его, кажется, ощущала лишь я.
Так что могло Мареку не повезти, но… вот не верилось, и все тут.
– Оставь, Амелия, мы обе понимаем, что претендовать-то она не сможет, но говорить… Ты хотя бы додумалась взять с нее клятву молчания? Нет? О да, ты всегда была скорее эмоциональна, нежели разумна.
Марек стоял, прислонившись к стене, и задумчиво наблюдал за тем, как я мою пол. Не видел никогда, как это делают? Или полагал, что в моем мире имеется какой-то особо тайный способ?
– Заходите, – ректор, мужчина неопределенных лет и несколько мятого вида, махнул рукой. – Маргарита, как понимаю?
И вновь я не вижу его, но чувствую настроение, не слишком-то хорошее. Вину его. И раздражение, которое бывает, когда понимаешь, что собеседник в целом прав, но вот соглашаться с этой правотой не хоче…
И аномалий настроить… пусть артефакторники озаботятся, будет им внеурочная практика, заодно и посмотрим, как мастерская справится с заданием. Первый курс… пусть пока без полигона поживут. Там никого …
Надеюсь, хоть дружков своих на хату не потянет.
– Есть изменения в кровеносных сосудах… активное образование холестериновых бляшек… сужение просвета артерий, вследствие чего давление скачет… сердце работает неудовлетворительно…
И пьяные разговоры. Кто-то блевал, не добравшись до туалета. Кто-то обжимался у стены. Я плакалась на жизнь… кажется… не знаю, каким чудом я выбралась из этого бедлама и доползла домой… встретила, по…
– Сегодня меня уже проверяли. И вчера. И позавчера… и за день до того. Что? Эрика, я же говорил, что на особом положении, поэтому проверяют каждый день. Я чист. И я действительно тебя не люблю. И ник…
– Я чувствовал себя оскорбленным, но… постепенно эмоции улеглись, и я признал его правоту… и мама тоже на это согласилась. Я не стал разрывать договор, как собирался… решил дать нам шанс.
Он смотрел на меня снизу вверх. И выражение лица такое… будто не мог решить, шею мне свернуть или посвятить в страшную тайну, благо я туда уже влезла обеими ногами.
Как и светящийся алым плотный тяж нервных клеток.
Сама-то она мало помнит, точнее, не может помнить, каким отец был… я и то уже не уверена, что это память, а не фантазия на тему чудесного папочки.
– Мне кажется, вы с Малкольмом друг другу подходите. Нет, я не настаиваю, но присмотрись. Если убрать весь его наносной снобизм, получится неплохой парень. Рай, к слову, тоже хорош, но вы, полагаю, т…
Перспектива близкого расставания с некоторой, пока еще неизвестной суммой денег наполнила мое сердце печалью, которую был не способен скрасить и кусок шоколадного пирога.
Ящики заперты, а то, что лежит наверху… схемы какие-то… а вот рунная решетка, где узнаю потоковый крест… похоже, наброски амулета… а это стихи, и отнюдь не заклинание. Надо же… Малкольм и не говорил,…
А дверь в квартиру открыта. И стоит толкнуть, как в нос ударяет такая вонь, что и я отступаю.
Да и беременна она. Беременных беречь нужно, даже если они стервы.
Общага. Музон. Кто-то пьет, и отнюдь не коньяк. Брали самогон, который девчонки разводили с лимонадом и колой, и ядреная эта смесь отлично выносила мозги.
– Маргарита что-то ей пожелала… не знаю, что именно, но я ощутил слабый направленный всплеск…
Отец ненавидел костюмы и даже на мою линейку приходил в свободных брюках и свитере, утверждая, что эта одежда делает его свободным. А тут вдруг… белая рубашка. Галстук и аккуратный узел… запонки с ка…
– Ты позор факультета! – сказала она громко.
Айзек качнулся было, но схватился за голову и застонал.
Зимнее солнце было ярким. Небо – чистым. Воздух звенел, а на душеньке моей кошки скребли… и вот как быть? Попытаться вылечить силой мысли? Я бы не против, только сомневаюсь, что оно так работает. А л…
– А есть с чего? – я похлопала по диванчику.
И не будет ни домика, ни дочери, ничего не будет. И она понятия не имеет, как быть, как…
Тот же сверхсложный рисунок, в котором есть что-то такое, импрессионистское. Яркие мазки нейронов, то желтые, то лиловые, то голубые… и зелени хватает, неоновой, резкой… и все вместе – почти чудо. Ма…
Совсем не больно… и да, кажется, я видела тонкие бледно-зеленые нити, которые то ли от когтей звериных потянулись, то ли, наоборот, к когтям.
Вот уж неожиданная новость… в прошлую нашу прогулку, напрочь лишенную флера романтизма, мы говорили о местных расах и их особенностях. В позапрошлую – о мирах, в том числе и моем, еще раньше… В общем…
Да вполне прилично выглядел, не сказать, чтобы здоровьем прямо лучился, но, главное, на умирающего походить перестал. Стоит вот, нависает надо мной… укоризненно так.
– Неважно, отыщу кого-нибудь… В конце концов, девчонка с даром, детям его передаст, а в Фелиссии, сама знаешь, с одаренными проблема. Им и приданого не понадобится, – папенька оживился. – Если отписа…
И вообще крайне любезно забыли о моем существовании.
– Она сама воссоздала ритуал… по опискам, оговоркам… и теоретиком была неплохим. Хотя не знала, что подобные попытки проводились неоднократно, а потому в этих описках и воспоминаниях, в хрониках, дав…
– Во-первых, появляются маги жизни крайне редко… пожалуй, это обусловлено самой природой, которая стремится к равновесию. Во-вторых, предположить, что полукровка, к тому же рожденная в другом мире… в…
– Ты сама не понимаешь, что говоришь… – этот голос, что мурчание кота.
– Можно подумать… – ее приятельница моему обществу не сильно обрадовалась. – Сами виноваты…
И лицо смутно знакомое, значит, из своих, хотя если не запомнился, то талантами не блистал или, напротив, не доучился, перешел под патронаж, мать его…
Мастер Варнелия просто-напросто расписалась в ведомости, от экзамена отмахнувшись. И мастер Витгольц последовал ее примеру. А затем за ручку отвел меня в ректорат, где тот же секретарь, выглядевший е…
– А теперь представь ситуацию. Вдруг тебя не станет… не знаю, по какой причине, что будет с ребенком? Детский дом?
Из палаты меня, как и следовало ожидать, не выпустили.
Для начала в банк, который отличался от земного разве что отсутствием очередей. Или нам просто повезло? Не знаю. Главное, заявление мое приняли, отпечаток ауры сверили и довольно споро выдали тысячу …
Проклятый дар очнулся? Именно теперь… где он был, когда я действительно нуждалась в чуде…
Малкольм выразительно посмотрел на стену.
Именно тогда, желая помириться и показать, что я вижу в ней друга и только друга, что доверяю ей, как самой себе, я и предложила провести обряд смешения крови. Его еще именуют обрядом братания, но мн…
– До чего ты меркантильная, – почти восхитился Малкольм. – Пять тысяч. С каждого…
Я села на красавицу, которая изрядно подрастеряла красоты. Руки дрожали. Ноги тряслись. И как эту несчастную с крыши стащить, я не представляла.
Бесплатный сыр, он для организма крайне вреден.
Странно, но ощущала я себя не сказать чтобы великолепно, но куда лучше прежнего.
– Смотри, – Марек решительно захлопнул толстенный учебник. – Грубо говоря, есть два полюса силы…
Шлейф моего платья тянулся по песку, впрочем, не потревожив ни песчинки…
А миры – это да… много в них интересного, только не стоит думать, что одной конторе позволено заглядывать за порог.
У Оленьки хорошая память и живой ум. Она говорит, не заикаясь и не спотыкаясь на словах. Она складывает в уме трехзначные числа и перемножает двузначные… и знает о культуре Египта едва ли не больше н…
А ее Варнелия вернула жениху за неделю до свадьбы и не извинилась даже. Да, вот такой умной она стала, и вовремя…
Потом появился Малкольм с сумкой еды и бутылкой молока, которое, как он заявил, невероятно полезно… о пользе молока и говорили.
И нет, она не сожалеет, что пришлось пойти на… крайние меры.
Наше, хотя ничего-то такого между нами не было.