Все цитаты из книги «Варяг»
Духареву связали руки, уложили на корме и оставили в покое, решив: куда он денется посреди реки, пьяный и связанный?
– Кобыла не пуглива? – наконец спросил варяг.
Чифаня отошел на шаг, размахнулся и ударил. Длинно, с вывертом… И с тем же результатом.
Уже начало темнеть, когда навстречу ему выехал Рёрех.
– Для начала, чтобы ты звала меня Сережей.
Он обнял девушку, прижал к себе: не бойся, милая! Никто тебя не обидит, пока я жив. А убить меня теперь ой как не просто!
– Бронебойная, против кольчужного плетения! – отбарабанил Духарев.– Наконечник черешковой крепки.
Рассказанный самому себе анекдот слегка развеселил Серегу. Он еще раз поглядел на две дороги, на следы саней, на неглубокие отпечатки копыт, на желтые пятна, на втоптанные в снег клочки сена… И неожи…
– Сереге-ей! – голос девушки сорвался. В нем был настоящий страх.
– Мы на тебя обиды не держим,– сказал тот.– Не бойся.
Как и следовало ожидать, идол не ответил.
– Не говорил! – сердито выкрикнул Свейни.– Но признал!
Неожиданно ударил мороз. Да такой, что у деревьев стволы трещали, градусов тридцать. Что особенно поразило Серегу, так это то, как быстро, едва ли не за одну ночь их лошадки от ушей до копыт обросли …
– А что, в твоем роду пристойно уйти с общей трапезы? – укоризненно произнес Чифаня.
Олег, Игорь, Киевская Русь… Знакомые слова. Правда, из истории Серега мало что помнил. То есть помнил, что есть такое «Слово о полку Игореве», где вроде этого, а может, и не этого Игоря побили хазары…
– Ишь каков! – сказал не то с одобрением, не то с осуждением Медогар, обернувшись к Рёреху.– Что ты хочешь для него, ведун?
Серегу тоже с утра ждала работа. Такая же неквалифицированная, как прополка. Чифаня «подписал» его и Сычка на строительные работы. Плотник из Духарева был никакой, зато спина здоровая, а бревна таска…
– Слушай, Мыш,– сказал Духарев.– Давай по порядку. Я, правда, ничего не понимаю в этих делах.
Детина топтался в пыли, тряс связанными в хвост волосами, густой бородищей, охлопывал себя по бедрам. Шея детины наводила на мысль об африканских буйволах. Толстая и грязная.
– Или скажешь, что не смог бы набрать два десятка гривен? – язвительно спросил Духарев.
Серега остановился буквально на пару мгновений – перевести дух… И за этот ничтожный промежуток времени нурман с топором ухитрился разрубить бедро одному, развалить голову вместе со шлемом второму и о…
Серега валялся на одеяле, а одеяло валялось на полу, но он не мог припомнить, как свалился с ложа на пол. Серега лежал и как будто заново учился ощущать свое тело. «Вот это моя рука,– думал он.– А во…
Серега потрогал затылок. Шишка. Вполне реальная и довольно болезненная. Какой там сон! Значит, шифер все-таки поехал?
– Мудрого святого Прокопия всеобщем лечебнике,– ответила Слада и повторила то же самое по-гречески, чего Серега, разумеется, не понял.
– Прости меня, витязь Серегей, за непочтенные слова, кои говорил тебе прежде! Не знал я, каков ты! Смеялся над кулачным твоим уменьем! Прости!
Чуточку задел, самым кончиком, но меховые штаны вспорол и мышцу на добрый сантиметр в глубину – тоже.
Клочок серой тряпки, флажком вьющийся на ветру, напомнил Духареву одну детскую забаву.
Духареву от этого было грустно. Девушка ему очень нравилась, может, даже больше, чем просто нравилась. Но он совершенно не знал, как к ней подойти, как сказать, чтобы поняла: она Сереге очень даже не…
Духарев упер один из концов в землю, ухватился, поднапрягся и набросил петлю. Перехватил за середину. Напряженный, лук даже стал как будто легче. Серега поднял его на вытянутой руке, зацепил тетиву, …
– Коли так, Голомята, вези его наверх. Может, сгодится в княжьи люди?
– Не бойся,– усмехнулся Духарев.– Я один.
Новая компания заняла целый стол, а через некоторое время от нее отделился парнишка, подошел к Духареву:
Парнишка действительно был здесь. И еще Годомята, Трещок и третий, смоленский приказчик Горазда, с которым Сергей был не знаком. Ну и сам купец, конечно.
Серега так сжал челюсти, что слезы навернулись на глаза.
– Ты еще не раз это повторишь,– сказал Устах.– Клянусь усами Перуна!
– Грошик, молодец! Ах какой калачик! Нынче они мне особо удались!
– У изборского воеводы на шапке – волчий хвост,– громко сказал Гудым.– Жаль, Хайнар не знал об этом. Воевода совсем старый, Хайнар мог бы убить его в честном бою!
Во дворе уже ждал Устах. Хозяйский холоп держал в поводу двух жеребцов. С опаской держал: варяжские кони – звери. Вон, это даже дворовые псы понимают, держатся на безопасном отдалении.
Серега тоже заметил «общность школы», основанной не столько на силе, сколько на быстроте, ловкости и выносливости. Правда, и силу не следовало сбрасывать со счетов.
– Варяг Серегей, сказал ли ты сотнику Хайнару, что убил Виглафа и снял с него бронь?
– Не врешь,– констатировал старик.– Звали. Токо ты не дух. И не кромешник… А похож! – Дед мелко захихикал, и сразу стало заметно, что лет ему – не меньше шестидесяти.
Старый вояка сполз с седла, толкнулся в ворота.
– Да я мытый! – попытался протестовать Духарев, но протест был отклонен. Единственное, что смог сделать Серега, это стянуть с шеи крестик и спрятать его в кармашек сапога. На всякий случай.
Серега огляделся. Так себе сарайчик. Пол земляной, присыпанный сеном, на веревках – пучки трав. Духарев снова посмотрел на девушку, решил: ей лет шестнадцать, не больше. А пацан – еще моложе. Нахальн…
– Тогда давай живо за лошадками,– распорядился Рёрех, вынимая из единственного сапога кривой нож.– А я пока мишкой займусь.
Никем не остановленный, Духарев миновал узкий проход и оказался на просторном, тоже мощеном дворе, с колодцем и несколькими строениями. Жемчужиной этого деревянного зодчества, вне всяких сомнений, мо…
В затылке Духарева взорвалась маленькая, но вполне термоядерная бомба, и он выпал из странной действительности. А когда впал в нее обратно, то обнаружил, что распластан на дороге и пришпилен к ней, к…
Целью путешествия оказалась низкая пещера с озерцом в центре. В пещере пованивало. Вроде бы тухлыми яйцами. Сереге дали понять, что ему следует влезть в озерцо.
Единственное, чему варяг не стал учить Серегу,– плавать.
– Хорошая у тебя память,– усмехнулся Духарев.– Только ничего не выйдет. Нет больше фришопа.
– Ничего себе защита! – Серега вспомнил, как сдавили шею клешни урода.
– Че-т, одежка на тебе чудная, Серегей,– желтобородый Трещок пощупал духаревскую рубаху.– Тонка больно. Холстина, чай, ненашенская?
– Сложить оружие! – раздался повелительный окрик.
– Почему? – механически поинтересовался Духарев.
– Ты так думаешь? – ухмыльнулся Духарев… и вдруг коротко полоснул мечом. Трещок отпрянул, но недостаточно быстро. Отточенное жало клинка вспороло его полушубок от плеча до бедра. Только полушубок. Ду…
– У варяга Серегея на плече был лоскут волчьей шкуры! – заявил Свейни.– Все знают, что Виглаф носил волчью шкуру.
– Моему твой ученик люб,– сказал волох.– Не полон он здесь. Как ты. А жизни в нем – поболе, чем у тебя.
– Этих двоих – к батьке,– распорядился гридень. И Мышу: – А ты куда? За тебя никто не говорил.
– Тебе худо, Серегей? – озабоченно спросил названый брат.
– Князь к нам приходил. Игорь киевский. Дань брал. Шкурки брал, воск. Мы дали.
– Ух ты! – восхитился Сычок.– Эк ты наловчился!
Духарев потрогал лезвие ножа. Сухое. Не слабо.
Драй опять проиграл, и Устах послал молодого кривича, с которым делил комнату, за Гораздом. А Серега ушел спать.
Он порылся в сумке, вытащил и бросил в котелок щепоть сушеной травы. В воздухе густо запахло мятой.
Такого кощунства не позволил бы себе никто: ни кривич, ни мерянин, ни даже самый отмороженный клявшийся Одином нурман. Запустить железо в тело священного дуба!
– Ври больше! – усмехнулся Мыш.– Все видели, как ты одному ка-ак врезал! А главному волчаре! Да он как упал, так и помер. Драй ему потом на всякий случай поленом башку разбить не смог!
Хайнар тоже не хотел рисковать. Хайнар считал высоченного варяга серьезным противником. Несерьезный не одолел бы Виглафа. Одного парированного удара Хайнару хватило, чтобы выяснить, что враг сильнее …
– Ух ты! – воскликнул он, восхищенно взирая на Духарева.
Серега таращился во мрак, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, кроме неясного силуэта.
Селезневу ногу он все-таки доел. Вечером. Остальное на следующее утро пришлось выбросить: мясо стало ощутимо пованивать. Выбросить и вернуться к прежней ягодно-грибной диете.
Но девушка была не так воспитана, чтобы спорить с мужчиной, старшим. Она просто кивнула.
Глянул разок – и кивнул. Годится. Показал только, как из тростника дыхательную трубку делать.
– Иисус услышит наши молитвы,– с надеждой в голосе проговорила девушка.– Иисус милосерден. Подожди меня, я возьму, что нужно.
И у Сереги было дело – договориться с оружейником, чтоб пришел на постоялый двор поглядеть Серегины трофеи, взятые с нурманов. Пускай глянет, приценится.
– Он хузарин,– пояснила Слада.– Ему можно верить. Хузары держат такие дома… для мужчин.
Наверняка ему уже доложили о происшедшем, иначе с чего бы это он вывел на площадь облаченную для сечи дружину.
От дороги ответвилась вверх, на днепровскую кручу, широкая тропа. Устах уверенно свернул на нее. Тропа была нехоженая, покрытая плотной снежной коркой. На обочинах вылезали из лежалого снега, как гри…
Повозка подкатилась к воротам. У ворот голый лохматый парень точил топор.
– Я не понимаю… – жалобно проговорила девушка.
Из толпы вытолкнули свидетелей. Их было много. В том числе – продавец камней, так и не продавший гранатового ожерелья.
– Да. Ты не думай, что я сержусь на тебя из-за этих… К которым ты вечерами ходишь…
– Не, ночью Слада уйдет травы собирать, я и сбегу. Буду папоротников цвет искать! – Мыш оживился.– Я уж и овражек один присмотрел! А то айда со мной! А то че я один, что ли, бессмертным стану?
– Варяг Серегей! – громко произнес Мятлик.
Неудачливый прыгун тем временем выкарабкался из сугроба и припустил к своим.
Гораздовы сани стояли рядком, накрытые рогожками. С одних саней рогожка была снята. Один из Гораздовых приказчиков перебирал меха.
В общем, ничего особенного. А если заплутает, так спать ляжет. А утром по собственному следу – обратно. А след Серега предусмотрительно оставлял заметный. Где веточку обломит, где носком старую листв…
Мыш глядел с открытым ртом. Недоделанная ложка валялась на земле.
– Побудь с ним,– велел он Духареву, шевельнул коленями, щелкнул языком – и конь с места взял ровной рысью.
Метнувший прут глянул туда, где стояли прислоненные к стене копья, сообразил, что до Сереги вдвое ближе, чем до оружия, подхватил первое попавшееся – тяжелые железные клещи. Тот, что держал девочку, …
Вдоль дороги тянулись две закаменевшие колеи. Слишком узкие для автомобильного колеса, но Серега, обрадованный близостью цивилизации, не придал сей узости значения. Настроение поднялось еще на пару п…
– Горе с тобой,– сказал варяг.– Мясом жареным пахнет. Не иначе лосенка твоего пекут.
Серега послушно замер… И буквально в то же мгновение отчетливо услышал дыхание. Двух… нет, трех человек. Примерно в двадцати шагах от них в темноте прятались какие-то люди. Серега в изумлении уставил…
Если бы Серега не знал точно, где медвежья берлога, так и не нашел бы. «Вентиляционная» дырка в снегу оказалась прикрыта молоденькой елочкой. Заметить слабый парок, выходящий из отверстия, было практ…
Серега сел и сразу почувствовал, как накатила слабость. И голова заболела.
– Так то травы,– смутилась Слада.– Про травы в книге ничего не написано.
– Погоди,– вмешался Чифаня.– У них же в роду совсем другие обычаи.
Утомленный трехсуточной праздничной каруселью, весь Малый Торжок лежал в лежку. И гости города, и его постоянные обитатели. Слада и Духарев были, вероятно, единственными взрослыми жителями городка, с…
Была ли это правда или просто самовнушение, но Духарев действительно чувствовал в сумерках (безразлично, вечерних или утренних) необычайный подъем. Даже сейчас, когда его отделяли от наставника многи…
– Слазь,– скомандовал Голомята.– Тебе туда! – Он махнул рукой вправо, где между домами видно было пустое пространство. А за ним – высокий забор.
– Во! – Мыш толкнул Духарева локтем.– Хабар идет!
– Брали и врасплох,– сказал варяг.– Побить любого можно, хоть кочевника, хоть нурмана, хоть самого крепкого воеводу. Если умеючи. Олег бил. Свенельд и ныне бьет… А хитрый ромей, к примеру, сам не бье…
Нурман бился классно! Он подхватил щит одного из кривичей и встречал им Серегин клинок так ловко, словно Духарев только по щиту и целил. Здоровенный топор нурмана летал, как бабочка, разбойник наседа…
«Вот это точно!» – подумал Духарев, вспомнив тех, кто грабил кузнеца.
Трещок покосился на уходящий под бороду клинок.
– Если ты сам хочешь, иди с ним, Момчил. Так правильно. Ты хочешь?
Аборигенки были – как куклы барби. Не по внешнему виду, а по сходству между собой: пшеничноволосые, скуластые, веснушчатые и фигуристые. Одна, видимо, побойчее, выпрямилась, не озаботившись, впрочем,…
В свое время Духарев восхитился, глянув на торс гридня, охранявшего торжковские ворота. Теперь у него самого торс был не хуже, если не лучше. И сальто крутануть он мог не только на «силовой» полянке,…
Серега и Слада ехали замыкающими, за последними санями. Раньше это «почетное» место принадлежало, попеременно, Драю, светлоусому воину-плесковичу, косящему под варяга, и, надо признать, не только вне…
Он оглянулся, прикидывая, как половчее выхватить у кого-нибудь посох…
Нет, ему определенно нравились эти ребята. И их идеология. И вообще…
Мысль, пришедшая Сереге перед сном, вопреки обыкновению, была не «Как же я сюда попал?», а «Как там мои?» Чем обернется сегодняшний эпизод для Мыша со Сладой? Отважный Мыш несомненно пойдет к Скольду…
– А я на каком языке говорю? – спросил он, чувствуя себя полным идиотом.
Спустя некоторое время впереди открылся холм, а на холме – городок. Поселок сельского типа: деревянные домики с черными крышами, на макушке холма – дома покрупней. Что-то типа монастыря, только почем…
– Ой, злые ему сны снятся… – пробормотала девка, отирая пот с Серегиного лба.
– Хорошие кони,– сказал черноусый.– Овсом вскормлены.
Серега тоже спрыгнул на землю, тоже поклонился, чтоб не обижать варяга, конечно, а не потому, что собирался молиться этой деревяшке. Но место и впрямь было мощное. Серега даже ощутил, как побежали по…
Еще через пять дней прибыли «домой», то есть к священному дубу. По пути Серега намекнул было, что желает побыстрее вернуться в Новый Торжок и накостылять кому следует. Предложил даже Рёреху составить…
– Кыш, землеройка! – добродушно проговорил Горазд.
Серега, переводя дыхание, подошел к Сладе. Отвел ладошки, которыми она зажала уши.
– Мыш, а Олег, который в Киеве княжил, как он умер, не знаешь?
Серега миновал лавку гончарного старшины Жердяя. Двери в лавке – нараспашку, внутри – никого. Заходи и бери, что нравится. Но в Торжке воров не водилось. Почему-то. Точнее, Серега никогда не слыхал о…
– Что смешного? – буркнул Серега. Показалось ему: бородачи над ним издеваются.
– Как же тебе тогда ноги сожгли? – поинтересовался Духарев.
– Положи руки под голову, закрой глаза и не шевелись.
От нечего делать Духарев разглядывал сарайчик. Ничего особенного, если не считать отсутствия железных деталек. Гвозди, штырьки, крючки – все сплошь деревянное. Рядом, прислоненное к стене, стояло как…
В день, когда Серега и Рёрех отправились на капище, тоже снегу навалило – по грудь. Но день выбрал варяг, руководствуясь собственными соображениями.
Головой замыкающий варяг попусту не вертел, но, сразу видно, обступивший дорогу лес «держал» четко: спугни какую-нибудь глупую сороку или урони с ветки чуток снега – вмиг окажешься в поле зрения варя…
Народ одобрительно завопил. Варяги злорадно поглядывали на хмурых нурманов.
Гудым захохотал. Если нурман хотел оскорбить полочанина, то он выбрал не то слово.
– Пей! – Рёрех протянул Духареву деревянную фляжку.
Треск пламени, чистый звон металла, шелест рвущегося воздуха, глухие удары ног – по утоптанной земле. Запах дыма, людей, воды и земли. Открытые рты, тяжелое дыхание…
– Молодец! Эй, молодец! – с берега, спотыкаясь и оскальзываясь, бежала баба.
– Да в сараюхе,– приказчик махнул рукой.
– Я плохого не думаю,– процедил Духарев.– Я только хорошее думаю. Например, об одном нашем знакомце, который для друга двадцать гривен пожалел!
«Ладно,– подумал практичный Духарев.– Допустим, это правда. Вот мы сейчас обвенчаемся – и что дальше?»
Он плохо знал варягов. А вот посадник знал их хорошо. И еще лучше помнил, что посадивший его на смоленское правление Игорь – тоже варяг. Хоть и не очень любивший, когда ему напоминали об этом.
Шли три дня. В основном по болоту. Этакий марш-бросок с полной выкладкой. Рёрех впереди, шлепая привязанной к костылю плетенкой. Было непривычно видеть старика без неизменного горностая на плече. Но …
Духарев ощутил, что отношение парня к нему тоже изменилось. Потеплело.
Сказал – и неожиданно понял, что совершенно уверен в правдивости этих слов. Как знать, может, Серега и оказался здесь, в этом мире, потому, что где-то там, в божественной канцелярии, решили: этот вер…
Всю дорогу к кремлю они с Устахом что-то обсуждали вполголоса. Серегу к обсуждению не привлекали.
– Их пращуры оберегут,– пробормотала Слада.– А Мыш – с ними. Спи, Серегей, спи…
Пепел тут же прижал уши и нацелился куснуть, но Выдр убрал руку и засмеялся.
Духарев потянулся к отражению, к воде, под нее, ощутил, как эта талая влага незримо связана со всей влагой мира. С ее источниками, реками, морями… У нее не было дна, и в эту бездонность всегда уходил…
Мыш дергал бечеву – змей наверху приплясывал, ныряя носом и снова поднимаясь. Мыш даже повизгивал от восторга.
– Нет! – взревел Медогар.– НЕ СМЕТЬ! ОТПУСТИТЬ ЕГО!
– Сначала – вира князю! – строго произнес Скольд.
– Я не один,– уточнил Сергей.– И своих здесь не оставлю.
Внезапно, сквозь медвежий рев, до Серегиного слуха донесся громкий шлепок – и он увидел, как шкура на мишкиной груди лопнула и из длинного меха сам собой вылез красный цветок.
Серега распахнул калитку, подумал: надо бы собаку завести. Как-то это неправильно: двор без собаки.
Духарев мгновенно развернулся, увидел темную широкую, как капот грузовика, фигуру, нависшую над ними…
Торжковский рынок отдыхал в сравнении с этим буйством свободного предпринимательства. Если бы не Рёрех, Серега в этой толпе просто потерялся бы. Или дал кому-нибудь по морде, поскольку каждый лоточни…
С другой специальностью, то есть с квалифицированным мордобитием на радость кредитоспособной публике, все обстояло замечательно. Новый Торжок был бойким местом. Вниз по Сулейке, от волока в Двину, по…
Тут же понял – кто. И попытался увидеть в черном зеркале. Сначала, конечно, не увидел ничего. А потом поверхность воды вроде как поплыла вверх («Или это я падаю?» – успел подумать Серега.), встала у …
По пути Серега вспомнил о Сладе, о том, что городок маленький и велика вероятность, что о Серегиных «подвигах» могут рассказать и Мышовой сестренке. Почему-то от этой мысли замечательное настроение у…
– А бьются как? – спросил кто-то.– Крепко?
– Давай,– ледяным голосом ответил Лебеда.
После получасовой практики Серега наловчился попадать в мишень сантиметрового диаметра с расстояния в двадцать шагов четыре раза из пяти. Очень довольный, отправился на поиски Мыша. Похвастаться.
Он тянул время, надеясь на появление Устаха… Пока не сообразил, что вероятность того, что помощь подоспеет не к нему, а к сотнику смоленской дружины, существенно выше.
– Ты с ума сошла! – воскликнул Духарев, отдергивая ногу.
Главным украшением этого помещения был здоровенный идол ржаво-красного цвета. Идол изображал сидящего дядьку, наклонившегося вперед, упиравшегося ладонями в колени растопыренных ног. Рожа у дядьки бы…
Серега не удержался, похвастал: вертанул меч двойной петлей. Сычок отшатнулся. Любой отшатнется, когда перед глазами с шорохом рвет воздух смертоносное лезвие. Любой, кроме воина. Духарев понял это –…
Вот черт! Обе дороги – как близнецы. Одинаково накатаны, одинаково широки. «Слева лес, справа лес, посреди – головорез!» – придумалась смешная строчка.
Неприятные ощущения в спине тут же объяснились: желуди.
– Послушают. Его проще послушать. Дружина целей будет. Подарки где?
– В скрадывании не бывает лучше, хуже,– проворчал варяг.– Вот скрадываешь ты оленька. Не услыхал, не унюхал – он твой. Услыхал: шасть – и нет его. И без разницы: листом ли старым ты зашуршал или в би…
– Мехами,– повторил Духарев.– По ослецкой цене.
– Он не священник,– еще раз повторила девушка.– Но он знает обряды.
– Ну, всяко бывает,– отозвался рыжий.– Я вот Голомята. А умник этот – Терщок. Мы купца Горазда людишки. Вольные, не холопы! Сам чей?
Серега долго присматриваться не стал, выхватил взглядом бусы из ярко-красных камешков, указал продавцу.
– Сестра,– согласился Мыш.– Но ты-то – мой побратим!
– А убить – можно? – живо заинтересовался Духарев.
– Ехал – и езжай,– так же спокойно отозвался один из разбойников.
Серегину рану Слада зашила, прилепила сверху нашлепку из мха, забинтовала туго и отправилась помогать другим, оставив суженого отдыхать на бревнышке. Помощь пострадавшим оказывалась примерно такая же…
Дорога шла узкая, между заборов. По обе стороны – деревянные тротуары. Лошаденка топала не спеша, гоняла хвостом мух. Все вокруг было такое настоящее… слишком настоящее для самого крутого глюка…
Он наклонился и поцеловал Сладу в теплую макушку.
«Ворону» ватажников научил Духарев. Песня всем понравилась. Даже Устах высказался в том смысле, что правильная, реальная песня. Правда, музыкальный слух, да и память тоже у Сереги чуток прихрамывали,…
Запах чего-то кислого смешивался с запахом дыма и жареного мяса. Народу было много, но места на лавках пока хватало.
Что бы там ни надумалось в белобрысой башке, а теперь за Пепла можно быть спокойным. Теперь можно и самому перекусить. Да и с купцом заезжим побеседовать.
Варяг отступал. Он оказался простоват: ловился почти на каждый обманный жест Хайнара. Простоват, доверчив, но очень быстр. Хайнар никак не успевал его достать, еще и потому, что длина атаки у варяга …
– Кто такие? – не потрудившись встать, спросил гридень.
Короче, кормил Рёрех Серегу – от пуза. Но и гонял с утра до ночи. Учил сразу всему. Как по лесу ходить, как стрелу вырезать, чтоб наконечник не попортить, и как этот самый наконечник должен быть наса…
Это было круто! Курган над рекой. Внизу – безмолвная толпа, а наверху – огромный, как Ростральная колонна, черный идол на фоне неба. И высокое пламя, ровно рвущееся вверх, а между его языками – красн…
Заодно Серега решил преподать пару уроков своему названому братцу. И тут же столкнулся с проблемой. Выяснилось, что сам Духарев понятия не имеет о «базовой технике» фехтования. Практичный Рёрех эту ч…
Нурманов было двое. Один рыжий, второй блондин, светловолосый и светлобородый.
Духарев встал, пощупал затылок: крови в волосах нет, одна пыль. И на том спасибо. Бивали его и сильней. Намного. Серега потрогал золотую цепочку на шее, по странной случайности не замеченную грабител…
– Если твоя мать была похожа на тебя, я его понимаю,– перебил ее Духарев.
«Я из него сделаю чемпиона! – твердо решил Духарев.– По крайней мере – местного масштаба».
В глазах у него проступила легкая печаль оттого, что халява не прокатила.
– Игорь? Нет,– Устах качнул головой.– Игорь ни с кем не дружит.
Никаких дополнительных ощущений не возникло, но стоять было легко и приятно. Серега чувствовал, что может так простоять подольше, чем в своей комнате на Дербах. И даже дольше, чем в зале.
Духарев бесшумно приблизился и крепко взял воришку за ухо. Тот взвизгнул и тут же притих, когда Серега поднес к его носу любовно отточенный нож.
– Все путем,– сказал Духарев.– Сказано же: браки совершаются на небесах. А раз так, то от человека не многое зависит.
Серега полез вверх по приставной лестнице.
Последние светлые часы Духарев истратил на изготовление лука. Тетивой послужил шнур от штанов, которые, чтобы не спадали, пришлось завязать сбоку узлом. Стрелы Серега изготовил из сухих тростинок, ко…
– Ах ты козел сраный! – зарычал Духарев, бросившись вперед. Молодцы по бокам Горазда вскинули дубинки, а те, что сзади, бросились к Сереге… Но это был лишь обманный маневр.
Вот и у дедушки с местной медициной явно были проблемки!
– И что теперь? – глуповато спросил Серега.
Когда он вернулся, Мыш и его сестра уже сопели в четыре дырочки. Сереге спать еще не хотелось, поэтому он отправился в гости к Устаху. У того уже сидел Драй. Варяги развлекались, передвигая деревянны…
– Оделить тех, кто лучше бился,– Мыш даже удивился вопросу.
До сих пор он отлынивал от сельскохозяйственных работ под предлогом занятости. Но после запрета «тотализатора» оправдываться стало нечем.
Качок. Даже не качок – боец. Мускулатура у парня – не накачанное мясо, а реальная железная мышца. Как у покойника Брюса Ли.
И Слада засмеялась, ухватила Серегу за плечи и потянула вниз, чтобы он ее поцеловал.
Серега помнил. Не лицо, конечно. Лица он тогда не разглядел, но все остальное помнил отлично.
– Не такого толстого,– ухмыльнулся Горазд.
– Да не бойся ты! Я один поеду, побыстрей. А ты уж как-нибудь ногами дойдешь. Дойдешь?
– Отошел ты, Теша, к примеру, по нужде… – Горазд усмехнулся.– Только пристроился, а тут степняк. Ты и облегчиться не успеешь, а у тебя уже стрела между ушами торчит. А то и вовсе хвать тебя арканом –…
– Значит, и мне в Полоцк,– отрезал Сергей.
Сычок между тем продолжал описывать несравненные преимущества женитьбы на хозяйке харчевни. Когда он по третьему кругу принялся восхвалять достоинства здешних подвалов, Серега не выдержал.
Как выяснилось, Мыш совершенно точно знал, кому и что следует дать.
– Эй, паря! – окликнули его.– Куда ноги несут?
– Я не вижу,– с ощутимым недовольством сказал Рёрех.
– Ах вот ты про какого! – пробормотал парнишка.– Ты, Серегей, это… Ну, мы, ясно, христиане, но про Горюныча лучше не болтай. Накличешь!
Задумавшись, Духарев расслабился. Выражаясь военным языком, утратил бдительность. Решил, что он такой важный и грозный, что все вокруг должны три раза приседать от почтения. Лоханулся, короче. Забыл,…
Духарев подошел к хлеву. За стенкой что-то бубнил мужской голос. Хотя следы, определенно, одного человека.
Серега поглядел на варяга: серьезно говорит или так, испытывает?
В гостиницу Духарев вернулся только в полдень следующего дня. Поцеловал Сладу, спросил:
Чифаня и древлянин орали друг на друга. Суть сводилась к тому, считать ли удар в висок запрещенным или нет. Купец кричал: раз не сговаривались, значит – нет.
Однако команду купца его подручным выполнить не удалось. Духарев перехватил двоих сунувшихся, бить не стал; одного оттолкнул так, что тот впилился спиной в столб, второму захватил кисть на болевой.
– Ты это Скольду скажи,– проворчал Духарев.– Или этому, который в Полоцке. Роговолду.
И физиономия блондина была определенно знакома Духареву. Потому что белокурый нурман был очень похож на своего брата Виглафа. Волколюда.
– Никуда! – буркнул Духарев, тоже останавливаясь.– Денег у меня нету!