Все цитаты из книги «Мародёр»
По лесу, вопреки ожиданиям, никакого шума — гоблины передали приказ знаками.
— Да какие они ему свои. Попкари-гнилухи да жулики, а он — боевой офицер всё же. Он на них как на грязь смотрит, ну, в душе. Это ж видно.
За лето Ахметов дом, вернее — Дом, прозванный соседями «Ахметкиным Угловым», приобрел много новых свойств. Подвал под жилым и соседним подъездом был тщательно гидроизолирован и утеплен — получилась з…
— Блин, Алик, это же по всей стране такие нычки. Прикинь, сколько это.
— Ну-у-у, маловато будет… Это ж переезжать сколь еботни-то. Добавить бы надо, а, сосед?
Несколько суток Серб думал — жить ему дальше, или ну его. Все обитатели Ахметкина Углового дружно его обихаживали, отчего-то всем очень хотелось, чтоб Серб встал. Ахмет с удивленьем отмечал, что его …
— Ну, всё. Восемнадцать — тридцатая школа, слева, за пожарным выходом. Хозяйка! — гаркнул Жирик в сторону дверей уже своим обычным веселым басом: — Спасибо, накормила! Как у мамы!
Жирик переехал и на несколько дней пропал из виду. Приближался день, на который было назначено представление Жирика Магомедычу — передача канала. Ахмет терпеливо обносил все торжки рекламными новостя…
— Киря, я тебе чё щас скажу — ты не смейся, но мне так кажется. Вот кажется. Никаких доказательств нет и не будет.
— Да хуй там — «тихо», скажешь тоже. Это просто у тебя тут тихо, потому что народу мало. А у нас на ДОКе ни хуя не соскучишься, только одних погасим — ёп, уже другая толпа отмороженных собирается. Во…
— Кратко — хоть по фамилии, хоть Толян, Толя, как угодно, лишь бы не Толик.
— Не знаю. Но, думаю, проверит — есть у него особист бывший, с ним ходит постоянно.
— Да лады, лады… Э, Ж… ой, прошу прощенья, а как тогда погонять-то тебя, не товарищем же старшим лейтенантом?
— А… Ладно. — Алик, похоже, врубился, что сейчас здесь станет пыльно. — Ну, я пошел?
— Я везде устроюсь — проворчал Ахмет и продолжил уже другим, «…да тоже последний хуй без соли доедаем» тоном: — Чё, думаешь, я тут тортами питаюсь? Вот, попался один, хорошо сразу не сожрал — хоть, в…
На днёвку Ахмет затолкал телегу в куст на перешейке между болотин, ограничив возможность подхода двумя направлениями. Отойдя на полста метров, залег, убедился — сектора встали удобно. Свистнул бабе: …
На поясе командира заверещал коммуникатор.
— …что ты вроде как сечёшь по минным делам. МВД где обучался?
— Какая сволочная штука — лестница. Вроде вниз шли, а ноги как палкой били.
— Метелят кого-то. Да крысу поди поймали.
— Чё, сучка, не на фотоэлементе, да? А на чём ты у нас?
— Да хули там, чиркнуло, говорить не о чем… Они даже стволы разобрать не успели, долбоёбы. Ни охранения, ни хуя… Как пионеры на курорте. Куда им до наших-то, ебланам — из них если кто и бывал на боев…
— Да хрен разберешься. Вот прикинь, иногда раз, скажет: пацаны, нависает над нами такой-то и такой-то косяк. Надо сделать то-то и то-то. Ну, сделаем — ясен пень, косяк после того, как чё-то сделано —…
— Всё, грузи и чухай отсюда, встретимся где договорились! Я этих тормозну пока! И едь по кругу, через УМР, по Монтане!
— Да ладно тебе. Всё нормально, критическая масса есть. Видишь же?
— За телегу зашла, и всё только по команде.
— Ты держись ближе к телу, а? Чё ещё за «Иринки», почему крутая контора, да ещё с традициями какими-то? Я вот только название по телику видел пару раз. В нехорошем контексте.
Да, дали они тогда оторваться, никто и сотой доли такого не ожидал. Тогда какие-то идиоты, скорее всего — вояки, отбили у «хозяек» полный заправщик и разнесли из пулемётов посланного разобраться «хам…
— Вот. Я к чему говорю — вот скажешь, надо мне три базар разогнать, а чё они тебе скажут, неизвестно.
— А теперь ещё представь, что взрыватель может быть инфракрасным, или сейсмическим. Или ещё каким, про какой мне двадцать лет назад не рассказывали.
— Сука, аж тошно от этих раскладов… Бля, да куда всё на хуй катится, а, Ахмет? — злобно и как-то грустно ощерился Кирюха. — Куда ни кинь — везде эта пидарасня ебучая, за деньги свои сраные не то что …
Естественно, уснуть не удалось: когда бесившихся детей наконец загнали спать, начались пьяные вопли — некоторым захотелось отметить крушение жизненного уклада. Нажравшиеся «беженцы» передали эстафету…
— Стволов, имею в виду грузовые, два, по крайней мере, если исходить из логики проектирования. Обязательно. Плюс пассажирский, скорее всего, объединяющий шахту клети и лестницу. Вы, юноша…
— Ну чё, Зяныч, давай, что ли. Теперь ты к нам заходи, как рядом будешь. Коньяков, конечно, не обещаю, но примем как положено.
— Так, пока мне ещё ничего секретного не сказали, вставлю пару слов: можете даже не обсуждать дальше, пока не пообещаете мне кое-что.
Спецназовец изменился в лице. Похоже, от сугубо гражданского, да ещё бывшего ефрейтора ничего подобного он не ожидал.
— Вы только на ТАП меня сгоряча не потащите, нет у вас утечек — это вычисляется элементарно. Объяснить?
— А Любка, представь! Ты ушел, мне аж послушать не давала, возмущалась, «мужикам один футбол» — а сама! Ладно, если хоть слово поняла! Ей вполне хватило, что «Вона как с нашими-то уважительно». Высту…
— И как ты меня в этом всем видишь? Шугануть маленькие толчки, и потом охранять твой базар — правильно понимаю? Если так, то подписываюсь.
— Так… Значит, сроки сокращаются. Олег, твои готовы?
— Может, и на хуй эту спелеологию, а, Максимыч? Как я понимаю, у тебя задача — сходить, открыть, убедиться в возможности и целесообразности дальнейшей движухи. Правильно?
— Не, товарищ старший лейтенант, обожди подписываться. Я не хочу рано или поздно маслин твоих нажраться. Ты немного не тот парень, товарищ Кирюхин, уж прости за прямоту. Ты всегда будешь смотреть в л…
— Ты чё, в Ираке типа был?! Не пизди, а! — насмешливо попросил Ахмет.
Тишина затянулась. Взводные, поняв, к чему идёт дело, сидели, таращась на Командира и зама попеременно.
Началось с того, что в субботу по большинству каналов начали показывать заставку, почему-то с видами Африки, а незадолго до обеда вырубилось электричество. Ахметзянов момента отключения не заметил, т…
Кирюха дернулся, придавил языкастого соседа тяжким взглядом. Приощерился было, хотел что-то рыкнуть, но удержался.
— Здоровей видали. Чё тащищь? Никак за пшенку отдать надумал?
— Здорово, Вольфыч. Да ладно ты, надулся как хрен на бритву, не принародно же. А ты чё из своей кучи малолеток вылез, растлитель? Я б зарылся поглубже и только перекуривать вылазил ба.
— Ладно, понял тебя. Сам не доложу, но вот за пацанов — не ручаюсь.
Ахмет вытащил из кармана трубку с кисетом и задумался.
— Да, всё скриплю, никак Господь не приберёт.
— Ну… Лады. Короче, смысл такой — не в патроне дело, правильно ты выкупил. Смысл в том, что под Автайкиным живет один очень интересный пацан, Толик Паневин. Знаешь, может? Нет? Он с чехами все четыре…
— Ну и к чему ты мне, мать, всё это рассказываешь? Чево тебе-то от меня? Типа «делиться надо»? Залупу на ацетоне. Ещё полезете — отвечу. Только так отвечу, что ни один не уйдет. «Не нравится», смотри…
— Ну, умный. Конечно, умный, результаты — штука такая, не поспоришь.
— Ёлы-палы, дак я теперь за три дня доберусь. Только вот разобраться бы этом плеере…
— Геннадий Максимыч! Вы что, верите этому ебанутому?! Это ж бред! Пацаны! — повернул голову к бывшим подчинённым: — А вы-то чё? Тоже повелись на эту лажу?! Про своего командира?
— Говори, — довольно хмыкнул Командир, демонстративно нажимая сенсор на коммуникаторе. Снова пошла запись.
Ахмет выглянул в дырку, в которую только что глянула жена. …Ёпт. Вон оно чё. «Мешки», твою мать, понятно теперь… На крыльце всё ещё лежали два трупа, которые он, двигая дверью, принял за какие-то меш…
— Ладно, нечего думать. Давай майку чистую, да штаны. Я пока отдохну малёхо, щас ещё сходить надо будет.
— Ладно, не сомлевайся, изладим. Впихнем по-стахановски, да, пацаны? Без перекуров? Ладно, иди давай. Долгие проводы — сам знаешь. Короче, послезавтра ждём?
— Да вроде нормально… — протянул Бетмен. — Э, Федь, потрогай пульс у к… у этого. Чё он там, жив, нет.
— Ахмет, прикинь! Лукьяненку нашел, первые три «Дозора» — одной книгой!
— Ептыть мне, да на сколько этот проспект ещё уходит? Чё-то мне даже уже не интересно.
— Слышь, товарищ начальник. Ты ради пары коробок хочешь цинк пятёры сжечь? Ну не верю я, что там будет больше, чем ты истратишь, не верю. Значит, вопрос в другом. Или колись давай, чё ты удумал, или …
— А эти, кто по территории ныкается, типа на лекцию положили и тарятся?
— Ну ты, крестная мать уральской работорговли, идешь, нет? — окрикнул бабу Ахмет. — Пошли давай, пока добрый папа не передумал!
— Хорошей дороги, Жора. Счастливо тебе добраться, и чтоб безо всяких там моментов. Всегда буду рад тебя встретить.
Кирюха снова выдохнул и на сей раз расслабился, вытянул ноги, закурил.
Ярко-зелёные точки на главном тактическом планшете дернулись и поползли.
— Оп-па! Ну, наконец-то! Не тебе одному… А прикинь, Ахмет, у каких сурьезных дядь такие торпеды на сворке. Эх, марса не выйдет… Ну, получил?! Пошли, на улице посидим. Сань! Са-а-аньк! Направь нам ещё…
— И надери, лишне не будет. Я весь двор от самого ЖЭКа прошел в рост — ну, думаю, как бы не подстрелили. Ага, подстрелят такие. Храп за версту раздается. Где эти разъебаи, скажи, пусть зайдут.
— Хы, я так и знал… — нервно взлаял Ахмет дурным голосом. — Хы-хы… — ржал каким-то не своим смехом, разглядывая обрубки среднего и безымянного пальцев. — Я думаю, чё он Сумкинс, хы, а он, хы, — Фе-е-…
— Да как тебе, Лёх, сказать… Ты, говоришь, покой, а я, получается, живу… Вроде как оно и так, так оно… Да, надо тут это, репу чесать, так вот оно как-то…
— Да ладно, Пасха, чё ты. Завтра один хуй на тот конец тащиться — заглянем, настучим в роговину. Опять же, сказано было — «если успеем»…
— Ахмет, всё верно. На самом деле, всё правильно, и я верю. Но если всё же не поймет?
— Вот ни хуя себе… Вот это подача, он чё, мать Тереза…
Уйти в дом не получилось — теперь алкаши принялись бестолково ковыряться в куче отложенных пожитков, пришлось опять тыкать стволом в обмороженные рыла, заставляя вытащить эту мерзкую кучу со двора.
— Тебе чё надо-то, сапёр? — миролюбиво спросил один из гоблинов.
— Как думаешь, проверит Нигмат то, что ему этот Гончар прогонит?
— Нет. — неожиданно для себя твердо сказал Ахмет и двинулся вперёд… ой, чё это я? А с чего, собственно, я это взял?..
— Так, слушайте ситуацию. Нас будут пытаться чистить. Сколько — не знаю (…Часов пять. Вряд ли больше…), может — неделю. Не знаю. Наше имущество должно быть эвакуировано. Сейчас я утащу основное, оста…
— Иванов, ты молодец. Хоть ты у нас человек и новый, однако, я вижу, работать с тобой можно. Да, парни? Только сформулируй грамотно. А то как-то по граждански — «настреляют», «выведу»…
— И чё, по тросам спускаться? — испугался Ахмет.
— Да всё. Ну, кроме электроники, понятно. Хозяева за это дело по-прежнему ебут во все щели. У них даже батарейки только в обмен — старые принес, новые купил. Наши говорят, если возьмут за жопу, что т…
— А мы-то с тобой, что, так и будем здесь сидеть? У моря погоды…
— Не надо. Я тебя собрал уже, сидора наши готовые стоят. Стволы ещё вторые понесём, и цинк. Пойдем с чистыми, а из вторых Жириковых при штурме обеспечим, они потом почистят и принесут, мы возвращатьс…
Из УАЗика вывалился здоровенный полковник, с двумя прапорщиками, видимо охраной, взобрался в майоров кунг. Практически без паузы раздался надрывный армейский мат на два голоса. Из долетавших обрывков…
— «Что». Выполнена работа, вот что. Внизу пусть следующие лазят. «Хозяйки» тут месяц ковырялись, так? Значит, вытаскали только всякие цинки-танталы. Жрачка им на хер не нужна, логично?
— Ни хуя ты Жуков… — присвистнул бы, коли б не так трясло, спецназовец. — Надо — значит обеспечим, — и отвернулся.
— Ну что, Ахмет, выходит, зря гражданских ловили?
— Ещё Конь посылал. ЗУхи-то откуда, понял, нет? Я старшим, и ещё четыре пацана. Они трупы уже, их ещё по зиме грохнули. Так что, кроме меня, уже не знает никто. Первого начштаба Конь сам привалил, Фо…
— Ну, Ахмет, ты чё, думаешь, я сам не решу? Как раз этот вопрос не больно-то и вопрос, идеи на этот счет имею. Ну чё, завтра начнем?
— Пошли, в самом деле, чё тянуть. Кирюх, ты посиди, покушай, мы щас.
— А ну брось! Ты чё, рехнулся, медвежатник хренов?! Думай, чё делаешь! А потом хватай!
— Чё, Санёк, старость не радость? Пополам не гнешься уже? Здорово.
Ночь прошла спокойно, но утром Ахмета скрутило — двое суток без еды дали себя знать. С началом очередного окна Ахмет тронулся в путь и к вечеру без помех добрался до Больших Хаслей — небольшого озера…
Ахмет не ожидал ничего подобного — сердце ка-ак сдавит! До сих пор ему сравнительно легко удавалось смотреть на своих семейников, обрекаемых им на смерть. Но сейчас, похоже, ситуация дошла до медленн…
Показался лежащий на полу фонарь, направленный на взломанную дверь. Ахмет окликнул задремавшего, привалившись к стене Алика и довел до алкаша новое задание. Отойдя от двери, все напряженно следили за…
— Та-ак, чё курим-то? Ух ты. Э, хозяин, кучеряво живешь!
— Мины и СВ сколько мне нужно. Инженерка, УВК, если есть. Не разорю, сам понимаешь.
— Да надо ба… Хуй знает, может чё хорошее есть.
— Слышь, похоже, и вправду… А чё псина-то не кидается? Смотри, идёт, и ничё.
— Старость не радость? Так говорил? — заразительно улыбаясь, Осетин вернул Ахмету подколку. — Меня не переживешь! Мы, горцы, дольше татар живем! У тебя, вон — смотри сколько в бороде седины — а у мен…
Посреди в меру захламленного двора стоял тот самый старик-башкир, улыбаясь и вытирая руки о синие китайские штаны с кричащими «Adidas’ами» по лампасам.
— Вниз ещё идти. Геннадий Максимыч, меня и так эти гражданские к земле давят, не надо.
Всё дело в доме. В Самом Начале, он уселся в очень удачном доме, крупноблочном и просто сказочно расположенном. Главное же, чем дом отличался от рядом стоящих — скважина. По нынешним временам это вес…
Еле сдерживаясь, Ахмет прошел к себе и громко, чтоб слышали, лязгнул задвижкой — не беспокоить. Весь день его было ни видно, ни слышно — хозяин до заката просидел над пятисоткой района, хлебал чай, ш…
— Тридцать минут не надо, а вот завтра вечером пойдете. Ждать некогда — может, мороз ещё неделю простоит. Ахметзянов.
— Тебе не татарином, евреем надо быть. Чё, голову ломаешь?
Алкаш тонко завыл, но куча продолжала неподвижно громоздиться на продавленном диване.
— Теперь заходить будут, если в нашу сторону.
— Не то чтобы очень, но… Больно уж по-распиздяйски наверху заминировано. Не для расслабухи ли… Такое ощущение, что натыкано неграми обкуренными. Вон, первое боевое разминирование — и смотри-ка, полян…
— Кто не хочет, может не переезжать. Жить насрать — оставайтесь. Я уже сказал — этот дом будут пытаться взять, не завтра, так послезавтра. Хочешь заживо сгореть — давай, оставайся. Все всё поняли? За…
Помолчал. Покосился на Жирика, с наслаждением грызущего чакчак, на Ахмета. …Ага. Мент у Магомедыча проснулся. Да, правильно говорится, умер — надолго, мент — навсегда. Пора колоться…
— Точно не помню, по-моему, нет. Засов замка толстый такой, длинный. Вот по стоко где-то в косяк уходит, — похлопал Паневин чуть выше часов.
— Ха, ты чё, покойница? Легла, понимаешь, ручки сложила! А ну, расщеперь ляжки-то, скромняга…
Оделся, вышел. С покойниками пришлось повозиться. Упавшие крест-накрест, они успели примерзнуть друг к другу и малость подзадубеть. Оба были знакомы, не то чтоб здоровались, но примелькались — один, …
Удивительно, но вырубающемуся на ходу Ахмету ещё хватило сил сообразить, что спать у костра возле сумки с азидом довольно легкомысленно. Еле переставляя ноги, он заставил себя отнести к ящикам капсюл…
— Ну, чеши, чеши. А я зайду как-нибудь, покурим за это. Лады? — облегченно выдохнув, поднялся из-за стола Лёха. — Ну, давай, пока. Пошли, пацаны. Смотри, Ахмет, мы сейчас сменимся, и через три на чет…
Неожиданную сдержанность довольно болтливого по жизни Витька преодолеть всё же удалось. Из обрывков информации помалу сложилась невнятная, но более-менее целостная картина: Витек с корешками набрели …
— …вот, понял? И чтоб каменщики не ждали, а то ёбну, и вылетишь отсюда, мудило вонючее. Ну? Чё встал? Всё, давай, хорош надрачивать. Начинай давай.
— Полезли, залезли. Я бы нас на его месте тут же и положил — смотри, как удобно: начальник гарнизона уже в дерьме — на охраняемый объект проникли грязные аборигены. Вот их трупы, вот трупы «хозяек» —…
Им здорово не повезло — снова выделенные русскими свиньями в небольшую группу, они только и знали, что зачищали дом за домом, не останавливаясь для тщательных обысков. А эти русские ублюдки снова при…
— У, ептыть, конспирация, смотри-ка… — раздраженно дернулся про себя Ахмет, но ничего не поделаешь, пришлось до дна исчерпать хозяйственную повестку дня, пообедать, не проявляя и тени нетерпения, поб…
На юге, с бывшего Волгограда начиная, стрельба не утихает — Кавказ рядом сказывается, не справляются с ним турки. Одна китайская зона живет чуть ли не по-человечески, не лезут китайцы к людям. От быв…
Простой вопрос: как сделать так, что ни у кого никогда и мысли не возникло, что у тебя можно что-то отнять? Ответ прост — напугать до усёру, как ещё. А как это сделать? Тоже не секрет. Надо на копееч…
— Ну, раз надо. Тады так: мы прибыли с целью беседы с исполняющим обязанности главы администрации полковником Коневым Н. С.
— «Из э» реди, бля, мы уже пишемся. Инглиш пересдавать будешь. Айм Сэведж-фёст. Вэлл, лец гоу, гайс! Тэйк зэ бастардс!
— Хорошо. В общем, никто у нас сейчас на хвосте не висит. Внаглую, имею в виду. Но информацией о резервах те, кому надо — владеют. Мы с руководством прикидывали — первые претенденты на этот кусок — 2…
У пацана на лице явственно проступило облегчение, но выражение лица неуловимо изменилось — легкость сменилась тенью раздражения; продолжая принимать и складывать волыны, пацан уже не улыбался и даже …
— А чё, ты не рад, что ли? Смотри, всё, что я тебе как вариант предлагаю, в общем-то, разумной альтернативы не имеет. И ещё. Уточню, для ясности. Я никого не боюсь, понял? Тут пытались уже на ДК сест…
— Точно, псарня целая. Чё им, медом тут намазано… — недовольно выдохнул Жирик. — Как ни пойдешь, вечно у КПП отираются…
— С этого дня, всё что ты узнаешь — будешь докладывать мне. Или тому, кто покажет тебе этот нож. Меня ты не видел. Запомнил?
— Да, на такого можно Дом оставить. Я вот тоже Серба дернуть не могу.
— Не волнуйся. Мы уходим до осени. Бери с собой всё ценное, чтоб обжиться на новом месте. Там нет ни хрена, пусто. С ледника — ничего. Даже не заходи. Только что не портится и самую необходимую посуд…
— Около двадцатки. Но по целине, да и полежать, думаю, придётся.
Из толпы послышались одобрительные выкрики, но — на два тона ниже обычной нормы. Спокойная манера говорившей как-то воздействовала на женсовет — даже самые неудержимые хабалки ограничивались парой сл…
Выше жили синяки, вся площадка второго, на третьем — один мужик с семьей нормальный, Витёк, остальные тоже не разбери-поймешь. То ли синие, то ли нарики какие. Четвертый — семья приличная тоже одна, …
…Так вот схожу раз, другой, а на третий встретит Магомедычевых людей совсем другой пацан, с ещё теплым стволом, и скажет — типа, теперь со мной торгуем, товарищи башкиры. Н-да, не было забот, купил п…
— Щщафф — промычал пришедший в себя Ахмет, затягивая зубами узел на забинтованном обрубке. — Погофь, замофаюфь…
— Ну. Если заведётся. Тут есть выход, на южную сторону горушки. Там типа лесозащитная просека, по ней можно на дорогу возле Тыелги выйти, а там уже Новоандреевка, и трасса Миасская.
— Хороший татарчонок. Я его когда взял, с самыми отмороженными бессемейными поселил. Его пацаны слегка прессануть попытались, так он такую оборотку дал — один до сих пор лежит, прикинь.
Ещё когда Серб лежал и му сказать не мог, Дом отразил несколько наездов. Похоже, в двух больших бандах, на которые разделилась администрация, шли довольно бурные внутренние процессы — и проигравшие л…
— Давайте, давайте, малайки, пробегитесь мал-мал! Утрясите бешбармак… Э, Вить, слышь? Как только первые две сработают, сразу, понял? не жди, когда из колка полезут, а сразу! Чтоб не по траве пришлась…
— Ты помнишь, кино хозяйское такое было — универсальный какой-то там солдат, там ещё актер играл, с такой рожей, даун такой злобный? Фуру помнишь, она ещё когда открывалась — дым шел, ну не дым, а ка…
— С какими людями, мать? Ты про тех, которые вчера убивать меня приходили?
— Ахметзянов, ты как дурачок. Заладил — «а чё», «а чё». Ты сам подумай, а? Тут не дошкольники в песочнице, они ж тут все через одного повоевали. Ты для них теперь кто?
— Молодые люди, они из-за нас не торопились. Это не темп для них, даже с грузом. Э, а ну отставить! Вы что?! Дети малые! Вам работать скоро — вы мне больные не нужны. Только по моей команде.
— Обижаешь, Максимыч… Чё мы, «дети малые»… — и заржал, не выдержав. — Бля, ну ничё нельзя. Чё можно-то?
— Чип, говорю, прохуячил на выезде? У-у, бля, да ты, мудила, откуда ты на хер такой взялся? Давай-ка прыгай нах перед горкой, пока меня тут не подтянули с тобой, идиотом, на пару. Дак ты чё, вообще б…
— Рисковый ты парень. Щас как твоё всё подметут.
— Ахмет, ты уверен? Это на самом деле необходимо? — очень спокойно и серьезно спросил Максимыч. — Ты понимаешь, что Фоменко их живыми в любом случае не оставит? Из-за утечки?
— Ну ладно. Ты вроде пацан по жизни, так что двусмысленностей избежим. Будешь Кябир. Это, в принципе, та же хрень, только вид сбоку. Мужеского роду, а то Могила, Маша, Даша… По-нашему это, понял? Ты …
Несколько следующих дней ситуацию не прояснили: от продолжения контактов со старым знакомым Ахмет инстинктивно отказался, соседи же знали не больше его. Получалось нехорошо: кто-то вооруженный и с ко…
— Корова, а с кого шашлык-то? Вы там не кошек наловили?
Под вечер стало окончательно ясно, что решение с налёта не нашлось, и надуманные сценарии валятся от первого же прикосновения. Уйти так, чтоб оставалась возможность вернуться, не получалось. Никак. Т…
— Пидор помойный… Как думаешь, а в кого стреляли-то?
За беседой незаметно пролетело около часа. Не больно-то охотно делясь информацией, торговцы сами старались выкачать побольше. Почувствовав, что голова распухает, Ахмет церемонно раскланялся, попрощал…
— Или ты вылазишь, или я выстрелю тебе в брюхо и пойду домой. Раз.
Надо сказать, что его стратегия увенчалась успехом — самые чокнутые осенние месяцы, когда молодые и не очень тридцатовские мужики, словно помешавшись, испуганно херачили друг друга днем и ночью — Ахм…
Ахмет сидел в углу бывшего училищного спортзала, стараясь оставаться незаметным. Торговцы галдели, раскладывая товар, делили прилавки, суетились. По залу, не зная, куда себя деть, нарезал круги Кирюх…
Прошли ещё немного, Дом скрылся за уцелевшим первым этажом бывшего магазина «Новатор».
— И что лавки появились, типа для частников — но заходи кто хочешь, только баксы гони, тоже не знал?
— Если интересует платежеспособность — то здесь можно торговать, у народа есть сало под кожей. Цены ты сам видел.
— Не. Пусть возьмёт, как договорились. Чё ты там говорила, мужик болеет? Пусть возьмет свою сотку. Рассчитайся, Ахмет.
Да и приди кому-нибудь в голову дёрнуться — толку-то… Ключи от оружеек — у дежурного по части; а тот вместе с Папой с хозяйским начальством поручкался, и они всей толпой в штаб идут, хохочут, довольн…
— Даже сразу не скажу… Я на аренде сижу, как-то далек от дел торговых, — съехал Ахмет, решивший взять инициативу. — Жора, я тоже поинтересуюсь, не против?
Жена присела на последний короб, по-деревенски сложив руки на коленях. Стёрла пот с Ахметзяновского лба.
— Правую руку за голову. Левой берёшь волыну за ствол и идёшь прямо.
— Типа, — Ахмет подвыбрал спуск, и мужик заметил это, только среагировал как-то странно: склонил голову набок, точно всматриваясь в ствол, из которого сейчас вылетит смерть.
Старшой, как ни готовился к появлению цели, всё равно просрал первую секунду броска Ахмета через улицу. Прицельная марка СПП была непривычна, подсветка сетки не работала, выверка по направлению была …
Ахмет чётко ощутил, что у Кирюхи созрел план: если чё — свалить из Тридцатки. …Ежу понятно — об этом он и на ТАПе не обмолвится. Значит, беседы окончены. Пожрем, позубоскалим, и разбежимся.
— Э, воины. Объясните камандыру, он тупой. Я сказал, бля, дернется кто — положу всех нахуй, — так же ровно доложил Ахмет. И добавил, обращаясь к Фоменке: — Ты, Ремба хуева. Стой спокойно, а то не вый…
Взгляд старшего смягчился, лейтенанты тоже малость обмякли.
Трясло его и от мороза, но больше от сознания того неприятного факта, что Кирюхин сейчас сидит с новым человеком Паневиным и разговаривает. О чем? Пацаны спят, а эти — разговаривают. Ахмет чётко чуял…
Полежать пришлось. Сначала между Пыштымом и Каолиновым за группой кто-то увязался. Ахмет почувствовал, маякнул — давайте сделаем вид, что типа останавливались, груз там поправить, или ещё зачем. Наро…
Солнце поднялось и немилосердно жгло вонючее месиво людей и машин. От этого странного стада несло немытыми несколько дней телами, подгоревшей едой, бензином, памперсами, асфальтом — и растущей панико…
Неровные стены коридора, вырубленного в сером гнейсе, поблескивали в свете мощного фонаря. Мерно тянулись здоровенные кабели, заботливо разложенные на кронштейнах.
— Не, хуйня это какая-то. Чё-то не идет, Ахмет. Может, и впрямь далековато для них? И зря я тут хожу, по бабам стреляю? Я ведь её против всех понятий сейчас завалил.
Огнепроводный шнур угрожающе зашипел. Спрятав зажигалку, Ахмет перевалил вершину холмика и присел на ящик. Все напряженно молчали. По лесу далеко разносился стук дятла, а высоко-высоко над людьми, в …
— Ну, не пять, конечно, а вообще — да. Это тебе не старая сталь, как в войну, та ещё сто лет целая будет. Ладно, лезь давай, выдержит.
— Ладно, пора мне. Чё-то ты сегодня грустный.
Госпожа Президент обращается к Председателю Общественного Координационного Совета при Временной Администрации господину Черных: — Никита, вы по праву являетесь, не побоюсь этого слова, живым символом…
— Да не обучался я ничему, Николай Сергеич! Пасхин болтает, сам не знает чё. Я в РВСН служил срочную, в Державинске. Пулемётчик должность, сурков в степи гонял все два года. Шахты пусковые охраняли о…
— Ты! Всё понял? Как команды выполняются?
— Да, давно парни ходят. Смотри, Кирюх, как у них ладно пригнано-то всё. В лесу заметил бы — за пару верст бы обошел, ну их к черту…
— Серый, видишь дыры, где дым херачит? Давай замешай, да замазывай. Цемент там же, тазик — сам знаешь, как чё.
— Ну, теперь тебе до конвоя точно хватит. Вон какая толстая. Смотри, моей не показывай — а то долго не увидишь.
— А теперь — быстро! Если кто заметит, нас с тобой завтра зарежут к ебени матери! От окна откидывай!
…Главное место, говоришь. Ладно… Ахмет переложил поудобнее зиловский обод, отряхнул, присел. Стараясь не цепляться взглядом за детали, расслабленно обвел глазами панораму. Старое здание ресторана был…
В тишине, между порывами ветра, послышалось задышливое пыхтенье — Кирюха спешил воссоединиться с основными силами своей армии.
— Смотри, в натуре, рельсы. Тележки по ним какие-то катали, да, Толян? — включил дуру Ахмет, разглядев в колеблющемся свете и натоптанный рельс двухпутки, и прокопченный солярой потолок тоннеля.
— Чё, соседи мешать стали? Ишь ты, умный какой! С чего это вдруг на старости лет я мыкаться пойду?
Самое хреновое, что это процесс самораскручивающийся — если одна толпа взяла оружие, все соседи будут просто вынуждены сделать то же самое, без вариантов. Чем больше стволов, тем короче срок до перво…
— Точно. Заефифь, фкуфнотиффа-то кака… — с набитым ртом попытался похвалить вафельный торт Пасхин. — Хер знает, когда ещё доведется. Может, никогда уже. А ты ничё тут устроился.
Проще всего было обогнуть самый сильный Дом — базарных. Не сильно напрягаясь со своими двумя КПВ и несколькими «Кордами», они несли караул без излишнего рвения и далеко не всегда стреляли, подобно ис…
— Тебя спрашиваю, — Ахмет поднял волыну повыше, наведя мужику в грудь.
Ахмет присел на указанный стул, расстегнул бушлат и изобразил внимание.
…Бля, а ведь получилось! — усиленно сохраняя невозмутимость, ликовал Ахмет. Посреди огромного чёрного пятна, сквозь клубы неосевшей пыли, явно просматривался провал ствола. Между двумя горами появила…
Ахмет прыгнул, мелкая пелена дождя ножом резанула лицо, телогрейка распахнулась, и приземлялся он уже полностью растеряв остатки накопленного в кабине тепла. Приземлился удачно, устоял, мухой метнулс…
— Полковника Конева, салага. И не у него, а у временной администрации города. Признаю, промашку дал, они ещё не собирались… Впрочем, забудь. А как ты-то допёр… Ладно, вернёмся — расскажешь. Пока запо…
Куча тряпья не шевелилась. Ахмет переломил заряженное ружьё, делая вид, что вставляет патроны. Громко защелкнул.
— Это вы ко мне вопрос обратили, молодой человек? — ещё слаще зажмурился Ахмет, жестом попросив Серого съебаться. — Тогда для начала давайте поприветствуем друг друга.
— Где я живу, там три их, озера, и все к городу вплотную подходят. Ты про какое, дед, говоришь?
— Не, не, не трогал я ничё… — испуганно залопотал сусанин.
— Зяныч, ты это… Может, тебе он и Конь, а нам командир. И мы его уважаем. Ты его Конем без нас погоняй, лады?
— Как она, прошмандовка-то эта черномазая: мы, мол, поможем вам с порядком-то… — деду явно хотелось зацепиться языком за «молодёжь» и обсудить новости.
— Ну, от сердца отлегло. Снова ты бодрый и алчный, каким и останешься в благодарной памяти потомков. А я уж грешным делом подумал — спекся от многочисленных моральных травм, несовместимых с жизнью. П…
— Да заезжал я уже домой. Я это не к тому, что «давай быстрей чё надо и отъебись». На полном серьезе — могу чем-то помочь?
…Вторые сутки на ногах. Интересное какое состояние, надо же. С одной стороны, чувствуется всё во сто раз резче. Ренген, ёпть, — отстранённо, словно не о себе, думал Ахметзянов, бредущий по промзоне в…
— Вряд ли. Или на нас, но лохи какие-то. С пукалками.
— С юга-то привез гостинцев? — охотно поддержал шутку Осетин, подсаживаясь… Интересно, как это у него получается? — в который уже раз мельком подумал Ахмет. — Ведь сам себе на уме, а как искренне рад…
— Н-да. Ладно, понял тебя. Пошли, устье ствола покажешь.
— А чё мешок-то? Четыре ствола да обувка.
— Ну да. А если б метров на пятнадцать-двадцать подпустили, мы б все щас так лежали.
— Здорово, Ахмет, спасибо. Когда выходишь?
Тут Серый сделал ТАКУЮ паузу и ТАКУЮ физию, которые могли предварить только рассказ о том, что посреди колонны ехала Алла Пугачева на Годзиле, а вокруг летали бетмены.
Пасхин, выходя последним, малость подзадержался в тесной Ахметовой прихожке.
— Ты сам-то чё, далеко собрался? — спросил Ахметзянов, протягивая пачку.
— А ты чё с пулемёта-то по собакам? — свесился со второго Серёга. — У тебя ж всегда АПБ с собой? Сколь семёры-то извел…
— Мне от тебя ничё не надо. Мы тебе сказали, а ты думай сам. Вокруг тебя такие же люди. Пошли, девочки.
— Ахмет, ты чё завел с порога? Я тебе тут штуку одну принёс — охренеешь…
— Да ничё, спасибо, Олег Петрович. Как вы, здоровы, я вижу?
— Ладно, ясно всё. Отдыхай, бестолочь. — Ахмет резко встал, забрасывая на плечо сумку. — Алик, бери струмент, пошли. Жирик, фонарь свой дай. Готов? Айда.
— Сначала договоримся. Вы пойдёте первыми. За вами — этот. Ну-ка, на, Олега, подержи. — Ахмет быстро сунул мину в руки Фоменке.
— Не, Вить, рано ещё кипишить. Может, ещё не так всё херово. Ладно, значит так. Бросайте на хер эти полы, щас пойдем за нашей пушкой. Мухалыч, ты помнишь, на четвертом плиты валялись, ну газовые эти,…
— Покажешь — увижу. Ну, чё. Припас я собрал, как договаривались. Готов отгрузить в любое указанное вами время, товарищ хозяин Дома Жирик.
Крик обрезало, и в наступившей тишине ясно проступили дребезжанье разбуженных ударом стаканов в шкафу где-то сзади, треск огня в печке, свист ветра и скрежет снега по оконному наморднику. Красные от …
Оказалось, что они стоят на платформе — тоннель, в обе стороны рельсы, упирающиеся в массивные стальные ворота. Несколько дверей весьма серьезного вида ведут с платформы куда-то в стену.
— Чё, такая жирная? Может, я и сам знаю, — поддразнил Ахмет. — Ладно, ладно, не менжуйся, твоя так твоя, поперек не сунусь. Ежли чё на свару возьмем, пилим по Домам. Один Дом — одна часть.
— Чего надо? Давай, уёбывай, а то щас из подствольника вмажу!
— Да как ей уметь, она у нас девочка ещё… Сами научите там, что вам надо…
— Не скажи. Третьего дни, как ты ушел, так и началось. Закрылся, весь день ему Осетин бухло отправлял, к гостям не выходил, Немца не пускал. Даже баб на ночь не позвал, утром встает — медведь медведe…
— Конечно. Хрен забудешь, чуть сам себя не взорвал тогда.
Андрюха, вытянувшись, испуганно покосился в сторону собачьей движухи; на его доселе напоминавшем слюнявого дауна лице появилась тень осмысленности. …Ага, отходит убивец наш. Блин, уж пугать начал, ка…
— Бля, навязался он на мою голову… У вас есть чё ему пожрать? Надо накормить, а то у нас шаром покати, со вчера ещё.
— Блин, вашбродь, целый капитан простого красноармейца на посту меняет… Ценю, ценю.
— Бля, неужели ГСМ подорвут? Эх, бензину бы… — горестно вздохнул Валёк. — А через сколько ёбнет?
— Ты и в самом деле в эти… деревенские сказки веришь?
— Да. Всё, давайте. — Резко отвернувшись, махнул рукой жене: — Пора.
— Вот тебе и дохлый. Бля, Миха, надо чухать отсюда!
— Ну, если это и забота, то завтрашняя. Пока базар, я так понимаю, надо сделать. Я уже тут думаю, кого подтянуть от Нигмата, от Мирохи. Есть там наши пацаны, которым эти козлы против шерсти.
— Щас, погодь… — Ахмет пробежался к следующему стыку, снова наклонился, всматриваясь в место клеймения и шевеля губами.
— В Старогорном бригада ГО стояла, знаешь? Вот у них, на территории части, выход. Под склад закошен.
— Валь, ты тут лестницы на чердак не видел часом?
— Вот так уже лучше. Тут тебе не «Динкорп», Иванов, отвыкай от партизанщины…
— Ахмет, деньги всегда можно куда-то деть. Если, конечно, у тебя шевелится что-то в голове. В городе сейчас ещё больше частников, армейских почти нет, у них всё больше народа на обслугу пролазит — та…
— Не, погоди. Доведи до конца — пролечил, полезли — что дальше?
— Чё, салага, второй заход? С плачем, обыманием стоп и давленьем на совесть?
— Спрашиваешь. Но то город, а не лес. Лес так знать нельзя, разве нет? Все ёлки не упомнишь.
— Да расслабься, не претендую, твоё так твоё. Там, говоришь, ещё есть?
— Дак сыро же. Плюс ещё кумулятивная струя всё в воздух подняла, а если б тихо вошли, ничё б не воняло. По крайней мере, не так.
— Ну, предлагал один к двум, пятёркой. Так, для себя думаю — три попросят, дам.
— Ну, сапёр, чё сказать — справился. А я сомневался, если честно, — признался Фоменко. — Сумкинс! Ящики спецов — к дырке!
— Чё, так сильно просили? Ну, я про вчера — сам понял уже, да? Тут к Самому целая делегация пожаловала — типа, знатный мародёр засел тут на складе тушенки и в мирных прохожих гранатами кидается. Трид…
— Да вот так. Я, думаешь, знаю? Диалектика, бля. Слушай, Кирюх, мысля пришла. Можешь человека отправить, чтоб он до Веникова слетал?
— По ходу, чёрт из тех, кого приложили, когда туда шли. Хозяева забили на нас, а он настырный оказался, вон, корешков привёл. Или посчитаться желает, или жадный, — двинул версию Паневин.
Андрюха вытаращился на Ахмета, побелел и затрясся.
— А какие не взорвали? Все ж завалены были. Значит, и его отрыли. И с чего ты взял, что до низу было завалено? Кто это знать может?
Магомедыч даже крякнул от такой глупости.
— Пошли. Спокойно, но быстро. Ты — лево и зад, мой перед и право.
— Яичные. Если б не я, сидел бы ты минут через десять мокрый и псиной вонял. И пришлось бы тебя с трибуны попросить.
— Вроде снес одного, в ноги. Всё, теперь отъебутся, козлы.
— Да, псиное отродье, сукин сын? Чё молчишь? А? Как, твою мать, с могилой на кладбище базарю. О, кстати, тут думал, как тебя погонять, слышь, нет? Ты же, волчара, прописался тут, жрешь как Кирюха, а …
— Вот, твои будут. Базар твой? Значит, ты и кормить будешь.
— Не в лес же тащ… О! Слышь? Олег! Уснул, что ли? Твой орёт!
— Эт почему из горла? Из горла да из плошек собачьих только вы, черномазые, водку жрёте… — и извлек из недр стола две изящные коньячные ёмкости. — А мы, белые люди, вот… Слушай, Ахмет, я вот заметил …
— Старшой по к-караулу, Аркаша М-м-мент, рыжий такой.
— …я и подумала, может, твой сделаеть? А то послухать же ж надо — шо они там пиздять. Может, про воду чё скажут, и када свет дадуть. Ну шо, давай, сосед! Там мой как-то подкрутить, тада шо-то слыхать…
— Ну и чё ты тут сидишь? Давай к нам! — снова завелся Пасха.
— Абдулло абый! Здравствуй, как сам? Гостя вот к тебе привёл, из города! Собаку привяжи там!
— Шутничок. Батарею минометную… Делать-то чё будем?
— Дом — не знаю, а Сан Иналыч сахар взял.
— Да, собаки… — недовольно отмахнулся Ахмет. Ему было стыдно даже перед женой за истраченные полтора десятка семёрки. — Чё-то крышу снесло у них, что ли… Кинулись ни с того ни с сего.
…Голос-то какой слабый раненый чтоль? Если раненый значит шанс есть — щас перехвачу темп и попробую. Чё он не стрельнул-то сразу?.. — пронеслось в голове, пока опускались руки.
— Ещё бы. Да ещё если этот смысл на три помножить… Ой-eй. Это ты сравняешься по огневой с Нигматом точно, а может, и с Мирохой даже. Даже когда мне доляху отпилишь, так у тебя останется столько, что …
— Или нервы не выдержали. У одного. А за ним уж и все шмальнули, чего там шифроваться, а так хоть шанс есть.
— Нигмат тебя зовет, пошли. — Лениво так, но молодец, владеет словесной мерой — убедительно.
По голове словно врезали пеноблоком — глаза расфокусировались, в каждом ухе звонило по нескольку старинных, с дисками, телефонов, а по телу разбежался нехороший такой, вялый и холодный, во — селёдочн…
Бойцы, замолкнув, дружно вылупились на него.
Олежек словно не заметил обращенной и к нему в том числе дерзости. Видимо, списал на слабое знакомство Ахмета с нынешними войсковыми заположняками. Да и чё с сапёром пререкаться, может, мины вокруг…
Не решившись после устроенного шухера лезть через сектора собственного Дома, Ахмет вошел, постучавшись по избитой газелькиной кабине.
— Эй-Ди-Си готов, сэр. Ни минуты простоя, гарантирую. Перестраиваемся за десять секунд, не успеют даже головы поднять. Резервный генератор подготовлен, заправлен, всё окей.
— Ну пусть заходит. Маладец, Дима, не забываешь меня. Я тебя тоже — ты завтра базар собрался, да?
— А чё, Денисыч, если б были, завалили бы? — Ахмет решил скачать, сколько дадут, информации, для этого требовалось малость «размять источник» — для пущей говорливости. А ничего лучше спора «за принци…
— Ну, вроде всё решили. Ахметзянов, свободен. Иди, задай своей бабе дрозда, чтоб к моим не приставала потом. Ух, и гад ты всё-таки. Все, понимаешь, нервы, на хуй, вымотал, чучмекская твоя морда… — ус…
Ахмета как обожгло: «воин Ислама», «не дури»…
Баба причитала, накликая Кирюхе долгих лет, здоровья и всякого прочего, одновременно увязывая в платок выщелканную полусотню семёрок, не забывая качать пули в гильзах и проверять лак на капсюлях.
— Можешь подержать их на расстоянии до нужды? Вне прямой видимости?
В прихожую выскочила заспанная жена, тревожно кинулась осматривать Ахмета.
— Я щас подойду, не стреляй! Слышь, Серб, не стреляй, понял? Я Ахмет, ты в Пасхиной тройке был, вы ко мне заходили всё лето! В Угловой, ну, у ДК!
— Ты Акмезянов? — в двери торчала вопросительно приоткрывшая рот голова.
— Загрустишь тут. Не, сучары, почему нас хоть теперь в покое не могут оставить, а? Пидарррасы!
— Э-э, Исмаил пришел! Бишенче привёл?{1}
Следующий бокс обрывался вниз металлическим трапом.
— А чё, имею полное право. Шариат позволяет. — Но Кирюха уже не слушал, вскочил и замахал руками, подзывая бабу, продающую симпатичную девку.
Голос невысокой крепкой женщины в зелёном китайском пуховике прозвучал ошеломляюще нормально, едва ли не задумчиво. В нем не чувствовалось той самозабвенной кликушеской истошности, это даже был, можн…
— Где живешь ты. Там озеро есть, ты его часто видишь?
— Сахар. Жирик, давай подымайся к Максимычу. Скажи — всё, нет у него больше проблем. Пускай порадуется. И второго давай, короче.
Посидели ещё немного, допили третью бутылку — уже водку, бойцы собрались восвояси. Военным манером на прощанье обнялись, молотя друг друга по хребту.
— Хули им этот «огрызок», что есть, что нет. Застрелиться разве удобней.
Оборванец сгорбился на поваленном столбе и преданно поглядывал на внушительную фигуру караульного, монументально сидящего на ящике с упертым в ляжку прикладом волыны.
— Машенька, фу, как грубо! — насмешливо крикнул Ахмет, падая и откатываясь за вал ржавых кузовов.
— Да посижу, пока дождь не начался. И курево свое найди, а то лавочка всё, закрыта.
— А теперь вопросы, товарищи, пока я не уснул.
— Да и хуй на тебя, баран, бля, тупорылый!!! Сиди, бля, жди, ёб, когда тебя пидарасы эти зачищать придут! Жди, баран, бля! А я съеду, сука, сам! Без тебя, долбоёба!!!
— Ахмет, ты знаешь, я пожалуй всё. Отработал я своё у тебя. Пошли, отдашь мне чё там полагается, да пойду я.
— Тьфу на тебя, постучи. Не считай до вечера.
— Слышите? До сих пор камни падают. Ахмет, долго они ещё будут? — как-то по-детски спросил Алик.
— Мой, паршивец. Ух надеру я ему жопу, засранцу…
— Не очень. В иной месяц может ни одного каравана не пройти.
Валёк буркнул что-то насчет жадных чурок и тяжко спрыгнул на крыльцо павильона.
— Ясное дело. И последнее — сотую долю того, за чем идём.
Серёжик был явно не прочь поболтать ещё, но за спиной хорошего человека совсем уж далеко углубляться в его дела Ахмет счёл излишним.
— Ахмет, ты вот чё хозяину мозги ебёшь ходишь? Тебе делать, что ли, совсем не хуя… Он потом ходит злой как собака, вон, ты шел — видел, болтается?
— Ну чё, мужики. Присядем на дорожку. Следующий привал нескоро, за ночь надо до Тайгинки дойти.
— Слышь, Ахмет. У меня тут подвижки пошли.
— На нас сидели, — мрачно констатировал Паневин.
— Бля, на этих промокло всё уже. О, у меня в машине есть!
— По три пачки сигарет, или по две сиськи пшена, или по полпачки патронов.
— А чё, командир, на самом деле? Вроде как на сегодня и дел-то особых нет…
— Самое интересное, что с ними не то что хозяев или там немцев нет, даже сраного турка нету. Одни они, прикинь.
Когда за спиной, уставшей напрягаться в ожидании выстрела, остался последний садовый кооператив, навалилось. Ахмет обнаружил, что «терзания совести» — отнюдь не возвышенный эпитет. Душу рвало граблям…
— Ничё. Сказал да пошел. Они чё-то там визжали, да я не слушал особо. Василича только жалко, теперь на нём будут отвязываться.
— Нет, ну точно как дети. Сидите, ждите команды и не дергайтесь. Про курево, надеюсь, не надо напоминать?
— Конечно. С моими доходами только тушняком по шесть пятёрок и питаться. Но кто брал — говорят, ничего. Чёрного сала немного, от силы ложку с банки выкидывать. Значит, меньше восьми-семи лет с заклад…
Жирик не стал выдерживать тон и откровенно хохотнул.
— Да не меньше. Слушай, а ты в самом деле собрался, по этим-то? Если чё?
— И на ящик не пущу, сидеть сам чё-нибудь смекай.
— Это и есть противоатомные? — поинтересовался Ахмет.
— Хе, съездим. Сначала сходим. Тут у нас живет один ихний, сначала к нему зайдём. Ты ему всё доложишь, и идите домой. Следший раз придёте, он скажет, как чё. Пошли, сразу дело сделаем.
— Чё, не спится, товарищ командующий? Спокойно всё, тишина, как на кладбище. Последний раз час назад где-то; одиночный, 16-й калибр, район больнички.
— Здорово, мужики. — вежливо поприветствовал сидящих в предбаннике. — К Коневу кто крайний?
— Ну и не мандражируй. А то как юный летёха перед распределением.
— А как же. Я любого, замеченного в пределах периметра, обязан валить. И завалю, — помрачнел Фоменко. — Только, может, ты подумаешь, и вообще их не нужно будет? С десяти до двух вон как быстро съехал…
— Тоже верно, — старший резко потерял интерес к теме: Осетин принес стреляющий жиром шашлык, и разговор возобновился лишь через пару кусков. — Ахмет, я ещё через вас не ходил. Можешь обрисовать, что …
— Да толку-то секретничать. Вы его, судя по всему, знаете — вам и решать. С момента выхода он будет с моими — там уж я за него отвечу, — со злобным предвкушением ответил капитан.
В голове промелькнуло — а ведь сам, сам всё проебал! Ведь давным-давно, даже идеально круглым дуракам стало понятно, куда всё идет.
— А нож тебе на хуя? Хы, тормоз… О, курево! Заебись!
— А это ничё, ничё… кому какое дело… — бормотала баба, сворачивая девчонкину кожаную куртку; надо отметить — довольно сносную.
— Нет уж, давай сам как-нибудь. Людей мне никто не даёт, ладно, этих хоть дали ленты набивать. Потом подходи, составим бумагу… — и удалился, видимо, продолжать прерванное чаепитие.
— Я так понимаю, Кирюхин по цели отработал. Молодец, выцепил таки, — одобрительно сожмурился Паневин.
— Да насрать, на самом деле. Пошли обратно, это уже не наша печаль, где он кончается, где начинается.
— Как ты думал. Еду мужчина должен делать. Ну, давай ещё по одной, и пойду работать. — Осетин в третий раз наполнил стопочки.
Пацаны решительно вылетели из-под плиты, но быстрого манёвра не получилось — по исковерканому бетону не набегаешься, кругом торчит арматура, ноги бы не переломать. Поэтому стрелять сразу, как намерев…
— Сейчас нечего считать. Ход и понятия были ответом арестанта на ментовское гнулово, так? Мента не стало, никто не нагинает. Поправь, если заблуждаюсь.
— Подумал немного. Ты ж их потом, если целы останутся, в расход пустишь?
— Э! Сюда оба! Инструктаж, бля. По-хорошему — надо вас пристрелить, на хуй. Из-за таких шакалов сегодня трупы. Короче, уёбывайте как можно дальше отсюда. Увижу ближе Победы — застрелю к ебени матери.
— Эй, воин Ислама, ружьянку-то брось нах! Возьми за ремень, и медленно брось во-он туда, понял? А если бля дурить… Короче бля, не дури лучше.
— Это который внизу теперь валяется, — злобно вставил Кирюха. — А лестницы — тю-тю.
Мужик, точнее Жирик, тоже расслабился и сполз по забору, осев на корточки. Видно, наподдали ему хорошо, держался на одном гоноре.
— И это, Ахмет… проводить-то… Э! Чё с тобой? Мотор? Ты давай, присядь…
— Ма-алчать! — грохнул Конев, едва не закашлявшись.
— Что ж ты, убивец проклятый, с людями-то делаешь, нерусская твоя морда…
— Простите, товарищ полковник. Готов ответить на все вопросы.
— Чё ты там, хуй добром на кого, говоришь? За метлой, козел, смотри внимательней. Очком такие базары кончаются. Короче! — не дал ответить уже разинувшему рот мужику. — Забирай своих баранов, пока мои…
— Э, Немец. Хорька этого фиксируй, отведешь хозяину, он в курсе. Пошли, щас ближний остался — и всё, хорош на сегодня.
— Ну, коль скоро мне прямо никто не запрещал… Слушай, только не трещи потом. Подставишь.
Заёбаный до предела сапёр молча плюхнулся на первый попавшийся стул.
— Сколько сейчас наверху? Мои чё-то встали.
— Пацаны, стой. Бетмен, ты там первый идешь? Фф-фу, бля, щас, дыхалка пробздится… Послушай, чё скажу. Щас подымешься. Нас у ствола кто ждёт? Ох, ну налепили пацану погоняло! И чё, отзывается? Короче,…
— Это гут, я понимаю. Тут на воздух не выйдешь, продышаться-то.
— Так… Ни Мирохе, ни Нигмату пока не до этого… А этот твой чё, не слил ещё своим?
Тут Кирюха, видимо, что-то высмотрел с бугра и снова погнал свое маленькое войско дальше, через ледяное поле замерзшего озерца.
— Валь, давай короче носить, пока им всем некогда.
С треском распахнул люк, нырнул внутрь, что-то ронял, отшвыривал с пути, матерно рыча, наконец вылез, закурил, выдохнув: — Вроде, ничё…
— Да просто дед старый, не в себе малость, но тихий, веселый. Абдулло его зовут. Как я сюда приехал, он всё на агростанции дворником работал, потом больниц сторожил.
— Иди, иди, работай давай. Видишь, народ подходит? Чай обещал мне, забыл?
— Это в обратную сторону. А ты чё, покойников боишься?
— Это тебе так кажется. Они сейчас… Ну как ты возле своего дома. А Кирюхин их умыл, понимаешь? Они его проспали, а он их на прицел взял, в ихнем же квартале. Я бы отстал, от греха.
— Ух, допиздишься ты когда-нибудь, чурка наглая. Не, в самом деле, Ахмет, давай завязывай большого босса Жириком погонять.
— Нет, тележку твою возьмём. Чертей я подтянул уже, сидят, команды ждут. Обстановка на завтра нормальная, никакой движухи по району не ожидается. Думаю, спокойно переедем.
— О, ёпть! Чё и требовалось доказать! Вишь, какими мудреными словами ругаешься! Сапёрскими! Я вот не сапёр — я и не знаю. Так что не хуй отмазываться.
Однако прибарахлиться Почтарю не удалось: оказалось, 12,7 целых трупов не оставляет. Всё обмундирование было испорчено безнадёжно — трупы буквально плавали в крови. Обувь тоже оказалась говном — зано…
Отвыкшая ходить пешком баба попробовала было похныкать, но муж рыкнул с такой яростью, что до самых Хаслинских болот добежала без единого звука, боясь привлечь к себе его внимание. …Хорошо, что недав…
— А чё конкретно загребут-то? Давай разрисуй, хорош уже целку изображать! Бля, как девочку тебя упрашиваю, достал!
— Всё, тут ждем. Смотри пока, как её выбить половчее.
— А-а-а, да ты стукачок у нас! Ну, тогда иди вон там стань, придут за тобой, — протянул коротышка и принялся спорить с напарником, кому идти звать дежурного.
— Да… Я так понимаю, что эту заначку надо расковыривать в самом срочном порядке. Иначе в один прекрасный день здесь сядет рота-другая с чем-нибудь сурьёзным — и всё. Нам останется только караваны дер…
— Вот это я понимаю, Аппарат… — восхищенно выдохнул Витька, охлопывая лоснящуюся жилистую тушу НСВ. Полутораметровая дура неловко вцепилась струбцинами в края двух старых газовых плит, хищно глядя на…
— Нет. Это не разговор. Но. Вот тебе мое слово: сделаете всё как надо — не обижу.
— Нет. Но, сам знаешь, всё возможно. Мы с Жириком идем прессовать Автайкинских. Это сегодня; через два часа мы с тобой, Вить, выходим. У Мирохи люди при деле, у Нигмата тоже пошли груз встречать, так…
— Годится, нам они один хуй пока без надобности. Но в разумных пределах.
— Да хуй её знает, я их не видел. Мне Сам задание дал, чё рассказал, то и знаю. Ты давай, чё стряслось-то тут у тебя?
Взрыв тяжко накрыл окрестности базы, щедро посыпав сбитым с деревьев снегом.
— Да вроде — растеряно ответил Ахмет, окончательно сбитый с толку… Во загрузил старый. Щас ещё привет Эртяшу попросит передать — и я соглашусь…
— Какое озеро? — недоуменно покрутил башкой Ахмет, бросил непонимающий взгляд на Магомедыча, снова вернул на старика.
— Вы это, гляньте хоть. — и дернула девку в сторону дверей бывших раздевалок, чернеющих в углу спортзала. — А то орёшь, орёшь, а про что орёшь — сам не знаешь. Может, и двух сотен не пожалеешь. Ну! Ч…
— Кстати, Исмаил-абый, тут эти белемле до сих пор, поди, живут. Как от них, нет беспокойства?
— А мы-то, бараны, помню — радовались тогда чему-то…
— Да найдем… Ёпть! Лёх, ты глянь! Не, точно начальство с катушек съехало!
— Мужик, давай по-нормальному. Вы поели уже? Вы поели, нам тоже нужно. — с трудом сохраняя ровный тон, процедил торговец.
— Ф-фу… Ох, хорошо пошла… Ладно, я тоже пошел. Так, давай часы сверим. Тринадцать пятьдесят одна.
— Да так, ни шатко ни валко — рожок, и то хорошо, коли целый. Дровяные да рыбаки, в основном.
— Злой ты человек, Альберт. Надсмехаешься над старым больным человеком.
— Хули «хорошо». Щас подтянется несколько человек с карабинами, вот и будет «хорошо».
Слышь, Жирик! А куда ты пулемёт дел? Ну, тот, что сняли-то уже, в потерне? А?
Андрюха сомнамбулическими движениями выполнил команду. Да, паренек-то скисает на глазах, надо бы его встряхнуть как следует, чтоб всё как следует уложилось в мозгах.
— Тебе что опять на базаре понадобилось, лучше скажи.
Пацаны спустили НСВ. Помог забросить, составил коробки. Остановился, задумчиво глядя на растерянных пацанов.
Первая ходка прошла как по маслу — выбрав момент, они безвозбранно утащили пару ящиков с 5,45 и АКСы. Возвращаясь, им пришлось полежать в траве у забора — неподалеку, на той стороне, пробежало нескол…
— Оле три. Машке десять скоро. Сейчас приторможу, вставать не буду. Вишь, горелый автобус лежит, под горой? Там прыгай, и сразу под него. Ты это, брат…
— Да когда чё. То листок из тафсир выдернет, сложит и в карман сунет, то открытку старую с первым маем, то однажды игрушку, на какие елк вешают, дал. Один раз хлеб вынес, тыкает — ешь давай, и стоял,…
Спустился через три ступеньки, как в детстве, прохлада подъезда резко сменилась облепляющей, влажной жарой… Ух, денек какой жаркий наклевывается. Ничего, лекарствам ничё не будет, в будке прохладно. …
— Вот как нагонит человек тридцать и объяснит, чё хуже, чё лучше…
— Привал, что ли? — жадно хватая морозный предутренний воздух, спросил Ахмет.
В дверь поскрёбся, и, не дожидаясь ответа, просунул настороженную мордочку Серёжик. Оценив ситуацию как безопасную, что тут же проявилось в радостной улыбке, он шустро расставил на столе завтрак, вир…
— Я сказал к стене, — Ахмет поднял АПБ, и юные базарные мгновенно нашли и заняли свои места.
— Но это не главное. Чтобы генералы повелись отдать подряд на охрану частнику, нужно, чтоб произошло что-нибудь посурьёзней. Например, хороший выброс радиоактивного говна. Прикинь, какие убытки! Милл…
Да, угадал парниша; Ахмет сдержал довольную ухмылку — информация была подходящей. За слив на сторону любой мелочи, касающейся боеспособности Дома, вздёргивают без разговоров, так что один сел на крюч…
— Я слышал об этом, читал даже что-то. Но… Нет, это видеть надо. Сколько мы прошли с тобой? С полкилометра будет? А он всё тянется и тянется…
— Прости, маленькая моя. Ты мне очень нужна, очень. Только прошу тебя, слушайся меня всегда с первого раза, ладно? Не спрашивай, не спорь — как бы ни хотелось, ладно? Так надо сейчас, хорошая моя, по…
— Уважаемый, не стреляйте, пожалуйста… — захныкал оборванец. — Я поработать… Вам же надо поделать здесь чё-нибудь? Вы ж кирпич вроде возили, класть-то, поди, надо… Ну пожа-а-алуста, хоть чё-нибудь, х…
— А ты хули думал? Ну, если б непонятки какие ещё были — отвели бы в Пентагон, Сам бы уже разбирался. Ну чё, пацаны, поперли, что ли… — приоторвал задницу Пасхин. …Хы, почуял, что щас повысасываю его…
— То есть, всё, мальчики, забираете? Ну и хорошо, как договаривались, да? Сотенку — и разбежались? — мигом сориентировалась баба, поняв, что за попытку наебалова никто её подтягивать не собирается.
— Буду, конечно. Картошечка твоя с мясом-грибами имеется?
— Готовность доложить! Старшие, не слышу! Всё, пошли!
— Ага. Знаешь, откуда эта сука печево таскает? От кучи, где институт был.
Уходя, Ахмет оставил на прилавке парочку пятёрок, тут же спрятанных Петровичем в разномастном тряпье под ветхим бушлатом… Пора уже к чайной выдвигаться, а то скоро одни лавки на проходе останутся…
Легли. Ахмет, впавший в легкое безмысленное оцепенение, рассеянно наблюдал за поднимающимся к небу выдохами. …Нос не прихватывает, значит мороз ушел. Двадцатка от силы, может, даже меньше. Днем ещё т…
— Сразу по нескольким причинам. Первая — садясь там, ты садишься на торговлю Вениковским хавчиком. Сейчас на Веникове сижу я, но долго не усижу, людей на это у меня нет. Если кто посильнее внимание о…
— Дык гоняй, чё ж ты теряешься. — не упустил возможности пригрузить собеседника Ахмет. — Это ж твое, так сказать, стратыгыцкое предполье. Поставь АГС на крыше, и враз отвадишь.
…Ну всё, осталось вёрст шестьдесят. Если только ночью, да вдоль дороги, да с обходом Хаслей — неделя. Интересно, что ж я жрать-то буду? Надо было гордыню не изображать, а взять и попросить у водилы… …
— Э, караул! Вы так всё время караулили? Заходи кто хочешь! Это чё бля за хуйня? Вам чё, роги подровнять? А нахера «Утёс» тащите, вы чё, на каждый шорох его типа таскаете? Кино мне прогнать решили, д…
Руки сами разжались, и ружьё глухо стукнуло по размякшему за день рубероиду. Порыв ветра обдал ознобом, напомнив, что вся одежда в крови и ссанье того, на лестнице. Мыслей не было, Ахмет ощущал лишь …
Молодой побледнел, на лице натянулась кожа — Ахмет приготовился стрелять при малейшем движении, подвыбрал свободный ход и малость пригрузил легкий спуск АПБ.
У школьников всего два караула — оба на втором этаже, их расположение было хорошо известно Ахмету. Народу там жило много, но Дом был небогат и нормально не управлялся, ПНВешек у них сроду не водилось…
Подняв на Конева взгляд, Ахмет поразился усталости, скомкавшей жесткие черты Коня и налившей мутной кровью его белки. Конь выглядел как только что подавивший путч диктатор — «пистолет в нагаре, сапог…
— Делов-то. Щщас посмотрим, чё там… — Алик взялся было за огромную ручку из полудюймовой трубы.
— Скажи честно, ты знал? — глядя в красные от недосыпа глаза Максимыча, спросил Ахмет.
Приготовившись жестко обозначить перспективы для упершихся, Ахмет сделал паузу, давая высказаться. Однако народ молчал, хоть лица и вытянулись от такого захода. Первой нашлась Даниловна — неплохая та…
Если честно, то особенным сюрпризом Пиздец для него не стал — он, как и многие, чувствовал, что добром это всё не кончится. В начале девяностых Это нависало очень отчётливо, но затем как-то нечаянно …
— Серёжик, ты не через Хасли добирался? — для порядка принялся ворчать Ахмет. — Уже моя порция, поди, готова, а ты только чай тащищь.
— Ну и что, Николай Сергеич? Всё равно мне этого не надо. И вам я не нужен. Ну чё я там мог такого ценного узнать, сами посудите. Как ДША в капсюле-детонаторе обжимать? Дак это любой дурак знает. Ну,…
— О как. Всё на радио, фу-ты ну-ты. Культура, мать его, труда.
— Так, Миха и Анд-дрей. Вы уйдете отсюда моими стукачами, или останетесь здесь собакам. Кто хочет быть моим стукачом? Оба, значит. Молодцы. Стучать начнете прямо сейчас — мне нужны сведения, за разгл…
Чувствительность на опасного человека, да и вообще на любую опасность, и без того отличавшая Ахметзянова с малых лет, от вброшенного в кровоток адреналина обострилась на порядок. Было довольно занятн…
— Не моя она, свово б не привела, — сердито, видимо, от сильного смущения, затараторила баба. — Но ты не думай, слышь! Мне главное, чтоб нормальному человеку попала, не в колхоз какой, с голодранцами…
— Точно только то, что мы все когда-нибудь сдохнем. Ну, не получится, по-своему разберешься. Как ты умеешь — а вот услуга, товарищи торговцы, кому тут сервис, дешево, налетай, чё, суки, не хотите?! Б…
— По цели работал, — впервые подал голос молодой, Дениска.
— Так, за десять семёры четырнадцать пятёрки нынче дают, значит… Ага, значит, тебе рожок ровно ещё остался. Пошли, получишь.
— Блин, хорошо как посидели, как раньше прям. — отдувался, натягивая разгрузку, раскрасневшийся Пасхин. — Хозяюшка-а! Спасибо, накормила как у мамы! Да, пацаны?
Весь вечер и большую часть ночи супруги на пару прокаливали и рассыпали по трехлитровым банкам принесенное удобрение, скребли головешки, собирая плотные, скрипучие кусочки угля в чисто вымытое ради т…
Мужик качнулся вперёд, но Серый тут же отсек два патрона в пятачок рядом с его развалившимися берцами — стой, типа, где стоишь. Мужик понял, снова привалился к забору, однако поза его продолжала выра…
— Сразу и без базара! — выпучив глаза, старательно выдохнул очухавшийся алкаш.
Немного прошли молча. Обогнули мокрым лесом садовый кооператив, не желая получить из-за забора дроби в морду. Жирик снова завел базар про то, что неплохо было бы взять Автайкинский Дом. Типа, взять и…
Ахмет, до сей поры пассивно таращившийся на Судьбу, внезапно возникшую посреди его маленькой и ясной жизни в лице трех небритых людей в камуфляже, очнулся. Почуяв кожей огромную важность того, что ре…
— Зяныч! Эти сраные ящики рассыпались нах! Задержи этих пидоров, пока я цинки пристрою!
— Не бойся, за меня не накажут. Откуда взяли тебя, балакаим?
— А чё натворил-то? Кирюха просто так по морде-то не выпишет, не говоря уж про вздёрнуть?
— Да нет, не так чтоб очень. По крайней мере, я не слышал, чтоб совсем по-взрослому его трясли. Зачем? Да и он толком, говорят, не отошел ещё. А ты-то что, трясли его, не трясли — твоя какая печаль? …
— Дак нахера он тебе вообще сдался, раз ты там сам полазил? И вообще, пора уже обозначить, чё там такое лежит, что тебе так неймется. Хотя погоди, давай догадаться попробую. Капониры? Боезапас там ос…
— Арсенал РВСН. За Барабашом. Ну, всё, — поднялся хозяин. — Вить, переодевайся, и отдыхать. Посрать, помыться, белье свежее. Жрать не вздумай. Валенки подшитые бери, там по бетону скакать придётся. А…
Алкаши чинно присели на край дивана, не сводя глаз со смотревших на них стволов. Ахмет с удивлением отметил, что только что прямо-таки студнем растекавшиеся алкаши, воссоединившись, несколько приобод…
У бабы побелела морда и забегали глаза — попытка прямого обмана покупателя могла дорого ей обойтись. Недолго думая, она с визгом вцепилась товару в волосы, вереща что-то на тему «блядь, да когда нагу…
— Ахмет? Хули ты тогда по ночам вокруг Дома шныришь, сосед? Тебе делать не хуя? Давай пиздуй отсюда, нечего здесь шарахаться. — Караульный был прав по всем понятиям — в самом деле, шляться ночью вокр…
Разбудив подельника, Ахметзянов стоял у него над душой, не давая совершить лишнего движения до самого выезда. К расположению Валёк подъехал технично, с заглушенным двигателем — от расположенной по со…
— Ничё, воды ещё не набрал. Вы давайте ведите её, простынет к ебеням.
— А щас чё? Тихо всё, или как? У меня здесь уже тишина, ни стрельбы, ни хуя. Ну, почти. Дальше профилактория и вокзала, правда, не забираюсь — но, по-моему, везде уже тихо…
— Как решил идти, Кирюхин? — поинтересовался Паневин.
— Забыл тебе сразу сказать. Тут один хочет снять у тебя, я ему насоветовал. Торгует давно, наш, местный, сам с профилактория.
— Не. Чё-то дурь какая-то. С утра мусор, вечером — этот вождь краснокожих… Такое ощущение, что ваш дури перекурил. Он же курит у вас?
Посреди озера забрал у Ахмета пулемёт и широким шагом ушел в сторону высокого берега, наказав по пересечении открытого места вставать, растягиваясь фасом вполоборота к ходу противника. Ещё не дойдя д…
Едва не забыв забрать на входном посту свой новый пистолет, Ахмет поплелся по сугробам ночной Тридцатки. После двух этих веселых деньков мертвый город ощущался едва ли не родной кухней… Всё в сравнен…
— Да какие? Пускать вперёд камикадзе, какие ещё. А вслед — полукамикадзе, который проследит, чтоб первый не в углу отсиделся, а прошел куда надо. И ждать. Примерный срок — чтоб спуститься, минут деся…
Однако Кирюхины смехуёчки никто не поддержал, Магомедыч даже глянул строго — и Кирюха осекся, снова став солидным хозяином большого Дома. Парни, курившие с Кирюхой сладкие городские сигареты, вынесли…
Годных КПВТ оказалось два. Никаких «Стрел» в укладках, конечно, не было, как и положенных по штату РПГ-7, зато во всех трех бэтрах хранился положенный боезапас — по пятьсот 14,5 и по две тысячи семёр…
Расставив охранение, троица мародёров направилась к входу в бункер — здоровенной бетонной трапеции на склоне горы. Огромные ворота были чуть приоткрыты, едва руку просунуть.
И вот в этот самый, как и положено — прекрасный день, плохие предчувствия Ахмета оправдались. День тот начался вполне безмятежно; основные хозяйственные стройки века закончились, жрачки, по прикидкам…
Первым оказался Алик, бледно-зелёного оттенка. …Смотри-ка, ошибся. Значит, и его тоже. За Аликом, тут же попытавшимся слиться со стенкой, деловито спрыгнул и захрустел бетоном Фоменко, светя под ноги…
Вспомнилось — как покупал картошку у владельца этого мастодонта на рынке за КПП. Картошка ещё симпатичная такая была, в разнокалиберных вёдрах. Взял одно, опрокинул в сумку, рассчитался, а продавец —…
— Начинай, Кирюх. Я пока Витька гляну да этого раздену.
Утро принесло проблему. Когда угловые в полном составе сидели за завтраком, по газелькиной кабине, венчавшей вал оплетенных егозой кузовов, кто-то постучал. Ахмет загнул выраженьице — как же так, Дом…
Ахмет выбрал маршрут в обход озера с восточной стороны, через старую колонию и вдоль садов, в километре от соединяющей Тридцатку и Хасли старой дороги. Пришлось нарезать хороших кругалей — Ахмет стар…
«Пятёрка» словно растаяла в воздухе, и Серёжик испарился — сегодня его день начался довольно неплохо.
— А ты вот, кстати, живешь непло-о-охо, неплохо так живёшь… Мы — покой обеспечили, а ты — живёшь. Ну так чё думаешь, Ахметка? Мы — покой, а ты — живёшь. Годится, как думаешь? — ободренный Ахметовым п…
— Завтра. Я вот чё хотел спросить, если мы — трое нас, без меня, у тебя на день тормознёмся, ты как?
Вспоминая этот день впоследствии, Ахмет поражался своему везению — на раскатистый выстрел 12-го калибра никто не явился, хотя рядом с УАТом раскинулось целое море гаражных кооперативов, где его по-лю…
Ущерб остальных невелик — так, посекло дробью немного, кого больше, кого меньше. Крови много, но херня, все в строю. Нервишки у пыштымцев никуда. Не для засад. Оставив Дениску на фланге, сползлись за…
— Да, да. Только… Там… Эти… лежат. На крыльце. Я не могу.
— Вот и я говорю… — Серый достал загодя набитую носогрейку. — Дай-ка прикурить. А этого ты куда дел?
— Понял? — перебил Ахмет. — Машинку держи.
…А боевая какая у меня баба-то, а? Тут многие дяди скисли бы, а она вон чё, в голосе мандража не слышно, по ходу, я тут больше ссу, чем она…
Жирик молчал. Ахмет чувствовал, как он пытается вычислить процент, на который можно приоткрыть намерения. Ещё он чувствовал, что сейчас лучше всего сказать правду, момент располагал именно к открытым…
— Ладно, давай. Газетчик. Хотя чё ты мне жуешь? Я понял, чё ты тут сказать пытаешься — мол, мы тут первыми парнями на деревне привыкли, и от этого красней морковки себе ничего представить не можем. П…
— Нет, погоди. Давай так, чтоб всё было ясно. Слышишь? Я их — не убивал. Ясно? Они пришли убивать нас. У-би-вать. Я их послал. Всё. Ты поняла?
Идти донизу оказалось долго — больше получаса. И пыльно — теплый воздух тащил вверх массу едкой бетонной пыли, так что пришлось обвязываться на ковбойский манер. Внизу и впрямь оказалось теплее. Пыль…
— Чё ты на тухляк ведёшься, а, товарищ капитан? — сменив тон, равнодушно спросил Ахмет, заглядывая Жирику в глаза поверх глушителя. — Короче. Давай так. Ты мне сейчас обещаешь, что больше тухляка не …
— Там это, стена такая железная, и кара, как на складах бывають. С воротыми. И по стенам двери. Тожа это, железныи.
Времени достаточно — тридцать минут до спутника, и часа два до начала движения по трассе. Тюбукский блок-пост далеко — пусть засекают; от Куяшского прикрывает пологая, но вполне достаточная высотка. …
— Войти можно? Это я, Дима. Мне товар взять! — это один из арендаторов, Дима. На базаре торгует, товар хранит у Ахмета во втором подъезде. Арендаторы — основа его благосостояния, поэтому с ними постр…
Но быстро не получилось, заканчивая, Ахмет замечал краем глаза вздрагивающие шторы и в своем, и в соседнем доме… У, суки, просекли. Лишь бы не дошло, что притащил. Тогда пиздец без вариантов. Всё, по…
С рассветом пальба утихла, и мёртвый город замер, ожидая результатов первого в своей истории coup d’Etat. Зарево, какое-то время притворявшееся вторым рассветом, опало; в низкие тучи размеренно текли…
Майор хрипло каркнул что-то матерное, видимо скомандовал строиться. Солдаты и офицеры образовали подобие строя и притихли, косясь на толпу за колючкой. Майор довольно долго что-то им объяснял, затем …
— Ахмет, я тут буквально на полчасика спустился, а эти, вишь… Э, ты чё в крови-то? Зацепило? По тебе, что ль, базарные-то с «Корда» долбили?
— Это нам до пизды… — пробормотал сквозь зубы Ахмет, роясь в рюкзаке. — Хучь по самы помидоры…
Наконец, программа визита подошла к завершению. Ахмет с Кирюхой вышли из тепла на скрипящий под жесткими порывами ноябрьского ветра двор. По мерзлой земле несло снежную крупу, вдоль забора уже белела…
С того дня походы на водопой стали исключительно мужской работой — выпускать жену на лед он больше не решался. Эти почти ежедневные походы через неделю стали даже доставлять ему несколько извращенное…
Оглушительно загрохотало, и цветничок брызнул в стороны, словно кусок рафинада под паровым молотом. Тот, что лежал рядом, за столбом — вскочил и понёсся за угол. Три и ещё три, всё, готов — аж подбро…
— Здорово, во-первых — чертыхнувшись про себя, хмуро ответил Ахметзянов. — Чё, если конец света, то всё — вежливость отменили? Можно старшим хамить, салабон? — Они с окликнувшим довольно давно вместе…