Все цитаты из книги ««Черная пехота». Штрафник из будущего»
Яковлев хмыкнул. Разлил коньяк, мы чокнулись, он отпил немного и принялся вертеть стопку в руках.
– Вы же договариваться приехали? Или я чего-то не втыкаю?
– Я его нашел. Правда, там муравейник рядом, но это – мелочи. Я привяжу вас к дереву так, чтобы вы видели дорогу. Кляп, уж извините, не вытащу. Орать станете, рыбу распугаете.
– Ну, хорошо. Загадок еще много, это я понял. Что дальше, Александр Яковлевич?
– Да когда же? Вы меня тут как запряжете, так и не дохнешь небось?
– Ну спасибо! Ловко ты его… Я думал, на это больше времени уйдет.
– Так вот, Александр Сергеевич, что скажете по поводу моего предложения?
– Там, в пяти километрах – аэродром. Туда мы и ехали. Наша часть располагается рядом. Еще час – и наша машина была бы на месте.
Он засмеялся. Странно прозвучал этот смех среди исклеванных пулями камней.
– Обязательно! Ребятам там всем привет передавай.
Наглеть – так по-крупному. Немец посмотрел на меня с уважением.
От темного пятна отделились несколько теней и подползли ко мне.
– Вот умеешь же ты самую хреновую весть преподнести так, будто это неведомо какое счастье!
В 18.55 на наблюдательный пункт майора Роммера прибыл шарфюрер Кройцер, сотрудник группы С 10 управления по охране тыла. Он разыскивал начальника шталага 4 в. Обер-лейтенант Раушенбах вызвался провод…
– А вдруг – был? Может, и не стал бы там, в карьере, лейтенант этот стрелять? А?
Опер развернул сверток. В нем действительно лежал макет «АК». Он был куплен мною еще год назад в Ижевске. Тогда это было редкостью!
Я осмотрел курсантов. Что мы имеем? Семь автоматов, две «семерки» и пять «пятерок», один подствольник – у Петровича, три пистолета. Два у меня и один у Петровича. Одиннадцать гранат. Патроны – как по…
Днем ранее он, в сопровождении двух солдат СС и водителя, был направлен на станцию Веденеево за пленным русским. О нем я имел честь докладывать Вам рапортом от 29 августа сего года. Прибыв на станцию…
Зачастили выстрелы со стороны тропы. И от бетона с визгом полетели отрикошетившие пули. Слава богу, я уже за углом…
– Наценка десять процентов от основного тарифа.
И он протянул удостоверение. Так, старший лейтенант Демин… ага… фото соответствует.
– Повторю. Вопрос к тебе первый: чего ты не в свое дело лезешь?
– Это обер-лейтенант Гофман! Что там у вас за стрельба?
– Ладно, Леонов, я доложу твои сведения наверх. Держитесь там!
– Разбился он. В аварию попал, аккурат на следующий день и попал. Это при том, что машину не водил. Так что похоронили его с почестями.
– Вот постановление на производство обыска в вашем кабинете. Ознакомьтесь.
Подобравшись к месту его лежки, я покачал головой. Нет, спокойно он там не сидит, это точно. Вон на дереве веревочка висит, это от гранаты настороженной. Значит, жахнула она, как и положено. Ну так в…
– Напрасно вы так! Только свое положение зря усугубляете.
– Бронетранспортер! Там пулемет должен быть, ну и у немцев посмотрите чего-нибудь. Волоките этот хабар сюда, нам все пригодится!
– Так, товарищ генерал-лейтенант, мы ж еще и по движкам стреляли! И по окнам.
Повернув голову, я увидел в соседнем кресле Травникова. Он, тяжело дыша, переводил дух.
– Ну и славно. Вы там смотрите, когда они двинутся. Не зевайте.
Это еще кто? А, старший лейтенант… Лежит под телегой, это он так от бомбежки спрятаться хочет? Ну, в добрый путь.
– Три машины. «Тойота-Лендкрузер», ваша машина бронированная.
– Хм, возможно, я что-то напутал. Извините.
– Итак, Генрих, я бы хотел услышать твое личное мнение обо всем произошедшем.
– Говори тут, у меня от людей секретов нету.
– Подполковник Леонов? Это вы? Не надо, пожалуйста, стрелять. Вы же видите, я с белым флагом.
– Флаг британский видишь? Нарисовать его на листе бумаги сможешь?
Мы вышли из машины, и я покосился на эскорт. Помимо сопровождающего за мною теперь таскалось не менее четырех человек. Во всяком случае, тех, которых я видел. Не могу исключить и того, что в реальнос…
– Ну, Леонов, что разглядел? Я же видел, как ты к стереотрубе прикипел.
– За срочность и сверхурочную работу доплатить придется, вы готовы?
– Это я, присаживайтесь. Если не ошибаюсь, вы Котов?
– Да нет. Просто адрес у него с твоим совпал, бывает же такое? Ну а там его никто искать не стал.
– Не знаю. Может быть, и не сумеет. Дело не только в этом, майор. Если помнишь, то подобные случаи, ну, людей таких странных, мы уже фиксировали. Немного, но даже и это настораживает. Мы же так и не …
– Это наверняка корректировщики русских! Как же вы прозевали их, Айсманн?!
– Это не для поиска русского. Для охраны объектов, чтобы к ним никто не подобрался незамеченным. Надо лишить Леонова возможности пополнять запасы за наш счет. Есть у него автомат и четыре сотни патро…
– Хохла убили. В конце боя уже, прямо в голову пуля пришла. Андрея сейчас сверху спускают, его в плечо поранило. Он там сверху прилично грызунов пощипал, молодец. Вовка на той стороне лежит, ему в но…
– Тогда тот, что слева, – пушечный. Там на карте дорога обозначена. Пулеметами ее не запереть.
– Ну, это тебе со своей старшинской кухни виднее, мы с начальством не общались, где уж тут?!
Несмотря на сильную замусоренность леса, идти по нему было можно. И даже весьма быстро. Сильно шумел ветер, погода начинала портиться. По небу уже бегали сердитые тучки. Блин, не люблю дождь! В душе …
Майор встал, скрипнули ремни портупеи. Мы все тоже поднялись. Махнув рукой (садитесь), майор начал ходить по блиндажу. Все молчали. Вернувшись к столу, майор сел. Достал папиросу, закурил.
Полковник выматерился в голос и повернулся к двери.
– Это как сказать… Такое сопоставление мы можем сделать впервые.
Взвалив меня на носилки, дюжие медбратья потащили их в карету. По пути я отметил наличие той же самой «Волги». К сожалению, лежа на носилках, я не имел возможности проконтролировать ее перемещение. Н…
– Ну, что касается вас и ваших… «заместителей», то это возможно. Вас переведут в офицерский лагерь, это скорее всего. А вот прочих пленных вернут назад.
– Адвокат мой знакомый. У него для вас сообщение есть.
– Так что светит вам, добрые молодцы, на сей момент, однозначный и бесповоротный расстрел. Даже и суда не потребуется. Имею на это полное право. Обстановка у нас самая что ни на есть боевая, до линии…
– К сожалению, проверить этот факт сейчас уже невозможно.
Я подробно рассказал про вскрытый мной в бывшем гараже тайник, опустив, правда, подробное перечисление его содержимого.
– Сейчас-сейчас, я уже все… все собрал… – Он запихал бумаги в пластиковый пакет. – Я пошел?
На свет божий явился мой «ПМ» и коробка с патронами.
– Нету у меня ничего. Сам пойми, тут у нас движение сильное. Одни приходят, других… увозят. Никто еще форму сносить не успел, откуда мне замену брать? На кого выписывать? Все в своей форме приходят и…
– Так вот, Александр Сергеевич, такие мысли приходили в голову многим людям. В том числе и достаточно сообразительным товарищам. Да к тому же находящимся на соответствующих постах. Вот они и занялись…
– Это так, шарфюрер. Но интересы дела требуют присутствия оберстлейтенанта среди его рабочих.
– Ага, понял! – Бойца словно ветром сдуло.
Пройдя около пятисот метров, мы все вышли на гребень холма. Внизу лежала станция. Да-а-а… Пожар в борделе, во время наводнения. Это еще мягко сказано. Не удержавшись, я присвистнул.
– Скорцени? Слышал ответ? Не хочешь переиграть?
Оставшиеся без должного руководства пленные в панике стали разбегаться со станции. Часть из них бросилась к мосту, куда ранее были ими отогнаны платформы с техникой и снаряжением. Командовавший охран…
Потупив голову, Чалый уткнулся взглядом в пол.
– Как я уже и говорил ранее, вы – единственный живой человек, который сумел возвратиться назад. – Академик отвлекся, наливая кофе, а я про себя отметил, что он как-то выделяет эти слова. – Такого слу…
– Что упрятали? – Яковлев удивленно поднял брови.
Последние приготовления к рывку были уже близки к завершению. Около моста группа бойцов, порядка сорока человек, бурно имитировала трудовую деятельность. Тащили со станции какие-то ящики, тормозили п…
– Убежали вниз. Наш пулемет там, ниже по склону, вел по ним огонь, видимо, заметил их передвижение.
За спиной бухнул очередной «колодец», саперы вовсю дурачили немцев. Кстати…
Залязгали затворы пулеметов на бронетранспортерах и в колясках мотоциклов. Солдаты взяли оружие на изготовку.
– Видите ли, с момента создания управления в нем работали исключительно, э-э-э… увлеченные этой идеей люди. Не скрою, мы дали стране очень многое, но главная цель… она все время была где-то впереди, …
Генерал позвонил куда-то, и вскоре в сопровождении давешних охранников к нам вошла девушка с подносом. Сноровисто накрыла на стол и вышла.
– Понятно. Ну а наше-то Управление чем занимается? В1 – понятно, готовит, можно сказать, боевиков. А мы?
– Тебя это раньше не касалось, ты и не знал.
– Ага… Спасибо, не знал. Звать-то ее как?
Вспомнив высказывание Кира, я рассказал об этом академику. Он воспринял это серьезно, слушал не перебивая. Несколько раз задавал уточняющие вопросы, на большинство из которых я не смог ответить.
Впрочем, нашел я ее далеко не сразу. Пер по лесу, пока уже совсем не стемнело. Местность была подходящая, вполне можно было и покемарить, благо организм этого настойчиво требовал.
– Ага! Только надо было мне подальше отойти…
– А в чем состоит интерес, если для этого невиновного надо посадить? Сегодня ты, а завтра кто? Этак и я в этот список попасть могу вскорости да и кто угодно еще. Нет уж, я человек еще правильной зака…
– Да пускай хоть гарем заведет! Один хрен, недолго осталось. Что я, в постель к нему заглядывать должен?
– А на кой он нужен-то, в том каземате? Там же только в нашу сторону стрелять можно?
Аскеров отвернулся, говорить ему явно не хотелось.
– Ну ты же помнишь, мы всегда помогали друг другу.
– Гогоберидзе! – рявкнул капитан. – Ко мне бегом – марш!
Странный какой-то лейтенант. Чего в госпиталь не съездил? Тут час езды всего-то и есть. Тем временем мы подошли к «Утесу». Около него оказалась еще одна землянка. Провожатый стукнул по двери кулаком.
– Вы говорили о профессоре Маурере. Кто это?
– У меня тут семеро курсантов, да нас двое. Лагерь без охраны не оставим, значит, пойдут всего семь человек. Часа через три-четыре дойдем.
– Навряд ли. У меня взвод проводников со служебными собаками. Овраг окружен, на опушке батарея минометов. Если вы не выйдете отсюда через час-полтора, овраг накроют минами. После этого пустят собак.
– У меня тут официальная часть еще на два дня. Хватит тебе времени, чтобы дела сдать?
– Хан, твоя позиция вон там, – показал я ему на громадный валун. – Как раз напротив растяжек будешь. Если кто после них живой останется, то дальше тебя он пройти не должен.
Парень молодой, лет двадцати пяти. Раньше я его не видел. Да на этот этаж вовсе и не заходил, ни к чему было. Вытащив из стола бланк, он стал его заполнять.
– Да? Ну, ладно, слушайте. На сегодняшний день вы единственный известный нам человек, чье пребывание в прошлом мы можем достоверно доказать.
– Коньяка бы хлопнул на дорожку, но ведь нельзя?
– Не слышал, – озадаченно покачал головой Горн. – Это что-то новое?
Он присел рядом. В его кармане что-то забормотала рация. Он прислушался, коротко ответил: «Понял». Я посмотрел на него.
– Понял вас. Вариант два. Как меня поняли?
– Кому через месяц, кому через полгода… Мне через месяц.
– На пожаре, товарищ капитан, гимнастерку прожгло!
– Не можете. Должны. Вы его создали – вы и похороните.
– Этого наши девушки не пропустили бы. Я полагаю, что ваша необычность внешних проявлений не имеет. Ну, да еще не вечер. Успеем вместе над этим подумать.
– Что я единственный живой человек, чье пребывание в прошлом можно достоверно доказать.
– Товарищ полковник, это только у нас так? Или у немцев тоже такое было?
– Посмотрим, – кивнул Витя. – Машина где?
Демин предупреждению внял и отодвинулся от окна, встав сбоку.
– Однако… Сумели ребята его за заднее место прихватить…
– Да, башка гудит, толком и не соображаю.
– Даже так? Интересно. Район действий известен?
– До моих родных вы не добрались еще, так что и этот вертолет не полетит, полковник.
– «Медцентр»? Рентген ноги у вас сделать можно? Подъехать? С этим сложно…
– Ну, вы тут работайте, а я к начальнику отделения зайду, расстрою мужика. – Я повернулся к двери. – Надолго не задержусь, не успеете заскучать.
– Вот давайте мы вместе и подумаем. Я почему вас сюда вытащил? Вы, капитан, единственный, кто его лично видел и разговаривал. Мне ваша реакция сейчас важна. Пусть неосознанно, но что-то такое вы могл…
– Все ваши заслуги – в прошлом. Сейчас вы обыкновенный преступник.
– Разрешите, товарищ майор? – Я приподнялся с места.
– Видите ли, мы очень заинтересованы в том, чтобы вашему здоровью ничего не угрожало бы. В том числе – и некачественная еда.
– У нас много различных обязанностей! – В голосе немца прорезались хвастливые нотки.
– На обратном пути наша машина попала в аварию. Моих ребят отвезли в госпиталь. Там они и лежат до сих пор.
– Хорошо подготовленный диверсант. Физически развит, тренирован, несмотря на приличный для диверсанта возраст. Обладает навыками получения информации у оппонента. Чем-то это напоминает английскую мет…
– Ну, раз с комнатами не можете помочь, то я уж как-нибудь сам с остальным справлюсь. Разве что за хлебом сходите? А то я вчера все съел, даже и к чаю нечего подать.
Снизу поднялся Севергин. За ним два бойца тащили пулемет.
– Пока еще не сидит. Работает он. Второй этаж, второй справа кабинет. Кого притащили?
Он подошел ближе. Кто это с ним? Аристов, ну это понятно, он с нами идет. Майор? И он тут?
Меня бесцеремонно прихватили за локти и поволокли к автомобилю.
– И как вы это можете пояснить, гражданин Котов?
Пах! Все… приплыл…не повезло тебе сегодня…
– Осмелюсь доложить, герр унтерштурмфюрер, он отбыл!
– Зачем мне ваш труп? Да еще таким сложным образом? Живым ведь вы не сдадитесь?
– Это после. Сначала чай, потом дело, а там посмотрим.
– Вот бараны! – чертыхался капитан Гаев, командир группы. – Ну, за каким чертом им его спасать? Он же их опять строить начнет, как нашкодивших котят, за этот ляп пару голов отвинтит, это уж без вопро…
– Присаживайтесь поудобнее, товарищи. – Гребельников повернулся к остальным. – Много времени у нас это не займет.
– Должны были уже. По времени они как раз к перевалу подходят. Отсюда их уже не достать.
– Помогли сойти. И ты в списке помощников первый стоишь. Мой послужной список ты же не видел, не допустили?
Карандаш в его руке коснулся губ, словно бы Васька раздумывал. Дважды по ним похлопал и указал на телефон. Вот как, его пишут? Васька положил карандаш и потер рукой глаза. И смотрят тоже? Знают про н…
– Бывает, ведомственные нестыковки. Увы, – развел я руками, – наш мир несовершенен.
– А я, с вашего позволения, воспользуюсь.
– Разрешите? – Капитан в пропыленной форме приоткрыл дверь.
– Что это, Виктор Петрович? Куда мы пришли?
– Ну да, замечал. И не раз. Один бегает быстрее, другой ходит увереннее и тише. Да мало ли какие еще способности могут быть?
А действительно – кто? Фамилий генералов я не знаю. Назову, а вдруг такой на другом фронте воюет?
Шарфюрер отсутствовал уже минут пять, и у меня было время прикинуть шансы.
Едва я вернулся к своему пулемету, как на поле грохнули первые разрывы. Не соврал немец.
– Это вряд ли. Данный язык мы не рассматривали в качестве необходимого. А что, вы чувствуете эту потребность? Так время пока еще есть…
Разговор с капитаном затянулся почти до отбоя. Мы вертели карту и так и сяк, выбирая наивыгоднейшее направление атаки.
Радиостанция в разгрузке внезапно пискнула. Блин! Торопливо выдернув ее из кармана, я прикрутил регулятор громкости до минимума.
Я сделал несколько шагов к столу, по-прежнему не поднимая головы. Боковым зрением я осмотрел кабинет. Стол Аскерова стоял слева от двери. Справа был еще один, и за ним сейчас сидел молодой парень, ув…
– Лады, ребята. Помогите мне снять всю эту бутафорию, – кивнул я на перевязанную ногу.
– Вот что я тебе скажу, Сергеич. К командиру надо сходить. Ему расскажи.
– Товарищ полковник! Капитан Лихов по вашему приказанию прибыл!
– Нет, уважаемый, тут поблизости никого нету. Я проверял. Так что можете орать во всю глотку, мешать не стану.
Бледный фельдфебель поднял трубку. Я показал ему жестом, чтобы он держал ее таким образом, дабы слова офицера были слышны и мне.
– Мне нужен лейтенант Коссовски, начальник шталага 4 в. Он должен быть где-то здесь.
В сложившейся обстановке я не имел возможности организовать преследование разбежавшихся по степи пленных. В моем распоряжении находится всего один офицер и 35 солдат. Этих сил едва хватает на выполне…
Наверху раздались голоса. Что-то слишком близко! Куда вас черти тащат?! Тут солнце, жарко, а там, под деревьями, – тенек. И комаров нет. Сидели бы себе в тенечке, шашлык жарили… Интересно, а вот жаря…
Так, похоже, что этот болтун кое-что про меня знает. Ну, держись…
Как-то по-детски, словно шарик лопнул, хлопнул пистолет офицера.
– Да. Те, что после гранат уцелели. Двоих наших наповал, один ранен. Там тупик, дальше идти некуда. Я у входа одного оставил.
– Не знаю. У меня нет ответа. А как давно здесь лежит первый?
– Змей-искуситель! Увы, на этот раз птица-обломинго навестила меня еще утром!
Сон как рукой сняло! Голова моя взлетела вверх, и меня всего откинуло на спинку сиденья. Сдавленно крякнув, я инстинктивно закрыл лицо руками. Левый часовой удовлетворенно гыкнул. Однако в следующий …
– Ты, короче, давай по делу. Зря не баклань. Если есть что сказать – говори. Нет, так я жрать дальше буду.
Блин! Хан! Он начнет стрелять через – я посмотрел на часы – пятнадцать минут. К нему? Не успею, Петрович вот-вот подойдет. Что тогда?
– Самарканд, Бухара… много, где пришлось…
Ага, это второй. По вспышкам видно, что он сейчас на междуэтажной площадке. Ну что ж, парень, сам виноват. Очередь из «АПС» перечеркнула площадку на уровне колен.
– Р-Р-Рах! – будто разорвали плотную ткань. Пулеметная очередь прошлась по ногам коренастого бойца. Заодно и по стоящим позади. Люди с криками попадали на землю.
– Многое… – Яковлев выглядел приятно удивленным. – Вы, как я посмотрю, уже вполне тут освоились?
– Ему обещан карт-бланш. Потому так и спешит. Его кто-то прикрывает. На время этой операции.
– Где-то мы ошиблись. Только вот где? И в чем?
– Не забывайтесь! В конце концов, для человека, находящегося в розыске, вы ведете себя неразумно.
– И снова здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! Не получается у нас с вами сегодня распрощаться никак.
Тщательно побрившись, я вышел в гостиную. Антон сидел около столика и, увидев меня, поднялся.
– Некого было выносить, товарищ капитан. Первые бомбы аккурат сюда и легли. Все, что осталось, – вон там, на краю площади. Уцелели только те раненые, которые в домах были. Да и то не все. Если бы не …
– Сань, но ведь главная цель любой экспедиции – дойти до точки назначения! Ведь так?!
– Только что! Еле успели перед немцами проскочить. Немцы-то как раз за ними и рванули.
– Из разбитого бронетранспортера взят один пулемет. При этом погибло трое бойцов. Один пистолет. Нашли немцев погибших, их, видимо, взрывом прихлопнуло. Взяли у них три винтовки с патронами.
– Для того чтобы командование озаботилось эвакуацией указанного сержанта. В первую очередь. Ибо без нее расшифровка меток невозможна.
– Он пока раненый лежит, но это ненадолго… – Генерал зловеще хмыкнул. У меня от его усмешки по коже мурашки пробежали. – Пытать мы его, конечно же, не будем. Зачем? У нас в Питере целый институт имее…
Радужных надежд не было ни у кого. Толпа глухо молчала.
– Не все сразу, Александр Сергеевич, не все сразу. Помянете еще мои слова.
– Не удался. То есть все пошло в штатном режиме, но вот потом… Короче, он в коме, жизнь еле теплится.
Рассказ оказался неожиданно долгим. Кир часто переспрашивал, задавал уточняющие вопросы. Пару раз кому-то звонил, связей у него хватало повсюду. Наконец я закончил повествование. Мы уже подъезжали к …
– Совершенно верно! – Димка повертел в руках пустую чашку, заглянул в чайник. – Все, что ли? Больше не дадут, не заслужил еще?
– Угу. Так и запишем. Указанные граждане мне незнакомы.
– Я из НКВД. Подразделение «А» Первого Главного Управления ГБ. Старший инструктор второго отдела.
– Которого у вас и так было до фига и больше. И результатов не принесло. И в будущем не принесет. Не обольщайтесь. В километре отсюда – село, в котором наверняка работает еще три-четыре десятка мобил…
– Гребельников. Я, когда сам в его честные глаза смотрю, тоже во все, что угодно, поверить готов. Есть у человека дар убеждения. Так мозги закомпостировать может, что перестаешь соображать – где ты и…
– То есть я теперь на третий этаж с места прыгать буду?
– Это Витя, наш технический гений, – представил его Демин.
– Ну, так и что ж тебе неясно? Он же прямо сказал – жди других людей. То есть на данного полкана посмотреть можно, даже и поговорить невредно. Но вот решать он не уполномочен. Тогда, Кир, слушай сюда…
– Ага. Вас не затруднит подъехать ко мне на часок?
– Гражданин лейтенант! Быстрее соображать надо!
Горн поднялся, отряхнул брюки и поправил фуражку.
– Ну, меру пресечения вам ведь могут и изменить…
– Не знаю, не знаю… Рисковать вашей жизнью как-то вот нету у меня желания.
– В расположении еще осталось много бойцов, я не мог снять охрану с постов, а дежурная смена спряталась…
– Ну, – генерал прошелся по комнате. – Рассказывай, Василь Николаич, что нарыть удалось?
Сколько отсюда до площадки? Метров семьдесят. Граната долететь не успеет, рванет в воздухе. Так? А вот и нет…
– Конечно. В Очамчыре на рынке все, что хочешь, купить можно. И русские сигареты есть, и еще всякие.
– Хорошо. Принимаю решение. Леонов, действуй по своему плану. Что тебе от меня, кроме саперов, надо?
Ноги у Семеныча подогнулись, он еще сделал по инерции пару шагов. Выронил из руки бинт и мешком осел на землю.
– Приступайте, – обратился Аскеров к операм.
– Что молчишь, Леонов? Язык со страху проглотил?
– С наградным отделом согласовано. В порядке исключения. Приказ уже подписан, разрешение получишь на границе.
И из-за поворота тропы выметнулись бешено орущие и стреляющие немцы…
– Держите, товарищ генерал-лейтенант. – Я протянул Яковлеву его телефон. – Тут для вас уже кое-что накопали…
– Давайте. Не чаи же вы распивать сюда пришли?
– Это кому как. Нам с Сергеичем еще три часа в машине трястись. Это вам тут хорошо – солнце, море…
Внизу бухнула дверь, и в дот ввалился связист. Запыхавшийся, он тащил в руках телефонный аппарат.
– Скорее всего, тоже отбыл, вместе со всеми!
Мы были в пути уже около двух часов. Молчаливые конвоиры по бокам успели слегка расслабиться. Кройцер так и вовсе задремал. Только водитель оставался по-прежнему сосредоточенным и внимательным. Интер…
– Откуда видно? Трупов нападавших там нет. Защитников тоже. Кто и с кем воевал?
– Характер его работ мне неизвестен. Знаю только, что они связаны с улучшением способностей человека.
– А это их визитная карточка. Они сознательно показывают нам, с кем мы будем иметь дело. Чтобы в случае успеха еще более подчеркнуть перед руководством НКВД успешность собственной школы.
Перед нами вырастала невысокая гряда холмов. За ними явственно погромыхивало. Горящий эшелон?
– Мне почему-то кажется, что он был в еще более плохом состоянии. Навряд ли он мог выдержать долгую дорогу.
– Да… Вот и надейся на подчиненных. Мне предстоит идти на доклад к рейхсфюреру. И что я должен буду ему говорить?
– Ну… лет шестьдесят, наверное. Чуть больше, может быть…
– Этой области вашего сознания мы вообще не касались.
– Левый дот с танками бороться должен, и противопехотные мины там ставить бессмысленно. Танк они не остановят. А вот наш – там танку не пройти, как вы, товарищ майор, говорите. Значит, немцы там все …
Игорь убежал в каземат и загремел там железом. Я прошелся по комнате. Черт, ну где же рота? Уже минут двадцать точно прошло, почему никого нет?
Со всей высоты своего роста «участковый» сверзился на пол. Не давая ему прийти в себя, я метнулся над полом и от всей души приложил его кулаком по затылку. Вернее, по тому месту, где ожидал его найти…
– Пленного – в машину! Я пока попрощаюсь с начальником станции.
– Он даже голоса не повышал. Тихо говорил. Видно было, что он Чалого не боится совсем.
– Э-э-э… это кто же? Да и вы об этом откуда знаете?
Я внимательно прочитал текст. В принципе, таких или подобных этому документов я в жизни повидал немало. Стандартные формулировки, у нас они были почти такими же. Только название управления было други…
– Значит, так. Вижу танки – одиннадцать штук. Пяток легких, остальные средние. Бронетранспортеры – точно не скажу, но с десяток их тут будет. Пехота… до двух батальонов точно вижу, дальше мне машины …
– Ну, так давай его сюда! Нет? Что будем докладывать рейхсфюреру?
– Многое, очень многое нам пришлось передавать в другие организации. От нас уходили туда виднейшие умы, талантливые сотрудники! Что поделать, их работа того стоила… Но основной вопрос, поставленный п…
– Ну от сегодняшнего наезда он уже не отбрешется так уж запросто.
– Хреново. Сейчас они обшарят лагерь и рванут сюда.
В 03.40 на передовой дот № 16, осуществлявший прикрытие наших позиций на левом фланге, было совершено нападение диверсионной группой противника. В результате этого нападения было частично повреждено …
– Н-н-на! – От всей души я пробил ногой по столу. Как и следовало ожидать, стол от удара поехал назад и буквально припечатал Аскерова к стенке. Локоть его правой руки въехал в нее, и Генрих скривился…
Из его дальнейшего рассказа я уяснил следующее. Рота наша остановилась в деревне на ночлег. Нас загнали в сарай, выставили часового, и большинство штрафников тут же завалилось спать. Однако некоторые…
– Вы? Не знаете? Ну, вы, блин, даете! А кто ж тогда знает?
– На, держи. – Я выложил на стол ключ с брелком сигнализации. – Второй у Нинки, будешь забирать?
Разговор затянулся далеко за полночь. Трижды опустел чайник, когда наконец мы выработали линию поведения. Совместными усилиями меня убедили отказаться от намерения заныкаться где-то в дальнем углу. И…
– Нет, Антон. Сегодня давай мне еще кого-нибудь, одного оппонента мало будет.
– Интересно у вас выходит, Александр Яковлевич. «Транспортировщиков» разогнали, однако они обладают возможностями творить тут беспредел. Не стыкуется как-то.
– Ну, давайте еще по одной, и на этом – хорош! Эту страничку мы перевернули, дело дальше само собой пойдет. Тут уже много народу за дверью ждет, когда им отмашку дадут. Вот пускай они эту телегу и тя…
Глаза у него удивленно расширились. Что-то не то я сморозил? Похоже…
– Да-да! Входите! – Полковник привстал из-за стола.
– Профессор нам не рассказывает. Но таких людей ищем ему не только мы.
– Даже и не знаю, как это тебе пояснить. Просто чувствую. Как говорится, пятой точкой.
– Этот? – Антон протянул коробку, которую вытащил из кейса.
– Не зарывайтесь! Мы можем вас вытащить и другим путем.
– Я сообщу это командованию. Вы уже имеете опыт в такой деятельности?
– Охренеть! Я, генерал, начальник управления, и то с «Нокией» хожу.
– Ну, а где же я тебе что-то более серьезное найду?
– А что это у нас тут такое? – Аскеров вытащил из-под заднего бампера сверток, упрятанный в полиэтиленовый пакет. – Ну-ка…
Черт! Как я не сообразил сразу? Сейчас ведь сорок второй год, и выходит, что я родился еще в прошлом веке? Да и фиг с ним, пусть поломают там, у себя, голову.
Вот первый самолет качнул крыльями и опустил вниз нос. По ушам ударил вой включенной сирены. Пошел!
Направляю Вам для ознакомления оперативные документы НВКД, захваченные нашей разведкой.
– Ну да. Мы, конечно, по-тихому пройти постараемся, но все может быть…
– Был такой древний мыслитель за границей. Монах, кстати говоря. Вот он и сформулировал такое утверждение: «Не следует умножать число сущностей сверх необходимого». Понятно?
– Думаю, что твои предположения верны. Я перезвоню тебе через пару дней.
– А почему ты решил, что они с грузом идут?
– С Афгана еще. Там он, правда, всего сержантом был.
– Вы много чего не слышали и не знаете. Так что цените внимание.
– Э-э-х! Своих к нам присылай. Сам потом приедешь.
– Позвольте, а попытка моего захвата? Тут кто руку приложил?
– Все равно. С твоей подачи, так или иначе, а ему теперь точно амбец. Наконец-то…
– Добро. Ракетницу старшина принесет, с ним же о сигналах договоришься. Все! Все свободны. Жду вас тут в три часа.
– Мне он показался… бесперспективным, что ли… не подходящим для этого дела…
– Расскажите об обстоятельствах вашего пленения.
– Ты и рад стараться! Но вообще – спасибо! Накрыл их качественно! Как веничком всю поляну подмел!
– Ты уж не сердись, но тут человек с выдержкой нужен, а ты еще парень горячий. Все, расходимся.
– Да. Может быть. Так вот, приведу вам пример. В одном из наших спецподразделений, еще во время войны, провели интересный эксперимент. Отбором кандидатов для него занималось не управление кадров, а с…
Бух! – И на моих глазах из щитка освещения вырвался сноп пламени. Охранник стоял в метре от этого места… Навстречу этой вспышке, сверху, выбросило еще один клуб дыма. Двойной заряд! Этот путь отхода …
Над головой была еще одна амбразура, и я услышал, как лязгнула задвижка.
– Как тебе объяснить… дело даже не в том, на каком языке мы с ним говорили, – это вторично. Вопрос в том, как он говорил!
– Что это? Ориентировка? Леонов, Александр Павлович… Ну и что?
Пройдя около ста метров, мы вышли на небольшую полянку. Пересекая ее поперек, протекал ручей. Вода журчала по камням. В нескольких метрах от ручейка, почти посередине полянки, стояла застекленная бес…
Я положил трубку, поставил на стол нетронутый коньяк. Голова теперь должна быть свежей…
– А вы сомневаетесь в том, каким он будет? Напрасно.
– И на старуху бывает проруха, Кир. Не повезло.
– Я, товарищ капитан! – ответил стоявший за его плечом лейтенант.
– Посмотрим. Я тут прикину, что к чему. Пару дней вам обождать придется. Там видно будет.
Оставшееся до подходов «духов» время я потратил на распихивание взрывоопасных «сюрпризов» всюду, где только это было возможно. Последнюю растяжку ставил, уже слыша шорох камней под их шагами. Ф-ф-у! …
– Твоей полной, я подчеркиваю, полной реабилитацией может быть только голова русского, оторванная кем-то из «выпускников» профессора! И, ради бога, Генрих, не считай меня идиотом, ладно?
– Руки ему свяжите! – крикнул я вдогонку. – А то рванет по полю к своим – всю обедню поломает!
– Зае… Трудно им это будет. Саня, что там, в эфире? – обернулся он к одному из «медбратьев». Тот сосредоточенно гонял сканер.
Ладно, прикинем еще разок, что же тут есть? Шесть зениток среднего калибра. Три зенитки калибром поменьше, скорострелки. Два прожектора. Пулеметы на вышках, четыре штуки. В лесу, напротив ворот, еще …
– Вот ты меня сначала накорми. Потом запряги. А уж потом и понукай. Товарищем я вас называть не буду, ибо с вами вместе не служил и уважения к вашей нынешней миссии не испытываю. Господ у меня, слава…
– Да, конечно, он вас уже ожидает. – Девушка нажала что-то у себя на столе. – Виктор Петрович? Демин прибыл. Да. Хорошо. Александр Сергеевич, проходите, пожалуйста, в кабинет.
– Как это французы говорят? Положение обязывает, не так ли?
– Олег, ты какой борьбой занимаешься? – спросил я у него, улучив минутку, свободную от пояснений.
Все, немец поплыл. Толку от него тут больше не будет.
– Свободны, – повернулся капитан к автоматчикам, до сих пор молча стоявшим у меня по бокам. – Следуйте в расположение. Леонов – со мной.
– Они в дежурке, на доске висят. Водители, уходя, их туда вешают. Благов мог спокойно их взять.
Мы снова сели. Яковлев что-то нажал под столиком, и в дверях нарисовалась секретарша.
– Читал! Внимательно читал! Потом, когда с немцами по телефону говорил, он их тоже в руки брал и что-то оттуда зачитывал.
– Институт Маурера будет закрыт, работы свернуты, а наше управление расформировано.
– Так что будем другого случая ждать. А там я уже и про это вспомню. Понял?
– Фельдфебель, вы говорите? Хм-м… Ладно, посмотрим.
Ага, как же! Случайность! Так я и поверил. Скорее всего, запись вели наши, а вот подали ее как материалы с камер видеонаблюдения. Зуб даю, сотрудники конторы все что угодно подтвердят. И экспертиза с…
– Нет. Но у нас были разговорники, там есть слова похожие.
– Что вы! Просто жизнь сейчас трудная и сложная. Всякое случается…
Бойцы метнулись под стену. Правильно. Выхватив вторую гранату, я сунул ее в открывшуюся бойницу.
– Брэк! – поднял обе руки Горн. – Не будем сейчас об этом спорить, хорошо?
– Понятно. Я хотел бы переговорить с вашим командиром.
– Молодцом, лейтенант! Командуйте там и дальше.
– Да никаких проблем. Можем сразу же и поехать. У меня машина во дворе стоит.
А как же! Если б не пожар, я бы и сюда-то не попал! Это уж точно!
– Вечером так вечером. Спрашивайте, товарищ подполковник.
– Пусть этим людям окажут медицинскую помощь. Дайте мне карту станции и укажите на ней обстановку. Какие объекты, где и что находится. Их важность и первоочередность тушения огня.
Прошло еще минут двадцать, бой на тропе слегка утих. Еще минут десять… На тропе раздалось пощелкивание и постукивание, вниз покатились камешки. Так… «Гости»… Не ошибся я. А жаль, лучше бы я сейчас с …
Пулеметчик – старший лейтенант Горбачев Григорий Петрович.
– Могу. Садись. – Он пододвинул мне кресло на колесиках. – Чаю выпьешь?
– Так. Всем срочный подъем по тревоге. Брать только оружие и боеприпасы. Ты и Джангаев остаетесь тут – охранять лагерь до нашего возвращения. Не спать! Смотреть в оба! Джангаеву – к пулемету. Ждать н…
На секунду мне показалось, что вместо паркета под ногами хрустит песок, а с неба вместо ламп дневного света жарит афганское солнце…
Идя по коридору, я продолжал думать. Вопрос явно серьезный, про наше с ним знакомство мало кто знал, мы это особо не афишировали. Однако же раскопали. Его пишут и смотрят, в УВД сидят проверяющие или…
– А почему он так спрятан? – Аскеров был удивлен.
– Весело тут у вас. Ну, а в данном случае где прокол?
– Я могу повернуться, подполковник? Вы не сочтете это за признак агрессии?
Щелкнул выключатель, и помещение погрузилось в темноту. Через несколько секунд Толя снова включит свет, и этого времени должно хватить на вход и маскировку.
– Хорошо. Если бы вы сейчас могли возвратиться на станцию, то были бы весьма неприятно поражены. Думаю, что станции как таковой в природе более не существует. Как и значительного количества солдат, е…
– Нет. Его туда немцы отвезли. Мы туда когда пришли, он нас уже у дороги ждал.
– Типун вам на язык! Серьезный человек, а подкалываете! Нет. В окно мы никого не выпихиваем, да и не знали мы, до вашего появления, об этом.
– Боюсь, что добровольцев на эту операцию вы искали бы долго…
– Тоже заболел. Недолго, один день всего. Я помню, Благов тогда сокрушался, что опаздывает. Ему надо было куда-то срочно приехать, а машин, как назло, свободных не было. Ко мне он звонить поопасался,…
– Уже нет. – Открыв свой кейс, он протянул мне пакет из плотной бумаги. – Распишитесь, пожалуйста, на пакете, поставьте дату и время.
– Оперативную, для скрытого ношения. Есть такая?
– Можете быть свободны, товарищ полковник. Спасибо, Василий Николаевич. Вы очень быстро и хорошо сработали, я этого не забуду.
– Не мне, герр оберстлейтенант, не мне. Поверьте, вас разыскивает не только мое начальство.
Тот покрутил ручку и поднял на меня растерянный взгляд.
– Так… ехали домой… не уступили дорогу… был пьян… угрожал, надо же! Зеркало разбил и стекло прострелил? Это когда же это было-то? Они, чай, не с шашлыков с водочкой ехали? Автоматом грозил? Ну, это в…
– Потому что во всех остальных направлениях лес будет блокирован, – немец посмотрел на часы, – уже через два часа. И любая ваша попытка выйти другим путем будет пресечена огнем на уничтожение.
– Вы можете завтра проехать к нам в управление? С вами хотел бы увидится наш начальник.
Боец метнулся в сторону. В два прыжка я подскочил к сараю, рванул ворота на себя.
Осмотрев позиции, я вернулся назад. Немцы молчали, но я понимал, что долго это продолжаться не может. Что-то они должны придумать, только вот что? Кстати, еще вопрос. Сколько осталось мин на батарее?…
Вот и знакомая палатка. Следуя за солдатом, мы вошли внутрь.
Я не заметил, какой он подал знак, но один из сидящих справа с размаху съездил меня по голове поленом. Вернее, это он так полагал, что по голове. Полено-то я у него еще раньше срисовал и во время раз…
– Что ж он такого натворить-то успел? И когда?
Закрыв дверь, я услышал, как оба затопали ногами по лестнице. Ладно, пускай они там носятся, молодые еще, а я, пожалуй, поем. Заглянув в комнату, я закрыл сервант и направился в кухню.
– Ну так в чем дело? Попросись в войска! Смени обстановку, наконец!
– Мы будем здесь, – понял мой невысказанный вопрос Демин.
Постояв немного, он вернулся к столу и сел. На этот раз стержень был на месте, и я вновь увидел перед собой утреннего серьезного дядьку.
– Распишитесь, пожалуйста. – И паренек протянул мне папку. – Вот тут.
– Там штабеля лесоматериалов. Боюсь, они уже потеряны. Большая часть станции не просматривается из-за задымления. Поэтому вам придется ориентироваться на месте. План-схему станции вы получите.
– Нет, Володя, сегодня в здании. В «офис» пойдем.
Мытарства прервались только на обед, после чего успевшие отдохнуть медики взялись за меня с новой силой. Я и не подозревал, что существует на свете такое количество аппаратуры для исследования челове…
– Откуда вы, товарищ подполковник? (Так! И этот меня самозванцем не считает!) Назовите номер части.
Коренастый усмехнулся уголками губ и опустился на корточки передо мной. Это ты на случай резкого вскакивания с места так приготовился? Вынужден тебя разочаровать – не выйдет. Глядя на него, и остальн…
– Ну, голова исполнителя, а уж тем более руководителя такой работы – товар штучный. И очень редкий.
– Очень мало. В реальной жизни таковыми являются менее половины процента от отобранных по прочим признакам кандидатов. Кстати, есть еще одна любопытная особенность. Большинство данных способностей пр…
Я вкратце изложил ему свои наблюдения и выводы, пока только предварительные.
– Ну, свое дело мы сделали, тут уж никто ничего и не скажет. Я вот что думаю, Вован, смотри сюда. Вон, видишь ложбинку?
– Да, дорогой, да. За деньги у нас теперь много можно сделать.
– Откуда у вас столько формы? Месяц назад проверяли – столько не было?
В 11.07 противник предпринял атаку на дот. Атака была отбита с большими для него потерями пулеметным огнем дота и минометным огнем с наших позиций.
А это уже моя «кочерга» постаралась. Начавший было отвечать пулемет поперхнулся и замолк. Вот и вход! У амбразуры прижался боец, взмахнул рукой, и из дота выметнулся язык пламени. Бутылка с КС! Вовре…
– Вам нужно проинструктировать вашего заместителя, герр оберстлейтенант?
Подойдя к поезду, я поднялся по лесенке. Через несколько часов уже Лазаревское. Там, в домике недалеко от моря, живет седой Матвеич. Когда-то он, офицер еще советской выучки, шел в одном строю с ребя…
– Зря вы так… То, что Благов дров наломал, еще не значит, что мы тут все такие. Я, кстати, еще не извинился перед вами за его художества. – Яковлев встал, одернул пиджак и официальным тоном произнес:…
– Интересно, как вы это сделать планируете?
После подписания протокола мы снова оказались в кабинете Аскерова.
Машина у шарфюрера оказалась достаточно вместительной, оба конвоира без затруднений разместились по бокам. В разговоры они не вступали, да и я с ними не собирался обсуждать животрепещущие проблемы. В…
– Пулемет принесли, ленты, гранат чуток. Шнапс принесли, будешь?
– А то, что за такие косяки, как твои, отвечать нужно. Смекаешь?
У крыльца уже стоял Антон вместе с остальными ребятами. Экипированы они были по первому разряду. Словно собирались идти на штурм укрепленных позиций противника. Только пулемета не хватало. Хотя если …
– Смотри! В случае чего… сам должен понимать, никому мало не покажется.
В госпиталь направлено 9 раненых офицеров, 237 унтер-офицеров и солдат.
– Вы понимаете, что со станции, скорее всего, уже не уйдете? Не дадут немцы.
Капитан неторопливо вышел на середину. Походка у него была плавная, уверенная. Чувствовалась внутренняя сила. Это не крикун – старший лейтенант – волчище еще тот.
Это меня совсем не удивило. Димкина страсть к усилению своей службы была целью его жизни. При всяком удобном случае он пробивал себе дополнительные штаты, финансирование, матобеспечение.
– Так что, начиная с завтрашнего дня, будьте любезны туда. На всестороннее обследование. Посмотрим вас, подлечим, если нужно будет. Сами вы небось и не подозреваете, что у вас внутри происходит?
– Одну минуту, герр гауптман! Сейчас позову его к телефону.
– Вчера прошелся. Так, посмотрел, погулял.
И вот мы снова в сарае. Двери не заперты, и можно выходить во двор. Но, прежде всего, надо хоть немного осмотреться.
– 3 легких и 8 средних танков из состава 11-го танкового батальона;
– Да, вы правы, действительно отпускает… Так вот, на чем я остановился? В общем, мы топтались на месте. Наши специалисты разработали несколько различных теорий, объясняющих явление. Мы предприняли ря…
Так, уже лучше. Повернули головы, некоторые приподнялись на носках, чтобы лучше видеть. На земле уже никто не лежал. Интересно, а засланные казачки тут есть? Судя по условиям лагеря – не должно быть.…
Есть вторая? А как же! Бинокль нужен, да и арсенал малость недостаточен. Это тоже откладывать нельзя. Сядут фрицы на «хвост», много ли я навоюю без гранат (имеющаяся не в счет, я ею немца заминировал…
– Ну да, ну да. Это я, крыса кабинетная, солнца не вижу целыми днями. Разве что на старости лет вырвусь.
– Разве? Что ж вы мне тут дурака валяете, полковник? Не стыдно?
Большой петровский загиб, в моем вольном переводе на немецкий, может быть, и звучал коряво, зато был весьма убедителен в качестве аргумента. На том конце провода молча положили трубку. Так, шуточки к…
Генерал ждал нас на площадке, прохаживаясь перед машинами. Сегодня он был в военной форме с немаленьким иконостасом наград на груди. Однако же! Я понимал, конечно, что он дядя заслуженный. Но чтобы в…
Тяжелый удар всколыхнул дом. Входная дверь, жалобно крякнув, повисла на одной петле. В прихожую ворвался вихрь пыли вперемешку с дымом. Меня откинуло к входу в кухню.
– Так. – Яковлев встал и прошелся по комнате. Жестом он остановил встававшего полковника. – Сидите. Так… Громову сообщили?
– Слушок прошел. – Светловолосый оглянулся по сторонам и понизил голос. – Будто капитан для нас что-то особенное измыслил. Такое, что точняк на тот свет и отвалимся все разом.
Уплетая консервы (на этот раз – мясные), я рассматривал шарфюрера. Ночью он, похоже, не спал. А если и прикорнул, то совсем немного. Глаза у него были красные, морда опухла и выглядела помятой. Видно…
– У меня, Антон, перед тобой есть одно важное преимущество.
– Амбец, старшой. Танк сбоку стоит, траншею накрыл. Так что прощевай пока, а я пойду с этой падлой разберусь. – Он подхватил с пола бутылки и поднялся.
– Держите, Александр Сергеевич. – Антон взял у одного из ребят бронежилет скрытого ношения. – Под куртку наденете – самое то. И не возражайте, это приказ генерала!
– Не за что. Так вот, стали тебя искать чуть не по всему миру. Но, не привлекая спецов, это сделать почти нереально. Предлог нашли – дело уголовное. Однако же с места так и не сдвинулись. Все зависло…
– Держи бинокль. – Я снял его с крючка, на котором он висел. Надо полагать, раньше он убитому унтеру принадлежал. – Как только немцы двинут на дот, пулей сматываешься сюда! Не забудь свои причиндалы!…
– Напрасно вы считаете, что мы этого не сумеем. Мы контора серьезная, и злить нас неразумно.
– Нет, но… Я ему перезвоню, утром он будет у вас!
Впереди один эсэсовец, второй сзади. Шарфюрер идет сбоку, Коссовски позади. Куда мы направляемся? Ага, вот и их машина. Кройцер присел на крыло. Вытащил из пачки сигарету, прикурил.
– Слушать всем! – гаркнул переводчик во все горло.
Я покачал головой. Неслабый клубок завязался вокруг генеральских бумаг. Вот ведь оно как повернулось. Мог ли я предполагать, что, добывая эти документы, дам тем самым толчок столь масштабной операции?
Коростылев встал, и мы обнялись. Я похлопал его по плечу, обнял по очереди остальных артиллеристов.
Немец. Между прочим – офицер. Что интересно, идет один! Какого ему тут хрена надобно? Так. А что это у него в руке? Палочка. А на ней белое полотнище флага. Парламентер? К кому?! Я уже сплю или где? …
– Ну наконец-то! Да, это то самое «лишнее» звено.
– А, так вы и про институт знаете? Уже лучше, объяснять не придется. Да, мы работали, если так можно сказать, с мыслями. И ощущениями. Вам же знакомо такое ощущение, когда время словно бы застывает?
– Так и не будем больше никого дожидаться. А то вдруг да образуется в окрестностях еще кто-то, кому вас позарез увидеть надо? Машина за вами вышла, встречайте.